Как и предписывал Третий долг, пока один мужчина насиловал, другие будут ждать своей очереди. Оргия со свидетелями. Ночь развлечения для дьяволов и ночь ужасов для ангелов. Я ворвался в комнату охраны, включил канал между тремя камерами, размещенными в комнате, где проходил Третий Долг, и ждали Кат и Дэниель. Только я добавил кое-что еще к списку нужных дел. Открыв шкаф, где «Блэк Даймонд» хранили алкоголь в целях безопасности, я налил себе в глотку большое количество бурбона второго сорта. Таблетки были бесполезны. Они блокировали эмоции, но ничего не сделали для того, чтобы я взял себя в руки. Когда Кестрел появился на экране с Нилой на руках, я почти разбил бутылку и изрезал свои запястья о зубчатый край. И когда он раздел ее и взобрался на кровать, я чуть не умер от горя — внутри меня текла отравленная кровь. Пришли Кат и Дэниель. Я выпил еще больше паршивого пойла. Их мысли и наслаждения посылали искры гнева по моему разгоряченному телу. Звук стонов Кеса разрывал мои барабанные перепонки. То, как сбивалось в кучу постельное белье, и тряслась кровать, будто резало кинжалами глаза. Мольбы Нилы нашли непрекращающееся эхо в моей душе. Все это... было... бл*дь... слишком. Кат и Дэниель смеялись. Они подсели ближе, чтобы лучше видеть. Они шептались, пожимали друг другу руки и обсуждали, какими ужасными вещами они займутся, когда настанет их очередь. Я продолжал пить. И пить. И, черт возьми, пить. Каждый глоток только усиливал мою боль, и если бы я не доверял своему брату, то убил бы всех в кровавой комнате. Ощущалось так, словно все это длилось на протяжении десятилетий — кто знает, как долго это действительно продолжалось. Но медленно мое внимание переместилось от фиаско на экране телевизора к моим брату и отцу. Их злые планы стали невнятными и незаконченными. Их глаза затуманились и остекленели. Кат видел, что я наблюдаю за ним, и схватил бурбон, чтобы увеличить допустимую дозу. Он мог забирать хоть всю бутылку — это не имело значения. Я прошел мимо всех допустимых уровней интоксикации крови. У меня в глазах двоилось. В ушах троилось. Я чувствовал четырехкратную боль. Все это вместе. Кес заверил меня, что они будут в отключке через десять минут. Не долго... Я поморщился, когда Кат похлопал меня по спине. Я спрятал свои убийственные намерения, когда Дэниель ухмыльнулся, в момент, когда Нила закричала. Часть за частью я умирал изнутри. Всю мою жизнь я боролся с болью. Эмоциональной. Физической. Психологической. Но эта... Эта боль — особенно в тот момент, когда Нила поняла, чего хотел Кес, и отдалась ему, — все это ни шло ни в какое сравнение с тем, что я чувствовал когда-либо раньше. Это была физическая, эмоциональная и физиологическая боль вместе взятая. Дробила мой мозг. Убивала душу. Я не мог сломаться. Не мог заорать или зареветь. Я мог только сидеть возле камеры со своей осуждающей семьей и быть свидетелем изнасилования женщины, которая владела моим гребаным сердцем. Если наш план с Кесом удастся, то мы сможем все прекратить. Я больше не мог пытаться одержать победу в одиночку. Нила была в моей команде. Кес. Вместе мы выступим против гадкой испорченности. Кестрел ускорил темп, одеяло сильнее запуталось вокруг двух переплетенных тел. И это был мой предел. Я полностью вышел из себя. Дэниель усмехнулся. — Я трахну рот этой суки. Кат рассмеялся. — Ее зад мой. — Он повернулся ко мне. — Ты же не побывал там еще, Джет? Да. Я слетел с катушек. Я, бл*дь, ударил Ката в челюсть. Он упал. Со стуком. Ударился об дверь, завалившись на пол. — Эй! — Дэниель бросился на меня, но двигался слишком медленно. Я ударил его кулаком по лицу. Со стоном он рухнул на стол, отскакивая от него. Два удара. Двое мужчин упали. Костяшки пальцев пульсировали. Я жаждал большего. Но они не очнулись. Мне нравилась мысль, что это из-за силы моего удара, но... это благодаря Кесу. Все благодаря гребаному Кесу. Я застонал, схватившись за голову, желая остановить воспоминания. Пол был жестким, а лежать без одеяла было холодно, поэтому я встал на колени. Я крепко поджал губы, чтобы изо рта не чувствовался неприятный запах бурбона. Таблетки, которые я принял в начале вечера, уже не действовали, но ликер хорошо контролировал ярость. Мне стоило отправиться в кровать, когда все было кончено, но я не мог. А как по-другому? Поднявшись на колени, оперся о край кровати. Я сжал покоившиеся на покрывале руки в кулаки, когда веки Нилы дрогнули, но пальцы не двигались. Препарат, который дал ей Кес, прекратит свое действие через час — он никогда не служил долго. Ее тело уже сопротивлялось ему. Я хотел ворваться в ее сон и уничтожить все тревожные кошмары. Я хотел убедить ее, что ничего не произошло. — Нила, мне так чертовски жаль. — Я сохранял бдительность, поглаживая ее руку, пока она хныкала. Слезы текли по ее щекам. Она скоро проснётся уже в другом кошмаре. Ей будет сказана ложь. Она сломит ее, но обман должен сработать. Она должна верить, потому что мой отец и Дэниель тоже будут верить. Я снова вернулся на некоторое время назад в своих воспоминаниях. Взглянул на открывшуюся в комнату охраны дверь. Там стоял мой брат, полностью одетый, с угрюмой миной на лице. Как только я его увидел, ненависть затопила волной, и мне захотелось убить его голыми руками. — Ты её трахнул? Глаза Кеса вспыхнули. — Что ты думаешь обо мне? — Думаю, ты сделал больше и зашёл за рамки оговоренного. Он покачал головой.