— Откуда такие познания? — Ну, я ведь не с Луны свалилась. — Серьезно? — делает неподдельное удивленное лицо — Что интересуешься? — Нет, зачем мне? — усмехнулась я, — Лили как-то показала видео и сказала, что японцы пока что, только женщин делают. — А ей нужен мужчина? — Да. Нет. Я не знаю. — Получается, нет у нас выхода из этой ситуации? — Получается, что нет, — констатирую с сожалением. — Хорошо, учитывая что я наполовину ослеп из-за тебя, тебе придется уже сегодня заботиться обо мне. — Наполовину? — Да! В тот раз мне пришлось вернуться домой на такси. Я до сих пор не могу ее водить, дальнее зрение еще не восстановилось. Так что вечером будешь возить меня домой, а утром в университет. — Я? У меня нет прав. Я же не сдала экзамен. Слишком мало практики. — Ну вот, как раз будет для тебя практикой. Так быстрее научишься. И получишь свои права. Пошли! Он резко встает, накидывает пиджак и, подхватив меня под локоть, выводит из кабинета. — Вы уверены? Машина, кажется, дорогая, — завела мотор, но не решаюсь переводить рычаг на «драйв» — Я уже не в чем не уверен, — говорит неубедительно, закидывая пиджак на заднее сидение, — давай, трогайся. Глава 18 Ева Трогаюсь с парковки. Пока все нормально. Волнение усиливается, как только выезжаю на главную улицу. Меня трясет. Ощущение, что все машины так и норовят толкать мою, вернее его, своими боками. Немного набираю скорость, так как все сигналят и, скорее всего, посылают куда подальше. Хорошо, что их не слышно. Скорость вызывает ощущение азарта. Мне нравится. — На повороте направо, — указывает Кроу. — Хорошо! Направляюсь на скорости к повороту и поворачиваю направо. — Тормози! Дура! Убьемся же ведь! — кричит как ненормальный отчего я теряюсь и еще больше давлю на газ. Все происходит, как в фильме с замедленной съемкой. Боковым зрение вижу, что часть салона, в которой сидит Кроу устремляется вверх. Понимаю, что два правых колеса машины отрываются от земли и она движется на двух левых. Всё как фильмах про гонки. «Форсаж», вроде бы, называется. Чувствую, что несемся мы навстречу своей смерти и бросаю последний предсмертный взгляд на Тони. Он двумя руками держится за потолочную ручку над дверью, вспоминая чью-то мать, и убийственным взглядом смотрит на меня. Куда еще смотреть убийственнее на меня? Мы и так сейчас умрем! Но если не умрем сейчас, то потом он точно меня убьет. — А-а-а-а — кричу и больше не могу смотреть на Тони, поворачиваю голову вперед и вижу, что мы летим прямо на стоящую на перекрестке машину. Она ведь ждет сигнала светофора, чтобы тронутся, и теперь ей некуда деться. Впереди мы, а сзади другие, ждущие зеленый свет машины. Вижу лицо водителя этой машины. Он тоже приготовился умирать. По шевелению его губ я понимаю, что он читает молитву. Повторяю за ним и всматриваюсь в его расширенные глаза. Никогда их не забуду! Он смотрит на меня, как на свою смерть. Я даже успеваю мысленно попросить у него прощение. Молитва видимо срабатывает. Машина Тони проносится буквально в сантиметрах от этой машины, снося ее зеркало своим и, проезжая несколько метров, падает на все четыре колеса. А дальше едет как ни в чем не бывало. Я держусь за руль, боясь его отпустить. Ноги же, как вкопанные уперлись в пол и готовы его продавить. Даже не думаю их двигать. Отчего машина постепенно теряет скорость и останавливается как раз нас следующем перекрестке на красный сигнал светофора. Не знаю, сколько мы так сидели. Потому что зеленый свет давно загорелся и машины начали нас объезжать, оглушая своим сигналами. Но, когда пришла в себя, положила голову на руль и начала реветь в надрыв. — Эва, — сквозь рев слышу голос Тони, — Эва, все хорошо! Не плачь! — успокаивает меня, гладя по волосам и целуя в макушку. — Эва, садись назад, а то сейчас полицейские машины набегут, — помогает мне перебраться, на заднее сидение прямо внутри машины. Чувствую,что платье задралось, но мне пофиг. У меня стресс. Я только что чуть не умерла. Что по сравнению с этим оголившийся зад? Кроу отдергивает платье, чтобы прикрыть мой зад и со словами «давай, детка» легонько шлепает по нему. На это мне, тоже, пока плевать. Спрошу с него потом. Тони быстро пересаживается на водительское кресло, тоже не выходя из машины и как только усаживается, раздается полицейская сирена. Офицер подошел, взял документы, попросив Тони выйти из машины. А потом, я не знаю, о чем они говорили, но через какое-то время Тони сел за руль и мы поехали. Наверно, минут тридцать мы ехали в полной тишине, каждый погрузившись в свои мысли. — Тони, — тихо шепчу и даже не замечаю, как назвала его по имени. — Да, Эва, — произносит тихо и ласково, совсем не злится на меня. — Они тебя оштрафовали? — Нет, Эва. — Просто так отпустили? — Нет, Эва, не просто так. — А что тогда? — Сказали, что придет повестка в суд. Я теперь невыездной из Канады. — О Боже, что я надела! — закрываю глаза рукой. — А надолго невыездной? — На год. — Что теперь делать? — Не знаю. Если университет не продлит контракт, придется искать новую работу. Но это будет очень сложно. — Почему? — Потом что, новый работодатель будет проверять меня на наличие судимости. А обвинение в нарушении правил дорожного движения, создания угрозы аварийной ситуации, представляющей опасность для жизни людей и повлекшая за собой наложения огромной кучи в штаны некоторых участников дорожно транспортного происшествия — это серьезная статья. На работу с этим не устроиться. — Тони, прости меня, прошу! — закрываю лицо руками и снова реву. — Эва, Эва, все, не плач! Это ведь всего лишь работа! Главное, мы живы! — Как ты ведешь машину? — спрашиваю, немного успокоившись, — у тебя ведь дальнее зрение не восстановилось. — Честно? Наугад. Но ты не бойся. Мы уже приехали. Я осмотрелась и увидела, что мы подъехали тому самому стеклянному небоскребу. В этот раз он заехал в паркинг и припарковал машину там — Пошли, горе ты мое! — открыл мне дверь — Куда? — Как куда? Ко мне домой! Стресс снимать! Думает, если я чуть не умерла, испытала стресс, лишилась рассудка, то можно меня, как какую-то лохушку, заманить домой и соблазнить? На это раз уже ничто ему не помешает. Соблазнит в два счета. Но я совсем не настроена соблазняться. Говорить ему напрямую, что я не пойду к нему домой не стоит. Он психологически вампир. Своими манипуляциями все равно добьются своего. Или насильно отнесет. Силищ то вон сколько! Здесь надо хитростью отделаться. —Хорошо, — вздыхаю я, — только сначала мне надо в аптеку, — делаю растерянный, измученный, а также страдальческий вид, хотя притворяться особо не приходится . — Что случилось? — подхватывает меня и выносит из машины. Я его в объятиях и отпускать меня он не собирается. Походу, и вправду, так понесет домой. — Кажется у меня от стресса начались месячные. Мне нужна прокладка. У тебя есть дома прокладка? — Нет, прокладки нету. Но есть тампон. Один большой тампон. — Нет, тампон не подойдет. Я пользуюсь только прокладками. — Хорошо, — вздыхает он, — Идем, аптека тут напротив. Мы доходим до входной двери и я останавливаюсь. — Что? Ложная тревога? — Нет, только ты не входи, пожалуйста.