– Валерий Иванович Шувалов, – донеслось от кровати. – Врач-хирург. – Отлично! – кивнул Кольцов. – И где там наш пятый?.. – Я тут, – донеслось от двери и на Сарафанова пахнуло странным горьким ароматом. – Я покурить вышел. А-то набилось нас как шпротов в банке. Владимир Володарский меня зовут. – Так – познакомились, – рубанул рукой воздух Кольцов, как бы отсекая часть беседы. – Теперь – далее. Мы, Сергей Николаевич, попали в беду. В аварию. Подробности сейчас неважны. А важно, что у нас на руках двое раненых, возможно тяжело. Наша задача доставить их как можно быстрее туда, где им смогут оказать помощь. Что вы нам посоветуете? – Да что советовать? – пожал плечами Сарафанов. – Нужно в село за подводой и в райцентр везти. К фельдшеру… – И что, ни у кого в деревне завалящего «Жигулёнка» нет? И даже мотоцикла с коляской? – снова встрял молодой Саня. – Помрут ведь, пока за телегой да потом с ними до райцентра. Далеко, кстати до него? – Двенадцать вёрст, – ответил Сарафанов на последний вопрос. Молодой почесал в затылке: – Это в километрах сколько будет? – Да столько же и будет, – ответила Тоня и когда все уставились на неё, смутившись, сказала. – А чё? Я в сканворде такой вопрос как-то встречала. В этот момент Сарафанов спросил: – А «жигулёнок» – это новая порода лошади? Что-то я про такую не слышал. Саня открыл рот, потом закрыл. Вдруг закашлялся. – Это сейчас шутка такая была? – просипел он. – Погоди, – остановил его Кольцов и сам обратился к леснику. – Вы хотите сказать, что никогда не слышали о «Жигулях»? Сарафанов, молча, переводил взгляд с него на молодого. – Дед, ты что – сектант? – снова встрял Санёк. – То-то я смотрю у тебя даже электричества нет. – А я читала в Интернете о таких, – сказала Тоня. – Там тоже семья от большевиков в тайгу ушла. Их только в конце семидесятых нашли. Прикиньте, они даже про войну не знали! – Да… Что здесь нет электричества – плохо, – сказал Санёк. – Сейчас бы подзарядили мобилы и всё! – Послушайте, – продолжила девушка. – Зачем подвода, зачем лошади? Нам бы только до ближайшей розетки добраться. А там… – Точно! – воскликнул Саня. – Молодец, Тонька. – Ну что, дед, есть у вас, в селе, электричество или вы до сих пор в каменном веке живёте? – с подначкой спросил он у Сарафанова. – Полно, – сказал тот, распаляясь с каждым словом. – Недавно ещё и трамвай пустили. А ещё у каждого персональный дирижабль. В огороде к палке привязанный. Вы шпионы? Или с Марса прилетели? Откуда в селе электричество? Телефон вам подавай! Это вам не Москва и не Петроград! Здесь как-то года два назад видели, как аэроплан пролетал, так бабы до сих пор спорят: одни говорят – птица то была четырёхкрылая, другие – ангел. Под конец Сарафанов почти кричал. Он поставил лампу на стол и выпрямился во весь рост. – Кто вы такие, я спрашиваю? Откуда вы припёрлись на мою голову? Где у вас там такие сёла, в которых телефоны установлены и электричество проведено? – Господи, – сказала Тоня. – Это в какую же глушь нас занесло… – Да он просто на голову больной, – сказал Саня. – Живёт в лесу, вот крыша и поехала. – Смотрите! – вдруг воскликнул Кольцов, показывая на стол, освещённый керосиновой лампой. В её свете стало видно, что он застелен газетами. На одной из них был напечатан большой портрет Сталина. – И чего? – не понял молодой. – На дату посмотри, – почти простонал Кольцов. Санёк посмотрел и присвистнул. – Раритет, однако! – Чего это вы, Сергей Николаевич такими газетами стол застилаете? – как-то растерянно спросил Кольцов. – Какими – такими? – не понял Сарафанов. – Ну, всё-таки история. Поновее не нашлось. – Какая история? – лесник наморщил брови. – Им всего полгода. Кольцов какое-то время всматривался в его лицо. Пробормотал: – Да ну – не может быть! – Что – не может быть? – спросил его Саня. – Сергей Николаевич, а какое сегодня число? – спросил Кольцов у лесника. – Стоп! Не надо число! Год сейчас – какой? Сарафанов ответил. – Дед, ну ты и гонишь! – хохотнул молодой. Он посмотрел на схватившегося за голову Кольцова, на замершую Тоню, на обернувшегося к ним Шувалова… Даже стоявший на улице Володарский застыл в проёме двери. – Да ну нах! – воскликнул Саня. – Я скорее поверю, что этот дед на всю голову больной, чем то, что нас в Прошлое закинуло! Кто там сейчас у власти? Этот, как его – Сталин? – В снег среди лета, значит, веришь? – спросила Тоня. – И мобилы у всех поотрубало. – Дался тебе этот снег! – крикнул Саня. – Ну, выпал и что? Сейчас экология такая. По всему миру, то жара небывалая, то холода. Помнишь, как пару лет назад в Австралии пожары полыхали? А мобилы… Может, когда тоннель проезжали, там чего-нибудь замкнуло, разряд какой-нибудь или ещё чего. Их от этого и вырубило. – А газеты? – спросил Кольцов. – Да на чердаке у этого психа хранились! – огрызнулся парень и ткнул пальцем в Сарафанова, который соляным столбом всё так же стоял у окна. – Нашёл недавно – вот стол и застелил. – Нет, я согласен с Саней, – вдруг сказал Шестаков. – Принцип Окхама гласит: незачем плодить сущности сверх необходимого. Проще поверить в погодную аномалию и душевную болезнь, чем в путешествия во времени. Хотя всё это весьма подозрительно… Он присел на краешек кровати рядом с лежавшими на ней мужчиной и женщиной и как-то бессильно опустил свои руки с по-музыкальному длинными пальцами. – Тем более, что для спешки теперь нет причин и можно, не спеша во всём разобраться. Встретившись взглядом с Кольцовым, он коротко пояснил: – Отошли. Оба. Тоня прикрыла рот ладонью, молодой чертыхнулся. Пробормотал: – И за каким я его тащил сюда… Володарский достал из кармана белую трубочку, сунул её одним концом себе в рот, чем-то щёлкнул, в его руке полыхнул огонёк. – Так что, выходит вы из Будущего? – спросил, наконец, Сарафанов, как заворожённый глядя на то, как он затягивается и выпускает клубы ароматного дыма. Все посмотрели на него. – Нет, – ответил Володарский, гася зажигалку. – Это ты, дед – из Прошлого. Глава пятая Умерших похоронил метрах в ста от дома. Работая попеременно, Володарский и Саня, как самые молодые, выкопали две могилы, положили в них умерших и без лишних слов, закопали. Остальные слонялись без дела. Тоня попробовала было приготовить чего-нибудь на такую ораву, но у лесника была только краюха хлеба да полмешка твёрдого, как камень, гороха. Когда похоронные дела были закончены, Кольцов собрал всех у небольшого дровяного сарая на новое совещание. Расселись кто на чём, и Кольцов начал: – Я тут переговорил с лесником. Он утверждает, что сейчас и вправду 193… год. В связи с этим есть два варианта наших дальнейших действий. Первый – мы списываем эту информацию на его больную голову и всей оравой прёмся в ближайшее село. Если всё это бредни, находим рабочую розетку или телефон, связываемся с МЧС ну и далее, со всеми остановками. – А если нет? – подал голос Володарский. – Если дед прав, и нас действительно забросило в Прошлое? – Нас в считанные дни оприходуют местные власти и, скорее всего, поставят к стенке, как иностранных шпионов. Если же случится чудо, и нам поверят – передадут по инстанции в Москву и там нас так начнут потрошить, что мы не раз пожалеем, что сразу не расстреляли. В любом случае – света белого мы больше не увидим. – Ну так давайте разведаем что и как, – предложил Саня. – К примеру, мы с дедом смотаемся в ближайшее село. Заодно в местном «Маркете» затаваримся. А-то жрать охота.