— Где вы их взяли? — испуганно спросила Света. — Это я их нашел, — сказал Коля, — в яме за домом. — Мы сейчас пойдем и еще найдем, — пообещал Савва. — А может, и пистолет попадется? — Ужас! — сказала Света и посмотрела на тетю, но та спокойно повернулась и направилась на кухню. — Анфиса Антоновна, — удивился Савва, следуя за ней, — а патроны? — Патроны не отдам, — сказала тетя. — Почему, они же старые? — Тем более, — ответила Анфиса Антоновна, рассматривая патроны: — Нет, это не наши. У нас таких не было. — Древние! — обрадовался Савва. — Не очень, — сказала тетя. — Или с гражданской — здесь Чапаев воевал, или кулаки припрятали. — Она у меня все знает, — похвалился Савва. — У нее ордена есть и осколок в ноге. Анфиса Антоновна, дай Коле осколок потрогать. — Порох показать? — вместо ответа предложила тетя. — Показать, — с готовностью сказали ребята. Анфиса Антоновна отвернулась, плоскогубцами раскачала пули и высыпала из каждой гильзы понемногу пороху. — Вот это капсюль, — сказала она, — капсюль зажигает порох… — Знаем, поджигай, — нетерпеливо сказал Савва. Шикнув, горка в один момент исчезла. — Теперь понятно, что это не шутка? — Понятно, — отозвались ребята. — Мы только стрельнуть хотели. — Больше патронов не искать и не трогать, — строго сказала Анфиса Антоновна. — Успеете еще, настреляетесь. Тетя задумчиво вздохнула и выпроводила мальчиков из кухни. Коля и Савва ушли в комнату, влезли с ногами на диван и принялись фантазировать. Через некоторое время к ним с опаской заглянула Света. — Вы слышали, что сказала Анфиса Антоновна? — Слышали, слышали, — рассеянно ответил Савва. — А если они сами найдутся? — Не будете искать — не найдутся. — А если мы, например, идем, а под ногами патрон? — сказал Коля. — Хоть носом уткнетесь — не трогайте! — Ладно, мы их выкинем, — нехотя пообещал Савва. Света испуганно уставилась на ребят. — Савва, — наконец придумала она, — если ты хочешь поехать к бабушке, ты патронов трогать не будешь! — А Коля? — Что Коля? — А если Коля искать не будет, он тоже поедет? — Коля? — озадаченно сказала сестра. — С Колей труднее: во-первых, нужно поговорить с бабушкой, а во-вторых, с его родителями… — Света, — загорелся Савва, — мы хотим вместе. Поговори, а? — Хорошо, — согласилась Света. — Я прямо сейчас, по пути в больницу, закажу разговор с Сосновкой. Но вы никаких патронов больше не ищете и в руки не берете, договорились? — Ура! — воодушевленно закричали друзья. «Давай лапу…» Анфиса Антоновна и Савва улетали в один день, но в разные стороны: Анфиса Антоновна в небольшой город на Урале, где был ее дом, а Савва на юг области к бабушке. — Кушай хорошо, — целуя Савву и берясь за вещи, расстроенно сказала тетка. — Анфиса Антоновна, — озабоченно, чтоб не заплакать, сказал Савва, — ты всегда уедешь и потом тебя нет и нет… Нам с тобой жука надо делать. Который ползает. У нас соревнования будут. А Света ничего не умеет, она даже палочку распилить не может. — Не задержусь, малыш, приеду, — как-то по-особенному пробасила тетка, отворачиваясь и шмыгая носом. Отправив Анфису Антоновну, Света проводила Савву до самого самолета и попросила женщину с ребенком проследить за ним. Женщина кивнула головой: — Заодно и он мне поможет, — сказала она. Забыв на прощание даже махнуть рукой, Савва забежал в самолет и как в воду канул… * * * В самолете все вибрировало. Савва с удовольствием вцепился в какие-то железки и стал смотреть в круглое окно. Ему было очень жаль, что рядом нет Коли, которому поехать в деревню разрешили, но билет достали только на следующий день. Земля была не такой, как рассказывала учительница, а плоской. На ней кусками цветной бумаги лежали поля, змеились речки и овраги, зелеными барашками паслись рощи. Иногда пролетали над маленькими коробочками, рассыпанными вдоль дорог. Савва не сразу догадался, что это дома. Внутри самолета тоже все было очень здорово! Ребра с дырками опоясывали покатый корпус, везде были ручки, защелки, шкафчики. Летчики в кабине казались нарисованными, Савва видел таких на старых деньгах и на марках. Рядом сидела та самая женщина с ребенком на руках, дальше толстяк в синем костюме, потом мужчина с двумя маленькими девочками, которых он придерживал обеими руками. На противоположной скамье разговаривали четверо мужчин в одинаковых комбинезонах, две бабушки и еще бледный мужчина. На полу стояли чемоданы, мешки, сверху сломанной трубой лежал ковер. Самолет сначала незаметно, потом все сильнее стало покачивать. Иногда он проваливался, затем, словно вспомнив, что нужно лететь, а не падать, жестко встряхивался и начинал карабкаться в гору. Савва посматривал на пассажиров. Четверо мужчин в комбинезонах разговаривали, смеялись и даже ни разу не взглянули в окно. Толстяк читал газету, бледный мужчина страдал, девочки что-то говорили своему отцу, старушки с каменными загорелыми лицами держались за свои узлы. Женщина рядом побледнела, но молчала. Когда в животе подтягивало, Савва сам себе говорил: — Падаем. А когда встряхивало: — Нет, не падаем. Он бормотал «падаем — не падаем» до тех пор, пока женщина с ребенком не сказала: — Мальчик, попроси, пожалуйста, у летчиков пакет. Савва отстегнулся и с удовольствием пошел к кабине, перешагивая через сумки и чемоданы. Летчик справа обернулся. — Дядя, дайте, пожалуйста, пакет, — попросил Савва. — Раздай всем, кто попросит, — сказал летчик и дал сразу несколько. Савва раздал пакеты бледному мужчине, девочкам, женщине и старушкам. Старушки взяли по два и сунули их в сумки. Савва вернулся к кабине. — Самолет испортился? — поинтересовался он.