– Это чаочжоу, – сказал Продавец. – Надеюсь, вам понравится. Говорят, он бодрит. Я кивнул. Взял из рук Продавца (или из рук криминального авторитета?) чашечку. Понюхал. Пахло костром, дымом, смолой. И немножко чаем. Запах был хоть и странный, но приятный. – Давайте говорить, Максим, – предложил Продавец. – Вы мне интересны по целому ряду причин, которые, впрочем, я не стану обсуждать. – У вас есть своя планета? – спросил я. – Родной мир? Продавец замер с поднесенной к носу чашкой. Помолчал и ответил: – Она – как эта голова. Она и есть, и нет. Мы ее покинули. Я кивнул, не ожидая продолжения. Но Продавец неожиданно заговорил снова: – Мы рано или поздно были бы оккупированы. Скорее всего – силами Инсеков. Наша культура хорошо продуцировала смыслы, мы были желанной добычей. Мы выбрали иной путь – рассредоточились. Стали народом бродячих торговцев, странствующих в космосе… Ты знаешь, что такое смыслы? – Инсек говорил. Все эти войны в космосе – они за смыслы… так? – Так. А что такое смысл? Я пожал плечами. Предположил: – Знание? Глотнул чай. Да… необычно, но скорее вкусно, чем нет. – И знание тоже. Вы попробовали чай, что скажете? – Интересный вкус. Может, буду иногда такой пить. Если достану. – Я подарю вам немножко, – торжественно пообещал Продавец, шумно нюхая свою чашку. У него даже крылья носа шевелились от удовольствия. – Смыслы, Максим, – больше, чем знание. Смысл – это информация, отношение к ней, ее использование, совокупность отношений части и целого. Вы попробовали чай и получили знание. Само по себе оно малоценно даже для вас. Смысл незнакомого вкуса в том, как он изменяет тебя и как ты изменяешь мир. Но, как правило, одна личность не продуцирует значимое количество смыслов, на это способна лишь целая культура. – И это важно? – Конечно. Это позволяет возвыситься и стать Высшим. У вас это называют технологической сингулярностью, но плохо представляют, что это такое. Неправильная сингулярность убивает цивилизацию, правильная ее возвышает. – Вы тоже собираете смыслы, как и все остальные. Скажите, а кристаллики… – О, нет… – Продавец покачал головой. – Не всегда. Кристаллики – как соль в блюде. Могут помочь проявиться смыслам, а могут отравить. Они всего лишь концентрат эмоций. – И если я засуну кристаллик себе в рот… – Ничего не почувствуешь. Неужели ты думаешь, никто такого не делал? Люди их продуцируют, а использовать не способны. Но есть много, очень много культур, ценящих человеческие эмоции. И как способ производства смыслов, и как простое развлечение. Мы, Инсеки, Прежние, Измененные, Слуги – все они способны потреблять кристаллы. Но не производить. Это утрачено. Я кивнул. Продавец смотрел на меня с улыбкой. Очень странно было видеть его таким… слегка человеком. Была не была! – Может, скажете, что мне делать? – спросил я. – Запутались в личных отношениях? – Сдались вам всем!.. – взорвался я. Замолчал. – Нет. Я говорил с Прежним, с Инсеком, со Слугой. Они все чего-то от меня хотят. – Как мило! – восхитился Продавец. – И чего же? – Чтобы я помог осуществить их планы. Прежний уверяет, что систему не изменить. Что всегда будут сильные, держащие слабых как скот. Предлагает присоединиться к ним. Говорит, что относится к людям хорошо, что я это пойму… Но он мерзкий, токсичный до дрожи, и людей-то он в грош не ставит. – Так, – подбодрил меня Продавец. – Слуги хотят захватить корабль Инсека, удрать, утащить с собой миллион людей… как рабов, видимо. Ну и попутно свергнуть Прежних, те их просто так не отпустят. А мы останемся сами по себе. Вроде красиво, но они лживые ублюдки. И веры им нет, и выживем ли мы сами – или нас тут же захватят? Продавец покивал. – Ну и еще Инсек… Предлагает людям стать наемниками, проходить Изменение добровольно. Прежних на Земле уничтожить, колонии их зачистить… ну а потом Инсеки станут Высшими, а свою территорию передадут нам. Как бы в наследство, из благодарности. И это вроде лучше всего звучит, да? Мне кажется, Инсеки не слишком любят врать. – Они это крайне плохо умеют делать, – согласился Продавец. – Хотя стараются выиграть за счет казуистики в заключении договоров, особенно устных. С ними надо аккуратно! Он погрозил мне пальцем и хихикнул. Еще раз понюхал свою чашечку с чаем. Спросил: – Так о чем речь, юноша? – Что мне делать, что выбрать? Продавец пожал плечами. – Судя по вашим словам, выбор-то уже сделан. Хотите, чтобы я подтвердил его правильность? Я молчал. – Да легко, – сказал Продавец. – Мы работаем с Инсеками, с Прежними у нас свои счеты. Нашли, у кого спрашивать… – А у кого мне еще спросить… – пробормотал я. – Вы не тем озабочены, – Продавец аккуратно забрал пустую чашку из моих рук, поставил на поднос. – Совсем не тем! Верите – даже разум злобного хищника в этой голове… – он постучал пальцем себя по лбу, – сейчас веселится и удивляется вашей наивности и близорукости. Он набросил капюшон на голову и сказал совсем другим, тихим и скучным голосом: – Приходите за наградой завтра к девяти утра. Спасибо за чаепитие. Я понял, что смысл своих слов он пояснять не станет. Кивнул: – Хорошо. Мне продуктов надо купить. Для родителей. Картошка, мясо… – Кристаллы у вас с собой? – спросил торговец, который только что пил со мной дорогущий чай, а завтра обещал дать бесценный мутаген. Я посмотрел Продавцу в глаза и кивнул: – Да. Я помню, что вы не торгуете в кредит. Иногда долго не бываешь дома, а вернешься – и словно только что вышел. Года два назад я неожиданно для себя сорвался с друзьями в Питер, тусил там почти две недели, а когда приехал домой, то показалось, что и не уезжал. Вроде и всяких забавностей хватало в городе на Неве, но поездка сразу стерлась из памяти. А бывает наоборот, когда утром закрыл дверь, а вечером квартира кажется чужой. И не понять, почему. Отпирая свою дверь, я подумал, что это напоминает те самые «смыслы», о которых говорили Инсек и Продавец. Если этот «смысл» был, то весь мир для тебя изменился. И на всё смотришь, будто на чужое. Словно перешагнул какую-то грань и оказался в другом, незнакомом мире. Интересно, есть параллельные миры или они только в фантастике? Спросить бы пришельцев, да разве они скажут прямо… да и знают ли. Высший, наверное, мог бы на такой вопрос ответить. Может быть, есть мир, в котором Инсеки не прорвались к Земле. Их корабль – или корабли, – уничтожили где-нибудь на окраине Солнечной системы, и только несколько ученых ломают голову, что за вспышки засекли их телескопы… И мы по-прежнему живем, не зная, что Земля – заповедник, где Прежние набирают своих солдат. В этом мире мой отец все еще работает крупным чиновником, может быть, и до министра дослужился. Или сидит в Госдуме сенатором. А я заканчиваю престижный вуз или уже закончил. У меня сменилось несколько подруг, и я даже подумываю, что еще несколько лет и стоит жениться – для карьеры полезно. Скорее всего, я совсем другой. Не знаю, лучше или хуже, но другой. Может быть, я однажды зашел к Ростику – на день рождения или без повода. И познакомился с его выросшей младшей сестрой Дариной? Ох нет, вряд ли я всерьез на нее обратил бы внимание, да и она на меня. Семь лет разницы! Мы бы слушали разную музыку, чилили в разных местах, у нее был бы парень немного постарше. Она даже могла бы мне совсем не понравиться, а я – ей. И я жил бы той самой жизнью, которая казалась мне правильной и единственно возможной. …А в другой реальности Прежние успели бы развязать ядерную войну, чтобы подпортить Инсекам трофей. Инсек бы не остановил ракеты… или это сделал Высший? Мир бы сгорел в огне, я, скорее всего, тоже. И родители, и Дарина, и Милана, и совсем уж мелкая Наська, и догадывающийся о пришельцах Лихачев… Или мы каким-то чудом выжили бы? И теперь скитались бы по лесам и полям подальше от городов, сбившись в банды, огораживая частоколом поселки и сражаясь за канистру бензина и пачку патронов. Да не, это совсем уж кино. Сгорели бы в прах, и точка… Я бросил пакет из Комка у дверей, разделся, покидал одежду в стиралку и запустил ее на долгий цикл. Нашел в холодильнике кусок вареной колбасы, паршивой, из госпайка, сплошная соя и «ароматизаторы, идентичные натуральным». Сжевал ее холодной, намазав сверху горчицей. Горчица из Комка – вот она и впрямь была абсолютно идентичная натуральной. Потом пошел в душ и второй раз за утро ополоснулся. Что мне делать-то, а? С Дариной и Миланой? Согласиться на практически озвученное предложение Дарины? Жить с двумя девчонками сразу? Но, во-первых, у Миланы это особого восторга не вызвало.