— Не знаю. Но в вашем возрасте это ведь вполне возможно. — Интересно! — выразил еще больше возмущения, — Ты, надеюсь, не считаешь меня сорокалетним стариком. — Почему сорокалетним? тридцатилетним. Он вздохнул с облегчением. — Стариком, — добавила я. — Серьезно? — прям не на шутку расстроился. — Я пошутила, — засмеялась я,— мужчиной! — Ну, слава Богу! Прям отлегло на душе. Не шути так больше! Инфаркт же можно схватить от таких шуток, — вполне искренне возмутился он. — Хорошо, раз нет жены, значить есть девушка. Вам надо на ней жениться и стать порядочным семьянином, — продолжила я наставлять плейбоя на истинный путь. — У меня нет девушки. — Что совсем? — удивилась я. — Ни с кем не встречаетесь? — Встречаюсь. Но не с девушкой. — А-а-а — разинула рот и выпучила глаза. Неужели мерзость и порочность больших городов, о которых рассказывала крестная дошла и до нашей глуши? Да еще в виде такого мужественного и красивого мужчины. — Нет, ты неправильно поняла! Он поспешил исправить мое неправильное представление о нем. И правильно сделал, я готова была разреветься от разочарования в нем. — Я встречаюсь с подругой. Она мне не девушка. Просто подруга. У нас свободные отношения. На душе немного стало легче. Но «свободные отношения» ассоциировались с чем-то тоже аморальным и неприемлемым. — А у тебя? Есть бойфренд? — Нет, но есть жених, — от моих слов мужчина замер и прекратил жевать, уставившись на меня. — В смысле, жених?— нахмурил брови. — В смысле, что нас хотят поженить. Но это лет так через пять-шесть. — А-а. — продолжил дальше поедать свой завтрак. — А кто хотят? Твоя крестная? — Нет, она как раз таки против. Моя… — я задумалась как представить Кэрол, — дальняя родственница хочет, чтобы я вышла замуж за ее племянника. — А ты сама хочешь? — Нет, конечно! Я его видела всего один раз в жизни и он мне, честно говоря, не понравился. — А чем не понравился? — Ну, говорить с ним не о чем было. Да и я особо его не впечатлила. Он спросил меня, читала ли я Виктора Гюго. Я уточнила: «ты имеешь в виду «Человек, который смеется?», он ответил: «Да». Я сказала: «Это моя самая любимая книга» — Что он этим хотела сказать? — рассерженный взгляд Тони говорил, что он понял, о чем хотел сказать Марк. — Знаешь, Ева, это все поправимо. Я имею в виду внешность. Но сущность внутреннего урода не исправишь. Так что, беги от него. — Я знаю, Тони, — с грустью вздохнула я. — Хочешь, я ему накостыляю, чтобы он вообще думать забыл о тебе? — Нет, не надо! Я смогу постоять за себя. Не веришь? — Верю! Но все равно, переживаю за тебя. — Не переживай, я скажу ему, что у меня есть другой. — У тебя есть другой?— опять сдвинул брови — Нет, конечно! Просто скажу, что познакомилась со взрослым мужчиной, ученым-гением. Про плейбоя не буду упоминать. Как-то не кстати будет. — Это ты про меня, что ли, ему скажешь? — усмехнулся он. — Да, а что? Нельзя? Имя не буду говорить. Да он и не поверит, если скажу Тони Старк. За дурочку примет. — Хорошо, говори. Даже фото можешь ему показать мое. Хочешь вместе сфотографируемся? — Правда? — радостно воскликнула я, — я не очень люблю фотографироваться. Лучше покажу твою и скажу, что ты не просто мой парень, а жених. Знаешь, Тони, учитывая, что я уже сидела на твоих коленях, ты просто обязан на мне жениться. Тони поперхнулся горячим кофе и чуть со стула не свалился от моего умозаключения. — Хорошо, — еле сдерживая смех и откашливаясь, проговорил он, — скажи, что жених. Я даже женюсь на тебе! Ты же ведь на моих коленях сидела, — все еще откашливаясь сказал он сквозь смех. — Женишься? — изумилась я, — Честно? — Конечно! Куда я теперь денусь? После коленок-то. Только подрасти чуток, лет хотя бы до восемнадцати. — Хорошо! Но нам надо как-то скрепить этот договор, — пытаюсь сохранить серьезность темы. — В смысле скрепить? — Ну… например поклясться на крови. — Нет, давай без крови! Хватит ее со вчерашнего дня. Просто дадим друг другу слово. Ты не дружишь ни с какими мальчиками, даже не смотришь в их сторону. Если кто-то будет клеиться, сразу говоришь мне. Вот дает! Он реально думает, что кто-то будет ко мне клеиться. — С женихом этим, тоже, прекращаешь все общение. — Хорошо! А ты, что будешь делать? — Я? Я буду ждать, когда тебе исполнится восемьдесят. Кстати, не скажешь, сколько ждать -то? — Три, — разумеется, я имела в виду месяца, так как до моего дня рождения оставалось три месяца. — Ну слава Богу, а то я думал, что все пять! — Ты же ведь тоже порвешь все общение с подругой и ни на кого смотреть не будешь? — Моя ты, девочка! За три года без подруги… я просто забуду все навыки, которым должен буду научить тебя в нашей семейной жизни. Ты же ведь не хочешь, чтобы в нашу первую… — он задумался, — ладно, ты еще маленькая для таких подробностей. — Значит, в твоей жизни ничего не изменится, — констатировала я. — Ну, получается, что так, — в очередной раз заворожил меня своей хитрой улыбкой. В этот момент я поняла, что сама себя заживо хороню или топлю в глубоких водах. Я привязываюсь к этому человеку. За одну ночь и это утро он становится для меня всем миром. Умудренный жизненным опытом красивый городской мужчина ворвался в серую жизнь невзрачной сельской простушки и наполнил ее яркими красками. Боюсь, что это станет зависимостью, с которой надо надо бороться уже на корню. — Ладно, Тони Старк, думаю, нам уже пора возвращаться. Возможно, мир нуждается в тебе, а ты даже об этом не знаешь. Дорога к машине Тони пролегала тем же путем, которым мы пришли в домик. Только на этот раз ручей нам помог перейти Граф. — Все таки это был медведь, — я увидела свежие кости рыб и и характерный помет на том самом месте, где мы услышали шорох прошлой ночью. — Судя по какашкам, немаленький. — Да, лоси рыбу не едят, — Тони забавно почесал затылок, — как думаешь он далеко? — Ну, его следы говорят, что этой ночью он обшарил твою машину, рядом с которой остались кровавые салфетки. Не найдя там ничего, пошел дальше и сейчас где-то в милях десяти от нас. — А он не мог уснуть в машине? — Если сработала сигнализация, то нет. Он дал деру и тогда расстояние между нами еще увеличилось. — Моя ты, хорошая, — обнял меня за шею. — Надо поузнавать, может в каких-то штатах брак разрешается с шестнадцати или хотябы с семнадцати. Скажу Дику, чтоб решил этот вопрос. — А он кто? Священник? — Дик? Он конечно святой, но не священник. Юрист и мой друг. — Тоже такой же красивый как ты?