Что же, сегодня очередь рулить была за Леночкой, и она вполне грамотно разделила дежурство – так, чтобы из десяти игроков не менее восьми находилось на месте. Остальные – ну, мало ли, в туалет там или перекусить отошел человек. Естественные потребности организма еще никто не отменял. А из находящихся в игровом зале не менее четверых сидели в шлемах. В оперативной готовности, так сказать. Словом, у всех было время и отдохнуть, и подремать, и сурово бдеть, развлекаясь лишь трепом на отвлеченные темы. И так прошло не меньше десяти часов… Израиль. Окрестности ложной военной базы. Это же время Все же атаку они проворонили. Сама-то Дина среагировала вовремя, и ее механик-водитель, привыкший своего командира понимать с полуслова и, кроме того, отработавший этот маневр на полигоне, вместо отступления успел бросить танк вперед, на предельной скорости уводя его из-под удара. А потом уже, когда две выпущенные ракеты прошли, совсем чуть-чуть разминувшись с «Меркавой», врубил заднюю передачу – и уклонился от еще одной, прошедшей буквально в полуметре от башни. Трансмиссия протестующе заскрипела, но выдержала. Четвертая ракета попала, но усиленную броню пробить не смогла. В общем, уцелели, не таким уж бесспорным является преимущество внезапно атакующей из засады пехоты с РПГ[15] перед хорошими танкистами. Вот только экипаж Дины воевал и опыт имел немалый, а остальные танкисты их группы этим похвастаться не могли. БИУС[16] – великая вещь! Каких-то пару десятков лет назад танкистам приходилось воевать, фактически не имея представления о том, что происходит вокруг. Обзор из танков был паршивым, и кто из товарищей идет рядом, а кого уже нет, оставалось только гадать, опираясь на радиосвязь. Которую противник – вот сволочь! – каждый раз пытался заглушить. Зато сейчас – красота! Все видишь. И понимаешь, на кого можно рассчитывать, а на кого уже нет. А данные на экране не радовали. Из их четверки в бою оставался лишь танк Дины, отчаянно маневрирующий и плюющийся во все стороны огнем из всего, что на нем было. А имелось многое – орудие, пулеметы, «крупняк» пятидесятого калибра[17] и даже миномет, сейчас, впрочем, бесполезный. Но вот с остальными дело обстояло не столь радужно. Из трех танков их группы два уже горели. В иссеченной трассами пуль южной ночи они более всего напоминали сейчас гигантские сюрреалистичные цветы. Зато четвертая, командирская «Меркава» шустро удалялась прочь – кем бы ни был тот козел, которого поставили во главе их маленького отряда, рисковать жизнью он совершенно не хотел. У остальных дела обстояли еще хуже. Общая картина происходящего лейтенанту Майер была ясна сразу же – классическая засада. Ловушку, похоже, готовили русские – у местных бы так не получилось. Сидели в отлично замаскированных укрытиях возле единственного фактически места, где можно скрытно накопить силы для атаки. Дождались, когда танки пройдут мимо них, а потом врезали в корму. Абсолютно правильное решение, кстати – в лоб этот танк уничтожить достаточно сложно, а поразить экипаж и вовсе малореально – двигатель-то у «Меркавы» спереди[18]. Но обеспечить такую защиту со всех проекций нереально, и кормовая часть куда более уязвима. Что сейчас и подтвердилось – большая часть танков и бронетранспортеров уже горела, остальных успешно добивали. Ударили гранатометчики разом, как одна рука, демонстрируя хладнокровие и выучку. От только что грозной сводной группы мало что осталось. А с фланга уже катились стальной волной русские танки, довершая разгром. – Уходим! – Дина уже не успевала давать команду, но Моше не подкачал. Развернул башню и успел всадить снаряд в головной танк атакующих – и тут же по «Меркаве» врезали сразу из трех стволов. Один из танков пальнул ракетой, но «Трофи»[19] последней модели сработала штатно, смахнув ракету еще на подлете. Мехвод рванул танк назад, уклонившись от одного снаряда. – Второй – попал, но вскользь, и броня, тяжко заскрежетав, выдержала удар. «Меркава» ударила еще раз, увы, неточно, и задом-задом нырнула в спасительную темноту. По ней выпалили еще дважды, но тратить время на явно отступающего противника не стали – вблизи еще имелось больше десятка куда более доступных, а главное, отчаянно огрызающихся целей, и русские занялись ими. – Куда? – Дина не сразу узнала голос своего мехвода, таким он стал хриплым. Горло бедняги, похоже, начисто пересохло. Еще бы, до сегодняшнего дня за ним числился единственный проигранный бой, у того чертова кибуца, и то в тот момент он был не в танке. – К нашим. Может, кто жив еще. Собственный голос показался Дине незнакомым – ощущения мало отличались от тех, что испытывал подчиненный. Впрочем, никто не обратил на это внимания, сейчас всех беспокоила единственная мысль – уцелеть бы. Хорошо еще, ландшафт не подкинул очередных поганых сюрпризов, да и система кругового обзора танка была на высоте. Задом, задом, подобно испуганному раку, их «Меркава» нырнула в неглубокую, едва прикрывающую башню ложбинку и отползла к ближайшему из подбитых танков. Бой здесь закончился так же стремительно, как и начался, от места перестрелки их сейчас отделяло метров пятьсот, не меньше. Они рискнули остановиться, и, открыв кормовой люк, Дина выбралась наружу. Осмотрелась – нет, вряд ли тут мог кто-то уцелеть. Все люки догорающей «Меркавы» были задраены. Хотя нет, один все же открытый, из него торчит обгоревший труп танкиста. Вонь жуткая, Дину затошнило – вроде бы запах подгоревшего мяса такой же, как на кухне, но психология восприятия совсем не та, организм среагировал иначе, и девушка, согнувшись, моментально рассталась с остатками ужина. Отпустило ее только ощущение теплой воды на лице – верный Моше обтирал его мокрым платком, поливая из фляги. Дина неловко дернула головой, отстраняясь: – Хватит, я в порядке. – Ага, в порядке она, – пожалуй, впервые Моше проявил неподчинение, однако Дина вновь отвела его руку, на сей раз куда резче: – Я сказала, хватит. Пошли. Ей и вправду хватило. Все эмоции будто отошли куда-то в сторону, обещая вернуться и припомнить, но – не сейчас, позже. К телу погибшего танкиста девушка подошла уже бестрепетно и даже узнала его. Командир этого танка, неплохой, в общем-то, парень… Помнится, дня три назад он пригласил ее в ресторан, а Дина его отшила. Ну, не ее, химия не та… Вот так, а сейчас от него осталось лишь обугленное тело в медленно догорающем танке. И глупы те, кто утверждает, что в «Меркаве» шансов погибнуть у экипажей минимум. Так же гибнут, как и все… Ко второму танку они подползли так же медленно, аккуратно, осторожно. И нашли двоих выживших. Этот танк взорвался не сразу, экипаж успел начать процедуру эвакуации. Им, конечно, досталось от ударной войны и осколков, но – не насмерть, а значит, шансы есть. Главное, довезти. Проклятие, чем эти русские начиняют свои гранаты? Впрочем, неважно, пока все эти мысли крутились в голове, Дина и Моше, наскоро перевязав, затащили обожженных товарищей в свою машину и полным ходом рванули прочь. Бой практически затих, скоро русские начнут обшаривать окрестности и, обнаружив их танк, предпримут меры. Драться сразу против нескольких противников, да еще и поддержанных отлично подготовленной, разъяренной гибелью товарищей пехотой, в планы Дины не входило совершенно. Тем более, если один вражеский танк она на свой счет все же записала, то с остальными вполне может и не повезти. Забьют, как мамонта. Вот только русские, как оказалось, имели на этот счет совсем иное мнение. Не прошло и двух минут, как лоб в лоб навстречу «Меркаве» из темноты буквально выпрыгнули три их танка. Низкие, приземистые, хищные. Видать, командирская машина успела проскочить, а вот экипажу Дины не повезло. Однако думать было некогда, и рефлексы экипажа сработали ровно так, как нужно. «Меркава» вздрогнула, посылая снаряд во врага, и русские, для которых эта встреча, видимо, была полной неожиданностью, отреагировали на полсекунды позже. Целых полсекунды. Слишком много, когда речь идет о жизни. Уже позже Дина поняла, что русские танки, очевидно, были заранее выведены на позиции, а сейчас просто замкнули кольцо вокруг остатков израильских войск. Отрезая им дорогу к отступлению. Но в тот момент это было совершенно неважно. Главное, что танков было три, а ответить смогли лишь два. Идущую головной машину буквально разорвало. Снаряд калибром сто сорок миллиметров ударил точно под основание башни и рванул внутри «девяностого». Почти сразу же взорвался боезапас, и броневые листы расползлись по швам от страшного удара, башню сорвало с погона и отбросило далеко в сторону. Почему-то больше всего запомнился Дине кусок гусеницы, оторванный взрывом и, будто в замедленной съемке, отлетающий, вращаясь, прочь. А потом по самой «Меркаве» будто молотом врезали. Два раза. Спасла их броня, не просто толстая, а еще и наклонная сверх всяких разумных пределов, из-за чего «Меркава» более всего напоминала стальной клин. Бронебойные снаряды – штука убойная, но сейчас они, выпущенные в упор, лишь скользнули по танку и ушли вверх. Тряхнуло здорово, вот только сейчас огромная масса боевой машины оказалась кстати, ее инерция частично поглотила удары. Экипаж не был контужен, двигатель не заглох. Рыча, как зверь, обычно невозмутимый Полански успел сделать теоретически невозможное – перезарядить орудие быстрее, чем автомат заряжания «девяностых», а танк продолжал идти вперед. Выстрел Дина произвела уже в упор, метров с десяти, и второй танк русских взорвался с оглушительным грохотом. Плеснуло нестерпимо ярким на фоне ночи пламенем орудие последнего противника, и на сей раз остановить его не могла никакая броня, но… двигатель не заглох. Великолепный, могучий дизель принял на себя удар, спасая экипаж, осип и задергался, но продолжал тащить разогнавшуюся «Меркаву» вперед. Удар! Бронированный гигант буквально подмял под себя не успевшего, да и не пытавшегося – увернуться, намного более легкого противника, смял, оторвал башню и раздавил. Перекатился через разом осевший, расплывшийся под чудовищным весом остов – и попер дальше, не останавливаясь. Сзади громыхнуло, и Дина удивилась даже, увидев, как взорвалась раздавленная машина. Что там могло грохнуть и почему… Но сейчас ей было на это плевать, они вырвались из смертоносного кольца и уходили прочь, в пустыню. Как ни странно, они ушли и двигатель не рассыпался, хотя несколько раз казалось, еще немного – и все, кранты. Однако дизель хрипел, чихал, кашлял, но волок, астматически дыша, поврежденный танк к своим. И – справился. Уже к утру, когда танк начал содрогаться, с трудом проворачивая гусеницы, перед ними открылась восхитительная картина живущей своей, абсолютно привычной жизнью, израильской военной части. Свои! Когда экипаж выбрался из танка, столпившиеся перед ними местные вояки смотрели на вновь прибывших, как на оживших покойников. И, обернувшись, Дина поняла их взгляды. Танк представлял собой жуткое зрелище. Искореженный, с торчащими во все стороны листами вырванного металла, с исходящей паром дырой в моторном отсеке… И все равно живой. Не удержавшись, девушка подошла к нему, осторожно провела кончиками пальцев по теплой, живой броне, прислонилась к ней щекой. И Дине показалось, что танк ей ответил. Она даже не удивилась, когда товарищи повторили ее движения – в точности, словно некий ритуал. Встречающие, в основном недавно призванный молодняк, выпучили глаза. И только медикам было не до неуставных действий прибывших. Живые, не раненые – и ладно. У врачей и без того было дело – они, ругаясь под нос, вытаскивали раненых. Подскочил шустрый офицерик в одном с ней звании, начал что-то говорить, быстро и невнятно. Дина отмахнулась – больше всего ей сейчас хотелось спать. Ну, или хотя бы полежать, и чтоб никто не дергал. Однако это желание вдруг исчезло, уступив место вначале удивлению, а потом тихому, спокойному бешенству. Прямо к ней, широко улыбаясь, неспешно двигался капитан Гольденштейн, собственной персоной. Тот, кто вначале повел их в этот бой, а потом лихо сбежал! И вот он, чистенький, бодрый, успевший отдохнуть и умыться. Благоухающий дорогим одеколоном. Переодетый. Наверняка позавтракавший, когда им, нанюхавшимся паленого мяса, кусок в горло не лез. Скотина! – Лейтенант Майер… В принципе, это было все, что успел сказать капитан. Дина чуть качнулась назад, а потом изо всех сил, вкладывая в это движение и свой невеликий вес, и амплитуду замаха, врезала ему в челюсть. Удар, конечно, был не таким чистым и отработанным, как у боксеров, но тоже получился ничего себе. Во всяком случае, Гольденштейн нелепо взмахнул руками и грохнулся на задницу. Попытался встать – и получил в зубы тяжелым армейским ботинком. Дина уже тянула из кобуры пистолет, но в этот момент ее мягко, но крепко охватили чьи-то руки. – Командир, ну его, – Полански держал крепко, и вырваться из рук великана было нереально. – Дадут ведь, как за нормального… В этот момент, словно очнувшись, начали шевелиться местные орлы, кто-то даже потянулся за оружием, но тут сзади дружно щелкнули затворы: – А ну, стоять! – Моше вместе с подоспевшим мехводом держали собравшихся на прицеле. И было в его голосе что-то, давшее всем понять: эти двое, прикрывая командира, положат всех не задумываясь. Осознание происходящего будто выдернуло из Дины какой-то невидимый, но очень важный стержень. Обмякнув, она всхлипнула и села на песок, гигант-заряжающий принялся, как маленькую девочку, гладить ее по голове. Сразу все зашевелилось, медики уволокли потерявшего сознание капитана, и Дина вдруг поняла, что неприятности у них только начинаются. И, может статься, происшедшее в бою скоро покажется им сказкой, милой и совсем-совсем нестрашной. Потому что свои могут оказаться куда страшнее врагов, в которых хотя бы стрелять можно. Игровая база. Это же время – Отвратительно, – тренер прошелся перед строем замерших игроков и брезгливо, словно стряхивая капли воды, шевельнул кистями рук. – Если так пойдет дальше, вы не то что до финала не доползете – из отборочного тура не выйдете. Строй подавленно молчал – чего уж там, прав был тренер на все сто. Расслабились, прошляпили начало боя, вдобавок неудачно выбрали позиции, от чего три танка, стоящие в засаде, оказались практически выключены из боя, и в результате они едва не проиграли. Потеряли восемь танков из десяти, притом что «свои» фраги отработали великолепно, даже не ожидаешь такого от искусственного интеллекта. Поляков сегодня переживал, наверное, больше всех. И потому, что его впервые за последние месяцы подбили, и потому, что случилось это в совсем уж позорной ситуации. Втроем, сработанной группой вышли против одного – и проиграли. Хотя, конечно, танк был нестандартный, оснащенный какой-то непробиваемой броней и пушкой, с одного выстрела разбивающей Т-90 в клочья. И все равно, втроем – и проиграли! Притом что перед этим разобрались с двумя такими же без особых проблем. Обидно… Разнос продолжался не слишком долго, минут десять, после чего тренер сжалился и отпустил игроков отсыпаться. Предупредив, что из-за низких результатов премии будут срезаны. Ожидаемо, конечно, метод кнута и пряника в действии. Что же, не в первый раз. Денег жалко, но такова плата за науку. Ну и урок, чтоб не расслаблялись, конечно. Честно говоря, Поляков считал случившееся не слишком-то честным. Хотя бы потому, что о появлении в Игре новых машин с какими-то совсем уж фантастическими возможностями, никто не предупреждал. С другой стороны, тренер им в свое время обмолвился, что Игра динамично развивается и что ее разработчики постоянно придумывают что-то новенькое. «Зрелищность – наше всё, ребята. Это же шоу!» Он и сам не знал, что им могут подкинуть, особенно на тех уровнях, что проходятся в тестовом режиме. Так что стоило ожидать. И подруга его придерживалась такого же мнения. Но все равно обидно… Когда они шли к машине, неунывающий Сурок поинтересовался: – Что такие смурные? Жизни радоваться надо. Ну, деньги потеряли – так не особо и много. Прорвемся! – С тобой прорвешься, – неопределенно хмыкнула Леночка. Доля правды в ее словах была, именно его, Сурка, танк снесли первым. Однако парень лишь отмахнулся: – Ерунда, бывает. Слушайте, чем вы вечером хотите заняться? – Если я озвучу свои желания, то у Гарри Поттера сломается волшебная палочка, Золотая Рыбка сдохнет, а Хоттабыч побреется. – Ха! – оценил шутку главный тинейджер их команды. – В общем, будет желание – вечером жду. Вот по этому адресу. Поляков глянул на развернутый к нему экран смартфона, кивнул: – Снял хату? Это правильно, незачем мать в свои похождения посвящать. Двойки-то исправил? – В процессе, – махнул рукой Сурок и вдруг прищурился: – А откуда ты знаешь, что они у меня есть? – А я и не знал. Просто тебя развел. – Ах ты!.. В этот момент, бодро цокая каблуками, по асфальту промчалась Даша. Именно промчалась, будто вихрь, махнула товарищам рукой и, не снижая хода, буквально впрыгнула в машину Волчка. Лихо прокрутились колеса – и невзрачная синяя «Лада» выстрелила с места, будто спорткар. Все задумчиво посмотрели ей вслед, после чего Сурок выдал: – А ничего, даже похорошела. Вот что делает с человеком регулярная половая жизнь. – Пошляк, – синхронно выдали Поляков с Леночкой, переглянулись и дружно рассеялись. Сурок тоже улыбнулся: – Да, вот такое я… чудо. Хотя, к слову, эта парочка сегодня показала лучшие результаты. В отличие от нас. Значит, что? Стараться надо лучше. Во всех смыслах. Ну что, приходите? – Если проснемся, – зевнула Леночка. – Тогда давайте в машину, подброшу вас. И вечером – жду! А чтобы проснулись вовремя, ложитесь спать, а не… – Гусары, молчать! – Поляков ловко щелкнул товарища по носу. – Паш, я тебя уважаю, но послушай совета – знай грань, за которой шутка переходит в пошлость. – Понял, учту, – на сей раз это было сказано без намека на улыбку. Когда надо, Сурок умел мгновенно перестраиваться, становясь абсолютно серьезным и собранным. – Извини. – Все нормально, Паш. Просто думай, прежде чем говоришь. – Мужчины, вы там скоро? – Леночка, обогнав их, уже воспользовалась моментом и рассматривала себя во внушительных размеров боковое зеркало-«лопух», украшающее какой-то старомодный джип. Поляков удивленно поднял брови: – Что ты там новое увидеть собралась? Три минуты назад в холле смотрелась. – Ой, ну ты даешь! Других учишь, а сам прямо как младенец. Женщине надо смотреть на себя постоянно. – Это почему? – Да потому, что я люблю меня, себя и вон ту богиню в зеркале! На этот раз смеялись все трое. Уже когда они высадились возле дома, Сурок подкинул окружающим еще один повод для скандала. Правда, виноват он был или нет, сказать сложно. Во всяком случае, не он начал. А получилось все по-дурному. Ночью прошел дождь, не то чтобы сильный, но лужи оставивший. И, выезжая со двора, автомобиль Сурка в одну такую лужу с чувством плюхнулся. Сама лужа – да и плевать на нее, но скрывалась под тонким слоем воды приличная яма, и, когда колесо в нее угодило, брызги во все стороны полетели изрядные. Накрывшие в том числе какую-то женщину, бодро шурующую к своему подъезду. Сурок остановил машину, извинился. Честно и с раскаянием. В ответ получил фразу на великом и могучем. В общем, обычная ситуация, плюнуть и забыть, но ведь это же Сурок! Оставить такое без ответа свыше его сил! И, когда женщина, как раз доставшая телефон, выдала неизвестному, но наверняка очень близкому собеседнику «Да, дорогой, я уже дома», Сурок не выдержал и вставил свои пять копеек: