Ее бабушка, может, и проявила ужасный снобизм, но Лия почувствовала огромное облегчение, поскольку не имела ни малейшего желания выходить замуж за Джимми Ланстеда или кого-либо еще ему подобного. «Кроме Джека». Лия решительно отбросила эту мысль в самый дальний уголок своего сознания, где ей было самое место – в пыльной куче разбитых мечтаний и надежд, – и заявила: – Относительно Джимми согласна с тобой, но не пытайся сделать из меня куртизанку: ни на тебя, ни на свою мать я не похожа. – Глупости. Ты стала потрясающей молодой женщиной. При небольшой помощи с моей стороны и кое-какой финансовой поддержке сможешь без труда покорить Лондон. В этих словах пожилой дамы было так много неправильного, что Лия не знала, с чего начать. – У меня другая идея, бабуля. И я убеждена, что это лучшее, что мы можем придумать. Ребекка потянулась было налить себе еще чаю, но рука замерла на полпути. – Слушаю. – Я поступлю в мамину труппу. Теперь, когда они переехали в Лондон, там набирают новых актеров. Мама сообщила об этом в своем последнем письме. Я уверена, что смогу жить вместе с ними – с мамой и мистером Лестером – в их городском особняке в Кенсингтоне. Ребекка с сомнением покачала головой: – К сожалению, в твоем плане имеется целый ряд существенных недостатков. – Каких же? – Ты не умеешь петь, танцевать или играть на сцене. Это был удар ниже пояса. – Певица из меня и впрямь не ахти какая, согласна, но я уверена, что смогу научиться танцевать. И тебе хорошо известно, что я сумею изобразить кого угодно. Лия разыгрывала различные сценки всю жизнь, сколько себя помнила, и часто в детстве мечтала пойти по стопам своей знаменитой матери. Бесчисленное количество раз за все эти годы она выступала с декламацией стихов перед бабушкой и его светлостью и устраивала представления для слуг постановками скетчей и коротких пьесок, зачастую с привлечением служанок и лакеев. Бабушка и лорд Лендейл всегда говорили ей, что она такая же превосходная актриса, как миссис Сиддонз. – Дорогая, истина заключается в том, что ты ужасная актриса, – спокойно констатировала бабушка. – Но вы с его светлостью всегда так восхищались моими представлениями! – возразила Лия. – Потому что не хотели ранить твои чувства. – А как насчет любительских спектаклей, которые я ставила в доме? Все слуги, похоже, считали, что я играла великолепно! Ребекка ничего не ответила – только закатила глаза. Лия невольно испугалась и пришла в уныние, ведь альтернативы не было – разве только стать следующей печально известной девицей Кинкейд. Девушка была убеждена, что совершенно не годится на роль куртизанки, да и сердце ее к этому не лежало. – Мне все равно, что ты скажешь, – заявила она. – Я сегодня же вечером напишу матери, что отправляюсь в Лондон. Там я смогу наконец поделиться своей идеей с ней и мистером Лестером и посмотреть, что они скажут. Бабушка, казалось, на мгновение заколебалась, но затем недовольно поморщилась. – Твоя мать вряд ли согласится, чтобы ты играла в театре. – А чтобы я стала чьей-то любовницей – согласится? – усмехнулась Лия. Ребекка надменно выпрямилась. – Для меня такая жизнь была наилучшим вариантом, разве нет? – И чем все это обернулось? – Я уверена, что при определенных условиях твоя мать согласится, – гнула свое Ребекка, явно намереваясь игнорировать возражения Лии. – И каковы же эти условия? – Это станет ясно только после того, как мне выпадет шанс поговорить с Джеком. На несколько мгновений у Лии помутилось в голове. – Во имя всего святого, какое отношение Джек имеет ко всему этому? Какое ему дело, стану ли я куртизанкой? Бабушка слегка приподняла брови. – Поскольку тебя выводит из себя этот план, думаю, он должен стать у тебя первым. У Лии возникло нехорошее предчувствие, и она в надежде, что не так поняла, переспросила: – Первым? В каком смысле? – Твоим первым любовником, конечно. Но только в том случае, если мне удастся убедить его принять наши условия. Глава 3 – Джек, подожди, пожалуйста, – окликнул его мелодичный голос, который он знал так же хорошо, как свой собственный. Он обернулся и увидел Лию, спешившую к нему по садовой дорожке, ведущей от конюшни. Она была в выцветшем голубом дневном платье с легким шарфом на плечах. Ее блестящие волосы были собраны в простой пучок, словно она собиралась в спешке. Джек не мог не подумать о том, как же она хороша сейчас, когда спешит на встречу с ним, – прямо-таки домашняя версия Флоры, свежая и цветущая, как весна, и такая же чистая. Он всегда усматривал иронию в том, что дочь и внучка двух весьма искушенных женщин абсолютно невинна. Лия была воплощением молодой сельской девушки, предназначенной для счастливой жизни в качестве жены и матери. Джек очень надеялся, что все же сможет обеспечить ей все это, хотя ему и не быть тем счастливцем, который заявит свои права на эту награду. Заявит права на эту награду? Джек никогда не думал о Лии в таких выражениях, не стоило и начинать. К тому же он не мог позволить себе жениться на девушке, не имеющей за душой ни гроша. Его мать особо подчеркнула это обстоятельство в своем очередном полном тревоги письме, пришедшем сегодня утром. Она вложила в него список наследниц, биографии которых тщательно изучила. Каждая из них, по ее мнению, была более чем приемлемой кандидаткой на роль маркизы Лендейл. – Боже милостивый, какой хмурый вид! – сказала Лия, поравнявшись с ним. – Что в такую рань привело тебя в столь скверное настроение? – Я вовсе не в дурном настроении, просто мне что-то попало в глаз. Она взглянула на него с недоверием, но он не дал ей возможности обсудить это. – Едва рассвело, а ты уже на ногах. Позавтракать-то хоть успела? – Нет, только чашечку кофе выпила: хотела перехватить тебя как можно скорее. – А-а, тогда это, должно быть, что-то важное. – Боюсь, да, причем очень, – поморщилась Лия. – Пойдем в библиотеку, и я распоряжусь что-нибудь подать. Не годится обсуждать серьезные вопросы на пустой желудок. Лия улыбнулась и пошла вслед за ним. – Я бы не отказалась от булочки и еще одной чашечки кофе. – Думаю, мы сможем придумать что-нибудь получше. – Ты и сам поднялся очень рано, – заметила Лия, когда они обогнули угол дома и пошли по главной аллее через сад. День обещал быть ясным: на голубом небе – ни облачка, легкий утренний ветерок, среди ветвей деревьев с громким щебетом порхали птицы, пчелы перелетали с одного пышно цветущего розового куста на другой. Это была самая мирная пасторальная картина, которую только можно вообразить. – Я рано проснулся и решил проехаться верхом по холмам, прежде чем приступить к текущим делам. Это были для Джека единственные минуты отдыха, перед тем как окружить себя новыми учетными книгами, счетами и раздражающими письмами от банкиров. – Да, я знаю. А я соскучилась по тебе, вот и забежала в конюшню, заодно и Доркас проведала. Он бросил быстрый взгляд на ее лицо. Лия всегда свободно расхаживала по поместью и его окрестностям, и эти ее нескончаемые блуждания никогда его не беспокоили – до сих пор. – Похоже, ты слишком много времени проводишь в конюшнях. Я знаю, что ты любишь помогать Маркуиту, но не подобает тебе этим заниматься. Ее изящные брови потешно взлетели вверх. – О чем, во имя всего святого, ты говоришь? Я всегда помогала в конюшне, с тех самых пор как была маленькой девочкой. – Но ты больше уже не маленькая девочка, а взрослая женщина, и не годится бродить повсюду без сопровождения.