— Подумаю, — пообещала с серьёзным лицом, поймав себя на мысли, что самообладание вновь вернулось ко мне. Андрей старательно рассматривал внутренности ноута, периодически залезая туда отвёрткой или ножом, а потом в какой-то момент даже стребовал с меня бутылку водки, которая таки нашлась в одном из моих кухонных шкафов. *** Сидела, практически не шевелясь, и наблюдала за тем, как он выметает пыль из металлических внутренностей (между прочим, моей кистью для румян), при этом не забывая посмеиваться надо мной: — Светлана Анатольевна, дышите глубже. Удивилась. — Ты запомнил моё отчество? — Ага, так звали мою географичку в школе. Зверь баба была… — Я смотрю, ты прям фанат педагогического труда. — Что есть, то есть. До сих пор уверен, что здоровый на голову человек в жизни в школу не пойдёт работать. — А как же Ксюшка? — Она вышла замуж за Пашку и стала многодетной матерью, где здесь адекватность? — придуривался Андрей. — Я передам ей, — ухмыльнулась. Отчего-то его слова не казались чем-то обидным, возможно, всё дело было в тоне — по-доброму весёлом. — Передай-передай, — ничуть не смутился он. — Скажи, ты вот тоже из той категории училок, которые доводят детей до нервной икоты и дёргающегося глаза? — Обязательно. Я же русичка, говоря твоим языком. — И что, все русички такие лютые? — Все. Хуже нас только математички… Андрей всерьёз задумался, после чего кивнул головой: — Пожалуй, соглашусь с тобой. Мою боялась вся школа, мы её за глаза звали — Питбуль. Как вцепится, так всё… кранты. — Милые школьные годы, — фыркнула я, не став объяснять, что изнутри всё порой выглядит совсем иначе. Впрочем, и сам Андрей не стремился развивать тему дальше, полностью погрузившись в свою деятельность. Я же продолжила наблюдать за ним, на этот раз отчего-то сосредоточившись на… его голой спине. Сейчас, когда паника из-за поломки ноутбука отступила и уже не мешала трезвости мышления, я неожиданно вернулась к вчерашней мысли о том, что он всё-таки мне нравится. Теперь, наслаждаясь открывшимся видом на полуголого Исаева, я имела «счастье» убедиться в правильности своих вчерашних выводов. Спина у него была красивая: широкие плечи, поджарый торс, узкие бёдра… Андрея тяжело было назвать жертвой фитнеса, но в целом впечатление он создавал более чем… приятное. Мысленно дала себе затрещину и велела держать себя в руках. Лучше бы он меня по-прежнему бесил. Но удивительным образом раздражение, привычно вызываемое Исаевым, развеялось примерно в то же время, когда мы наблюдали за ссорой Сергея и Лерки. Видимо, общие заговорщические планы сближают. Чур меня. — У меня для тебя две новости. — Хорошая и плохая? — Тогда три, — поскрёб Андрей свой небритый подбородок. — Первая — ты не умеешь нормально пользоваться техникой. — Э-э-эй! — возмутилась в сердцах. Так, что я там говорила про то, что он больше меня не бесит? Забираю свои слова обратно! — Смотри сюда, — указал он в какую-то деталь ноута, — видишь, оплавилось? У тебя шина питания полетела… ещё чуть-чуть, и материнская бы сгорела. А что из этого следует? Что ты хреново пользуешься зарядкой. — Нормально я его заряжаю. — Ещё раз, — ткнул он на поврежденную деталь, — оплавилось. А это значит, что что-то не так с напряжением. Например, ноутбук не был включен в сеть питания во время обновления операционной системы. Здесь я предпочла таинственно промолчать и не краснеть, но Исаев понял всё правильно. — Значит, было. И не раз. — Так, а насколько это серьёзно? — Надо шину менять, иначе полетит вообще всё. — И сколько это времени займёт? Он покрутил останки моего китайского друга. — Что-то в районе недели, скорее всего. Желательно оригинальные комплектующие заказать. А у тебя не самая ходовая модель. И это будет недёшево. Кусков двадцать плюс-минус с тебя в сервисе возьмут… — К чёрту деньги. У меня нет недели, — скуксилась я, отчаянно придумывая, как бы убедить издательство, что я не совсем курица и со мной можно иметь дело. Самое обидное — полного текста со всеми правками у меня больше не было нигде. На почте лежали какие-то предварительные варианты, но то, что я вынашивала пару недель, было только здесь. — Блин, — заключила я и снова попыталась стукнуться головой о стол, но вновь была поймана Андреем. — Спокойно, Маша, я Дубровский, — хмыкнул мой гость. Правда, я была настолько расстроена, что не смогла в полной мере оценить его юмор. — Я тут кое-что почистил и замкнул чуть иначе. Какое-то время проработает. Сможешь хотя бы нужные файлы перекинуть. Это поможет? — Да! — подскочила на ноги. — Да! Исаева такая реакция позабавила, и он самодовольно велел: — Тащи флэшку, я пока тут всё обратно соберу. Через десять минут моя книга и ещё парочка важных файлов были спасены. — Комп только в ремонт сдай, а то, если так пользоваться будешь, потеряешь вообще всё без права на реанимацию. — Обязательно! — в клятвенном жесте выставила перед собой ладонь. — Ну и славно. А теперь настало время расплаты, — объявил торжественно. Я же ощутила замешательство, подвиснув на какие-то доли секунды, после чего замельтишила по кухне в поисках кошелька и отчего-то предчувствуя накатывающую волну горечи: — Да, конечно. Сколько я тебе должна? Он издал непонятный звук, после чего неожиданно поймал за руку. Мужские пальцы обожгли кожу запястья и заставили замереть на месте. — Думаю, что завтрака будет достаточно, — широко улыбаясь, известил Исаев. Я же во все глаза смотрела на то место, где наши руки соединялись, и туго соображала, что, собственно, происходит. — Завтрак… — повторила на автомате, после чего тряхнула хорошенько головой, прогоняя наваждение. — Завтрак, да… Чёрт! — Андрей продолжал улыбаться, но брови всё-таки нахмурил, пришлось пояснять: — А у меня ничего нет… Вернее, есть — половина луковицы и консервированные ананасы. И… бутылка водки. — Зашибись набор, — слегка оторопело выдал Исаев. Из-за чего мне сделалось до безумия стыдно. — Тоже мне, хозяйка,— фыркнул мамин голос в голове. Начала судорожно соображать. Освободившись от его пальцев, вновь заметалась по кухне, стуча дверцами шкафчиков. — Просто не успела продукты заказать, — начала оправдываться, — май для меня всегда напряжённый месяц, я дома почти не бываю. Обедаю в школе, а ужинаю где повезёт. — Ага, а завтракаешь у мужиков, на которых свалилась в баре, — пошутил он, но я постаралась пропустить это мимо ушей. — Нашла! — возликовала я. — Макароны! Можно отварить. Правда, масла нет… но если очень хочется, то сойдёт, да? Есть ещё крупы, но без молока как-то не очень. Андрей хрюкнул. — Прям как общажное прошлое, рассчитываешь на одно, а получаешь голые макароны. — Это как? — не поняла я. — На самом деле это самая настоящая трагедия моей юности. Я, вообще-то, не программист, но в железе разбираться научился, чтобы красивым девчонкам в общаге помогать в надежде на благодарственный секс… — Фу-у-у, — скривилась я. — А меня вечно в благодарность слипшимися макаронами кормили. Вот тебе и «фу-у-у». А тут, значит, надежды на вкусный завтрак, и опять макароны. — Это карма, — слегка развеселилась я, разведя руками. Мол, сам виноват. — Ага, — кивнул он, — карма. Придётся сексом брать. Вот здесь я поперхнулась, едва не выронив макароны из рук. — Чего? Вообще-то, он шутил, я видела по лукавому прищуру глаз, которые вроде как пристально следили за моей реакцией. Мы опять схлестнулись взглядами, после чего что-то неуловимо изменилось в воздухе вокруг. И медленно, но верно шутка начала терять свою долю шутки…