Часть 74 из 85 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Смотрел. Дышать боялся, спугнуть…
— …но я понимаю, что не все разделяют мою любовь к подобным… абстрактным узорам.
— Люци, не уговори парня вусмерть.
Архип лишь посмеивался.
Понял?
Давно понял. И сыскал повод привести ее. Думал, помогает, только хуже сделал… но тогда Фрол ему был благодарен, если не за надежду, то хотя бы за тень этое надежды.
И рисунок сделал.
Медальон о двух половинах. Внутри — чертеж ее, который она сама выводила на мягком золоте тончайшею иглой. На другой — чеканная пластина с птицами.
Две цапли застыли друг напротив друга, мгновенье птичьего танца, подсмотренного на болотах. И она сама удивилась, набросок увидав.
— Вы действительно талантливы.
А Фрол, робость унявши, пробормотал:
— Не в том, что начерталки касается…
У него и вправду не ладилось. Все ж права она была. Рисунок — это одно, а чертеж — совсем даже иное. И чертежи Фролу не давалися. Линии прямые. Углы… вся эта наука, которую он старательно впихивал в голову свою, в оной голове укладываться не желала.
— Если хотите, я помогу…
Хотел ли?
С того дня и повелось. Фрол и Архип, а с ними — Люциана Береславовна… тогда еще попросту Люциана… Люцианушка… Аннушка…
…его Аннушка.
…ведь и вправду понадеялся, дурень этакий. А что, денег он собрал довольно, чтоб откупиться… не поленился съездил до дому. А там боярин сменился, старый-то, быть может, и не отпустил бы, он свою выгоду чуял, но наследникам надобен был не маг с грядущею выгодою, а деньги… хотелось красивое привольной жизни.
Денег у Фрола было.
Чего не хватило — Архип дал. В долг, конечно… в долг. Аннушка тоже хотела дать, у нее-то с деньгами всегда вольно было, но он не взял. Тогда и поругались в первый раз… думалось — в последний. И самим смешно стало, мол, какая глупость… деньги.
…обратно мало что на крыльях не летел.
…сговорили же.
…полгодика всего осталось. И станет Фрол полноценным магиком. Работа будет. Его уже ведают, зовут… и платить будут. По-первости-то придется потерпеть.
Пока на дом соберут… оно-то понятно, что батюшка Люцианы этакому жениху не обрадуется. Да только не будет у него власти над полноценною магичкой. Свободна она станет в выборе.
И выберет.
Мнилось, что выберет… уже выбрала… ведь слушала. И улыбалась. Смеялась, когда он, ошалевши от счастья, хмельного, как мед молодой, рассказывал про жизнь их будущую.
Про дом.
Про…
…почему ни словом не обмолвилась, что не по нутру ей это? Дала надежду, а после…
…Фрол помнил свой страх, который возник, когда он постучал в дверь ее комнаты…
…или сначала встреча была с Марьяной Ильиничной? Сочувствие ее притворное… и ласка… намеки, что не верна ему Люциана. Мол, нельзя уезжать надолго, невестушку свою бросать, ибо заскучает девка. А там и сыщется кто, способный грусть-тоску развеять.
Не поверил.
Озлился.
Мало, что не сказал грубо… но сдержался и бросился к ней… колечко купил… теперь, когда свободен был, мог подарить. Пускай простенькое самое, серебряное да без каменьев, но зато заговоренное. Тут-то Фрол мастером был.
Научился.
Небось недаром за его плетения немалые деньги люди платить готовы были.
Счастье было… было… что горихвостка на ветке. Вот она сидит, поет-заливается, а вот и исчезла, сгинула в листве зеленой…
…пустая комната.
…мертвая.
Он сразу это понял, хотя на первый взгляд все на месте осталось. Сундуки у стен. Столик ее… бумаги… над чем она работала? Встроенная защита?
Стены.
Пол.
От дурного глаза. От завистников и татей, от слова поганого, от проклятий… красиво получалось, будто бы узор дивный, не то азарский, не то и вовсе из страны Шемет, откудова были Люцианины кубки резные.
…берегла их.
…а тут осколки на полу лежат. Фрол собрал их, положил на стол. Огляделся. И тогда… да, тогда, пожалуй, осознал, что Аннушка ушла.
Да только не поверил.
Не могла она, чтобы сама… чтобы по воле своей… бросить все… и его, и работу свою… и кубки шеметские… искать кинулся.
Что он мог?
Еще не магик даже… спрашивать? Так Береслав Дорофеевич его и видеть не пожелал. Да что там видеть, за ворота и то не пустили, мало, что собаками травить не стали.
Побоялись магика?
Подруженьки Аннушкины, те, кого знал — да не было у нее друзей сердечных, сторонилась она боярских дочек, — только плечиками пожимали и хихикали. Мол, сгинула, так тому и быть. От тебя, дурака, сбежала…
Не верил.
Искал.
Знал, что найти сумеет. Магик он или так? Пусть молчит земля и вода не спешит правду сказать, пусть… зато кровь молчать не станет.
Приведет.
Привяжет. Только грамотное заклятье сплести надобно. И Фрол сумеет. Он ведь лучший на курсе. И не только на курсе, во всей Акадэмии.
Почти получилось.
Малости не хватило, когда явился к нему Михаил Егорович. Тих был, печален.
— Не делай того, о чем пожалеешь, Фролушка, — сказал он и письмецо протянул. Его Фрол долго не хотел принимать, чуял неладное, а все ж таки взял.
…всего-то пара слов.
Не ищи.
Забудь.
Живи своей жизнью…
Сошлись пути-дороженьки да и разлетелись, как и сердце его разлетелось на осколки. И умерло. Умерло ли? Если болит так, надрывно и нудно. Он за годы к этой боли притерпелся, замечать перестал. Поначалу-то рана мешала.
Архип был рядом.
Поил.
И сам пил. До тумана перед глазами, до… потом вез куда-то… что-то говорил… и уже там, на границе, где воздух дымом костров степных пронизан, Фрол очнулся.
И как-то оно…
Закружило.
Пал степной, ветер южный. Кони азарские и конница. Стрелы, что с гудением воздух били, летели пчелами разъяренными, обиду чинили. И в той обиде лютой не было места иным.