снаружи почувствовали вибрацию и духоту. Внутри храма люди заревели. Она рисовала кровью сестёр серебряными ножницами. Просто отрезать волосы, а не уши. - Это детский стишок, сестра? – спросили её. – Сказка? - Я слышала раньше, - Мирабелла смотрела на малиновое пятно. Она опустила ухо на колени сестры и пробежалась пальцем по острым краям ножниц. - Не порежься. Наша царственная кожа хрупка. И мои птицы хотят тебя целиком. Глаза и уши прилагаются. Не пей. Она превратила наше вино в кровь. - Кто? – спросила Мирабелла, хотя знала. - Вино и кровь, и назад, наши жилы как чаши… Где-то через башню слышался голос маленькой девочки, что пела, поднимаясь по лестнице, и удавка затягивалась. - Она не моя сестра. Её сестра пожала плечами. Кровь текла водопадом из раны на её голове. - Она и я. Мы. Ножницы открывались и закрывались. Второе ухо упало на колени её сестры. Мирабелла проснулась утром с привкусом крови на губах. Это лишь сон, но как он ярок… Она почти ожидала, что посмотрит вниз и увидит части своей сестры в кулаках. Ухо Арсинои так тихо падало на колени… но это ведь не настоящая Арсиноя. Столько лет прошло, и Мирабелла даже не знала, как Арсиноя выглядит. Люди говорили, что Арсиноя некрасива, с короткими соломенными волосами и простым лицом. Но Мирабелла не верила. Они думают, что вот это она жаждет услышать. - Ты проснулась. Мирабелла повернулась к открытой двери и слабо улыбнулась миниатюрной жрице, что ступила в комнату. Так хрупка и молода. Чёрные браслеты на запястьях – всё ещё браслеты, а не татуировки. - Да, - кивнула Мирабелла. – Уже. Девушка прошла внутрь, чтобы дать платье, а лицо до второй инициации скрывалось в темноте. - Хорошо спалось? - Очень, - Мирабелла лгала. Сны ухудшились в последнее время. Лука говорила, стоит того ожидать. Это путь королевы, после смерти сестёр станет явью. Мирабелла лежала неподвижно, пока жрица расплетала волосы, доставала платье. Потом она шагнула в тень. Они всегда такие, жрицы. Даже в Вествуд-хаус. С тех пор, как Верховная Жрица увидела силу её дара, она под охраной храма. Иногда так хочется, чтобы они пропали… Она прошла мимо дяди Майлза в коридоре, что шагал на кухню, положив холодный компресс на лоб. - Вино? – спросила она. - Всё, - он неумело улыбнулся, прежде чем продолжить путь. - Где Сара? - В гостиной, - ответил он через плечо. – Она не выходила оттуда с самого завтрака. Сара Вествуд. Её приёмная мать. Набожная женщина, столь склонная к беспокойству… Она хорошо заботилась о Мирабелле, а ещё одарена в стихии воды. Когда Мирабелла спускалась к чаю, стоны Сары достигали лестницы – вероятно, она валялась на диване. Это всё имеет свою цену. Но ночь была успешной. Так сказала Лука. Все жрицы. Люди Фенбёрна будут говорить об этом много лет. Они говорят, что так становятся королевами. Мирабелла забралась с ногами в бархатное зелёное