Из оставшихся трех боевых машин экипажи двух были укомплектованы какими-то мутными типами то ли из разведки, то ли из контрразведки, то ли еще откуда-то. Крутые ребята, да… Вот только танкисты никакие. То есть вроде бы и обученные, но звезд с неба не хватающие, а главное, в бою свои навыки не закрепившие. На кой хрен, спрашивается, их запихивать в такое подразделение? Здесь нужны крепкие, проверенные боем профессионалы. Но это еще ничего. В конце концов, может, так и нужно, задачи-то у их бронегруппы специфические. Но вот четвертый экипаж Дине не нравился категорически. Вернее, сам-то экипаж, может, и нормальный. Обычный. Зато его командир – не вполне. Ивритом этот человек, конечно, владел отлично, даже лучше самой Дины, и форма сидела на нем привычно, но девушка была уверена, что к евреям он отношения не имеет вовсе. Хотя бы даже потому, что такого чистого языка у тех, кто говорит на нем с детства, не бывает. Жаргонизмы, легкое местечковое коверканье – это все непременные спутники любого мальчишки, которые вольно или невольно переносятся и во взрослую жизнь. А этот умник с погонами капитана говорил практически идеально – и безлико. Кто он был? Сложно уверенно сказать, но можно предположить. Технически морда англосакса с островов ничем не отличается от такой же из-за океана. Конечно, вариантов на самом деле было куда больше, но все же сомнительно, чтобы какой-нибудь Норвегии хватило сил и влияния на внедрение своего агента в секретную операцию, да еще и на должность командира группы. Впрочем, не стоит зарекаться, всякое случается. Куда хуже другое. За свой экипаж Дина была спокойна. За те два, что укомплектованы непонятно кем, в принципе, тоже особо не волновалась. Как ни крути, если припрет, за свою страну эти люди будут драться до конца. Но вот гость из-за морей… Ведь всегда может случиться так, что локальная стычка перерастет во что-то страшное. И тогда придется драться, пока все не кончится. А гостям так не хочется… кончаться. Их можно понять, здесь не их земля, не их народ, всего лишь интересы… которые могут меняться или которыми можно при необходимости пожертвовать. Вот только Дине от этого не легче, ей-то как раз стоять и умирать. И ведь даже хай не поднимешь, из всех командиров танков ее погоны самые скромные. А еще, их было мало. Четыре танка – это несерьезно. Впрочем, куратор сказал, что таких групп несколько, поэтому общая численность не такая уж и маленькая. Сколько? Информация секретная, девушка, но поверьте, достаточно… Однако зачем разбивать такую силу на куски? Бить надо кулаком, а не растопыренными пальцами. Хотя, с другой стороны, такое дробление давало преимущество в гибкости оперирования силами и мобильности. Но все же не складывалось как-то, не могла Дина понять столь явного ослабления ударных возможностей. Оставалось лишь утешиться осознанием того, что, возможно, понимание – вопрос времени. Ну, не по лейтенантским погонам оно, решения принимают люди куда более компетентные. Хотя, разумеется, обидно! Дина обошла танк вокруг, погладила его по теплой, уже нагретой утренним солнцем броне. Красив, брутален, могуч, как и положено истинному мужчине. А не тем, которые ведут себя, как ее бывшие сослуживцы. Ох, сколько она услышала о себе от них, отчаянно завидующих ее успеху. Как же, ведь она официально шла на повышение, пусть и неформальное. Но все же перевод во вновь создаваемое элитное подразделение сложно назвать иначе. Так что перетирали ей косточки с удовольствием и дружно. Ничто так не сближает говнюков, как возможность сообща кого-нибудь обосрать. И пускай разговоры шли исключительно за спиной, все же репутация Дины не располагала к конфликтам с ней, доброхотов, готовых из любви к искусству донести сведения до ее ушей, хватало. Противно! – Ладно, парни, – лейтенант Майер небрежно махнула рукой своему экипажу. – Вперед! Надо освоить его как следует, иначе в первом же бою спалят. По машинам! Приамурье. Через две недели За каждым нервным тиком прячется удивительная история. Майор Чжэн готов был подписаться под этими словами руками и ногами. Во всяком случае, глаз у него дергался капитально. Что поделать – контузия! Если честно, как раз на нее жаловаться не стоило. Достаточно вспомнить, сколько раз она спасала майору жизнь. Так, навскидку: контуженый, он лежал в воронке, и в результате нашпигованная осколками, буквально выкашивающими личный состав, взрывная волна гуляла туда-сюда над его головой, но Чжэна не тронула. Потом его, как контуженого и лежащего без сознания, эвакуировали в числе первых. И наконец, когда искали крайних (а куда же без этого, кто-то обязан быть виноватым), майор оказался вне подозрений. Опять же потому, что выглядел «раненым героем». Так что не просто остался при своих, но еще и висюльку на грудь заработал. Маловажную, как говорят русские, «на и отвали», но притом официально подчеркивающую – претензий к нему у командования нет. Вот только, избежав репрессий, он вновь оказался почти там же, где все начиналось. Провал операции, конечно, можно было назвать грандиозным. В такой ситуации проще всего договориться о «трагической ошибке», «недоразумении» или еще чем-то подобном. Тем более русские не особенно стремились раздувать историю. Как бы намекали – они согласны на извинения и небольшую, скорее моральную, компенсацию. Любое дело можно спустить на тормозах, примеров достаточно. Вон, полноценные войны на границах случались – и все списывалось. Однако на сей раз не сложилось. Реакция правительства Китая была совершенно нетипичной для этой традиционно осторожной державы. Как полагал Чжэн, потому, что в верхах шел очередной передел власти и сфер влияния. Мелкое поражение в такой ситуации чревато большими потерями. На границе же все еще можно переиграть – как-никак, численность китайских войск здесь многократно превосходила скромные возможности русских. А что случилось в прошлый раз… Ну, русские оказались сильнее тактически. Бывает. Хотя, по скромному мнению одного контуженого майора, стоило бы поинтересоваться у разведки с контр-разведкой на предмет весьма интересных вопросов. К примеру, откуда у противника столь точные сведения о готовящейся на границе провокации. Чжэн неспешно прошел вдоль длинной колонны тралов-танковозов. Все же, как ни крути, танк своим ходом много не пройдет. Это на поле боя он – сила, а вот дальние расстояния не для него. Трансмиссия многотонных гигантов имеет весьма ограниченный ресурс. Русские машины еще как-то получше, да и то гонять их бездумно не стоит. А куда более тяжелые американские, немецкие, французские или имеющие априори худшее качество поделки родных заводов длительных марш-бросков вообще не выдерживают. И это если не учитывать такой мелочи, как дороги, отличный асфальт которых гусеницы танков возвращают в состояние первичной грязи, слегка приправленной свежей щебенкой. Вот и приходится для быстрой переброски тяжелой техники использовать или железнодорожные платформы, или колесные тягачи. Как здесь и сейчас, например. Откровенно говоря, проверять колонну особого смысла не было. Подчиненные вышколены, связь работает, случись что – доложат, но дотошный майор предпочитал все проверять сам. В этом, кстати, он мало чем отличался от большинства добившихся хоть какого-то успеха соотечественников. Это только со стороны китайцы считаются работящим народом, на самом же деле отвернись – и нет подчиненного. Сидит где-нибудь в укромном месте и смартфон мучает. Глаз да глаз нужен. И те, кто хочет чего-то добиться, а позже удержать свой успех, должен внушать им страх. Ну и контролировать, разумеется. Иначе глазом моргнуть не успеешь – подставят и сами заберутся наверх по еще теплому трупу. Колонна производила более чем внушительное и грозное впечатление. Да уж, таким подразделением, даже пусть оно числится оперативной сводной группой, командовать должен как минимум полковник, а лучше генерал. Никак не майор. Однако же поставили Чжэна. Выиграет – молодец, не вы-играет – потеря невеликая. И для самого Чжэна расклады секретом не являлись. Как, впрочем, и то, что в случае успеха карьера ему обеспечена. Все было в порядке. Небольшая остановка, которой майор, собственно, и воспользовался для обхода – пробитое колесо одного из тралов. В принципе, некритично, могли бы продолжать движение, но, пока есть возможность, стоит держать технику в идеальном порядке. Мало ли что, а резерв времени имеется. Сейчас шустрые солдаты уже заканчивали процесс замены – давным-давно отработанная, привычная процедура. Увидев начальство, они принялись суетиться вдвое шустрее, хотя толку от этого, честно говоря, не было. Однако же положено. Чжэн постоял, глядя на них, кивнул одобрительно – рвение подчиненных стоит поощрять. Никакого реального бонуса им, разумеется, не будет, но и этого хватит. Оставалось лишь вернуться в голову колонны, где стоял его автомобиль, и спокойно перекусить – все же при остановке это делать удобнее, чем на ходу. И, кстати, отдать приказ солдатам на обед – все равно остановились, а что получасом раньше, не играет особой роли. Нормальный солдат готов жрать когда угодно и сколько угодно, в этом майор за годы службы успел убедиться. Приказ был встречен с энтузиазмом как танкистами, так и приданными в сопровождение пехотинцами. Глядя, как они дружно наворачивают горячее, майор довольно кивнул. Все же командир не только должен быть строг, но и готов обеспечить своим людям какие-никакие бонусы. Мелочь, конечно, но из таких мелочей и складывается репутация командира. Всегда и в любой армии. В нескольких тысячах километров от места сражения. Это же время На этот раз вводные несколько отличались от традиционных, и правила – тоже. Бывает. И играли они в полном составе – десять машин. Плюс куча «своих» фрагов. Плюс сопутствующий марш-бросок. Плюс стоимость «убитого» фрага поднята, а за технику противника, которую благодаря их действиям удалось захватить, удвоенные бонусы. Еще, до кучи, лишенный подвижности танк может использоваться как неподвижная огневая точка, ну и куча мелочей в довесок. Интересные расклады, короче. Отработка совместных действий в атаке, как выразился чему-то усмехающийся тренер. Ну, отработка так отработка, не в первый раз. Когда моделировали африканские джунгли, проходили. Там, правда, условия другие и противник по условиям несколько менее прокачанный. Ничего, это уже нюансы. – Ну что, готовы? – сегодня командовал Мустанг, ему командовать группой поручили впервые, и пацан волновался. Поляков был немногим старше, однако к нынешнему командиру относился именно так. Почему? А фиг знает. Не воспринимался Мустанг взрослым, хоть ты убейся. А показать себя ему хотелось. И вот – попытка номер раз. До сегодняшнего дня ему доверяли только роль резервного командира, принимающего управление группой в случае выбывания основного. И каждый раз основной справлялся сам. Ну что же, сегодня его день, и не стоило его портить. – Второй готов, – поднял он два пальца, плотно сжатых, на манер польского приветствия. – Третий готов. – Четвертый готов… Когда перекличка закончилась, Мустанг кивнул, смешно поерзал задницей, удобнее устраиваясь в мягком кресле, щелкнул переключателем на шлеме: – Итак, работаем. Запланированные потери противника – двадцать гектаров солдат. Наши потери – серьезно испуганная собака. Прошу всех помнить, за успешное прохождение уровня – двойные премиальные. И тройные тому, кто наберет очков больше всех. – Главное, чтобы очки не задрожали, – рассмеялся Волчок, весельчак и раздолбай, старательно прячущий под грубостью деликатную натуру потомственного интеллигента. А что, отец – профессор, дед тоже… Мать, правда, немного подкачала – все ее предки были из деревни, и лишь она первая в семье получила «вышку». Ну и охмурила заодно симпатичного аспиранта. Бывает. – Не дождешься, – с готовностью заржал еще кто-то, из-за искажающего звук шлема Поляков не понял, кто. – А дождешься – не проверишь. Никто тебе свое очко точно не покажет. – Пошляк, – вмешалась Даша, «красавица» с фигурой тыквы, исправить которую не могли ни диеты, ни тренировки, подавшаяся в киберспорт, по мнению Полякова, исключительно из-за хронического недотраха. Правда, к чести своей, не комплексующая и периодически над своими габаритами посмеивающаяся. То ли защитная реакция у нее была такая, то ли и впрямь привыкла, и плевать хотела на чужое мнение. – Ни стыда у тебя, ни совести. – Да, вот такой я счастливый. И вообще, если всех обойду, приглашу тебя в ресторан, премию спускать. Идет? – А идет. А если я выиграю, то я тебя приглашу. И попробуй отвертеться. Сегодня я почувствовала, что принадлежу к сексуальным меньшинствам. Не по ориентации – просто нас, сексуальных, мало. Здоровый хохот сотряс зал, даже тренер с трудом сдерживал улыбку. Лишь Мустанг оставался серьезен – ну, ему сегодня по должности положено. После тренировки он, конечно, пойдет и напьется, чтобы успокоить нервы и вновь стать бодрым и свойским парнем, но сейчас на его плечи мягко, но тяжело давила командирская доля. – Отставить смех. Я надеюсь, все оправились? А то у нас не будет перерыва на сортир. Первый готов. Выдвигаемся. Четные номера солируют, нечетные прикрывают. Стандартное построение. Вперед! – Стоп! – голос тренера звучал холодно и отчужденно. – Вводная меняется. – Что за… – Местоположение противника в одиннадцатом квадрате, – тренер не обратил внимания на возмущение подопечных. – Остановка. Фраги вне машин. – Ч-черт, – пробормотал Сергей, выводя на экран информацию о новом местоположении противника. Недалеко, если не по дороге, а «срезать», от силы минут десять. Это если в идеале. Что там с почвами? Судя по карте, ничего особо страшного, дохленький лесок и без болот, но все равно как это паршиво, когда вводные меняются на ходу. – Интересные пошли тренировочки, – буркнул под нос Мустанг. – Ну что, определились? Ввожу маршрут. И – вперед! Приамурье. Через полчаса Начало боя майор Чжэн самым позорным образом проворонил, и его никоим образом не извинял тот факт, что в тот момент он был занят – справлял некстати подкатившую малую нужду. Настоящий командир всегда должен бдеть и быть готовым к любым неожиданностям. Чжэна же оповестила о начале боя кабина бензовоза, которая, рассыпаясь на части, пролетела над его головой и рухнула на невысокий пролесок. Подпрыгнула и снова рухнула, железными боками сминая мелковатые сосны и окончательно теряя сходство с творением специально приглашенных итальянских дизайнеров. Вся остальная часть машины, наполненной отличной соляркой, к тому моменту уже превратилась в жаркий костер, чадящий вонючим дымом. Русские – а кто же еще это мог быть – работали быстро и слаженно. Десять танков, как чертики из табакерки выпрыгнувшие из-за поросшей невысокими, еще не успевшими подрасти после случившегося здесь пять лет назад пожара, соснами, шли в шахматном порядке, стреляя на ходу. И, судя по их действиям, были прекрасно осведомлены обо всем, что происходило с колонной. Краем сознания Чжэн успел понять, откуда, и проклял вездесущие русские спутники, которых в последнее время стало уж слишком много. И столь же проклятую русскую систему РЭБ, грубую на вид, но сумевшую задавить всю электронику на много километров вокруг. А потом как-то разом стало не до анализа. Танки летели вперед, как на крыльях, не озабочиваясь такой мелочью, как маскировка, – русские явно решили, что скорость важнее. Сам Чжэн на их месте предпочел бы отработать издали, пользуясь лучшими приборами наведения, но русские явно считали иначе. Через несколько секунд майор понял, почему – чуть отставая от танков, из-за все той же сопки выпрыгнуло несколько гусеничных тягачей, как в военном исполнении, так и самого гражданского вида, явно мобилизованных у каких-нибудь геологов. Укрываясь за броней тяжелых машин, они подрулили на каких-то полтысячи метров, высадили пехоту и со всех ног рванули назад. И все разом встало на свои места: русские не просто собираются разгромить колонну – они хотят ее захватить. К чести китайских солдат, они не были ни трусами, ни паникерами и честно попытались организовать оборону, но для этого им банально не хватило времени. Рывком сократив дистанцию, русские буквально засыпали их снарядами. Плюс их пулеметы. С этим теоретически еще можно было бороться, у танков вблизи много «слепых» и «мертвых» зон, но тут на все ту же многострадальную – сопку – выскочили их БМПТ[8]. Терминаторы, которые Чжэн – видел как-то, будучи на выставке вооружений, оказались и впрямь жутким оружием, и через какие-то пару минут бой превратился в избиение. И все же майор, пытаясь руководить заведомо проигранным боем, продолжал успевать фиксировать происходящее. Русские не церемонились, судя по всему, их не особенно интересовали тягачи, поэтому БМПТ щедро поливали огнем всю колонну. Танковой броне их снаряды были не страшны, зато пехоту они буквально выкашивали. Танки же неспешно подавляли с небольшой дистанции любые попытки сопротивления, обеспечивая прорыв своих солдат к шоссе. И главное, не было никакой возможности нанести им хоть какой-то урон – практически все вооружение пехотинцев находилось в грузовиках, а их русские сожгли первыми. Несколько попыток экипажей китайских танков, сумевших каким-то чудом добраться до своих машин, оказать сопротивление были пресечены в зародыше. Русские жгли их сразу, реагируя на любое движение башни или попытку завести двигатель. Словом, благодаря неудачной диспозиции, бой оказался проигран фактически еще до его начала, и ничего с этим нельзя было сделать. Координация действий у них просто невероятная, успел еще подумать Чжэн, тщетно пытаясь остановить своих начавших разбегаться солдат. А потом рядом с ним взорвался снаряд, и майор рухнул, не успев даже ничего понять. В нескольких тысячах километров от места сражения. Это же время. По другую сторону прицела Игра шла очень неплохо. Мустанг сработал вполне грамотно, разом подавив саму возможность сопротивления, и теперь они могли действовать в комфортных условиях. Лишь один из захваченных врасплох танков противника успел завести двигатель, развернуться в их сторону и даже выстрелить. Попал вскользь, только искры выбил из лобовой брони Сурка, а потом три танка буквально нанизали его на трассы выстрелов. Еще несколько машин сожгли до того, как они успели стронуться с места. Получилось лихо, вот только по сравнению с настоящим танком ощущения не те. Совсем не те. Краем глаза Поляков наблюдал, как бежит сбоку тоненькая строка цифр счетчика эффективности. Пока что по очкам он значительно опережал остальных, главным образом потому, что ребята, повинуясь наработанным рефлексам, лупили по технике, а он, изначально обдумав тактику, урабатывал весьма дорогих по условиям игры фрагов. Этого добра здесь было хоть задницей ешь, и они очень реалистично падали, каждый раз принося в копилку Игрока полновесную денежку. Доказательство того, что мозги должны опережать мышечную память, налицо. Так что он пока впереди… А хотя нет, не совсем. Даша сегодня и впрямь была в ударе, и шла вперед, отставая от Полякова на какой-то десяток очков. Совсем немного, честно говоря, на один меткий выстрел. Продолжая отстреливать фрагов, Сергей на секунду задумался. Нет, первое место по очкам – это дополнительный финансовый бонус, но всех денег не заработаешь. А девчонка очень старается, ей выиграть надо для самоутверждения. И потом, очень уж хочется подложить Волчку маленькую, аккуратную такую свинку. Есть за что. Поляков усмехнулся и чуть задержал выстрел. Секунд на пятнадцать, не более. И Дашута не подвела, моментально вырвавшись вперед. Ну все, теперь главное ее случайно не обогнать, остальные-то далеко отстали… Впрочем, особых усилий для этого прилагать и не потребовалось. Во-первых, Даша и в самом деле отлично играла, а во-вторых, бой достаточно быстро закончился, и «свои» фраги очень шустро, неплохо копируя человеческие движения, полезли на броню трофейных машин. Сергей посмотрел на данные статистики – отлично! Сорок три… Нет, сорок четыре! Сорок три танка и бронетранспортер. За каждую единицу идет не слишком большой, но приятный финансовый бонус. Правда, он делится на участников поровну – игра сегодня групповая, ничего не поделаешь. А от Даши он отстал всего на три очка – как раз, чтобы отдать ей победу, но притом была возможность списать дело на случайность, не подвергая сомнению текущий статус лучшего игрока команды. Рожа у Волчка, когда он стягивал с головы шлем, была соответствующая моменту. Особенно после фразы победительницы: «Ну, все, теперь ты мой!» И ведь деваться некуда – общественное мнение сегодня на стороне дамы, а оно в таких маленьких коллективах значит очень многое. Попал ты, мальчик, как есть попал. Никакого сочувствия к Волчку Поляков не испытывал. В свое время крепко поцапались, и, хотя вроде бы все забылось, некоторой толикой мстительности Поляков обладал. Как там? Если вы кого-то ненавидите, значит, вас победили? Ненависти в чистом виде не было, но чего уж там – врать самому себе глупо. Он тогда проиграл – и не простил. Однако тут рыкнул тренер, и уже расслабившиеся было игроки пристыженно закончили разговоры и вновь натянули на головы шлемы. Все правильно, по условиям тренировки им предстоял еще марш-бросок на точку сбора, о котором они все благополучно забыли. Пришлось вновь рулить – скучный по сравнению с боем этап, но – никуда не денешься… Игровая база. Через два дня – Красиво отработали, – полковник кивнул своим мыслям, сделал глоток коньяка, прислушался к ощущениям и снова кивнул удовлетворенно. Коньяк и впрямь был хорош, Кузнецов держал его для особых случаев. Когда-то пришлось ему участвовать в операции по освобождению заложников из захваченного террористами отеля. И хозяин сего заведения не поскупился, одарив и офицеров, и солдат презентами. Скромными, но очень приятными. Полковнику, а тогда еще майору Кузнецову достался ящик настоящего, не поддельного «Курвуазье». Сейчас, правда, от него осталось меньше половины. – Министр уже меня поздравил… Слушай, как ты пьешь эту гадость? – В два приема. Беру в рот и проглатываю, – майор Полтавец отсалютовал командиру пустым бокалом и поставил его на стол. Задумчиво поглядел на стоящую тут же едва початую бутылку вина, хотел налить, однако раздумал. Откинулся в кресле, расслабив мышцы, и спросил: – Что министр? – Весьма и весьма доволен. Конечно, попутно устроил мне небольшой разнос, но это так, профилактически. А так – доволен, как слон. По его словам, наши мальчишки обеспечили успех серьезной операции. Да уж, и впрямь серьезной. Китайское вторжение умерло, не начавшись, когда русская спецгруппа перехватила их колонну. Вот так, никто не сможет обвинить Россию во вторжении, потому что техника, участвовавшая в той операции, моментально вернулась на базу, и группа обеспечения тщательно замела следы. А специалисты, работавшие дальше – люди из тех, кто в списках не значится. Пусть китайцы знают, кто это – и что дальше? Я знаю, что ты знаешь, что я знаю… Но слова-то к делу не пришьешь! И отработали специалисты из ЧВК[9], надо сказать, качественно. Трофейную бронетехнику в кратчайшие сроки подготовили к маршу, после чего ударили в место сосредоточения китайских войск, разнесли там все вдребезги и ушли. Потом уничтожили улики – и все… Теперь китайцам оставалось лишь готовиться по новой, а это несколько месяцев, или сдавать назад. Учитывая, что попутно были разрушены железнодорожные пути, заминированы дороги (хе-хе, итальянские мины всегда славились трудностью обнаружения и извлечения), сожжена инфраструктура, второй вариант, по мнению аналитиков, смотрелся куда более реальным. Словом, минимум затрат, а урона нанесли столько, что дивизия позавидует. Китайцы к подобному хамству оказались критически не готовы. Слишком привыкли, что Россия или обороняется, или работает вдали от своих границ. И забыли, какие фортели могут выкидывать ССО[10]. Ничего удивительного, кстати. Особо громких дел не было со времен Крыма. Ну, что же, вот и дождались… – Это радует, – майор кивнул. – А… – тут он неопределенно покрутил пальцем в воздухе. – Будет, – Кузнецов уверенно кивнул. – Ни тебя, ни твоих людей наградами не обойдут. Это уже озвучили. Но не сейчас, чуть позже, когда уляжется шум. Иначе, сам знаешь, украсится твой парадный мундир еще одной цацкой, за которую вроде и не стыдно, даже гордиться можно, но показывать никому нельзя. И будет она вечно пылиться в шкафу. Оно тебе надо?