– Категорически нет, – отрезала Лоретта. – Я просто слышала о ней. И слышала не очень хорошие вещи. – Она просто кошмар! – воскликнул Бернард. – Она сказала, что все, что меня волнует, – это моя работа, что я ужасен в отношениях и, скорее всего, никогда не найду свою вторую половинку. Можете в это поверить? – Я и вправду слышала о ней жуткие вещи, – радостно подхватила Лоретта. Это был самый лучший день в ее жизни. – Положа руку на сердце, не думаю, что она вообще умеет предсказывать судьбу. – Ничуть в этом не сомневаюсь! – Бернард явно разозлился, припомнив эту женщину. – Я был вне себя! Никак не мог успокоиться. Даже Ханна не сумела меня утешить! Лоретта просто не могла представить, чтобы эта сердитого вида дамочка вообще могла хоть кого-то утешить, но предпочла промолчать. – Она жутко меня разозлила! – продолжал Бернард. – Никто в жизни не причинял мне такой боли! Я почти желаю, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое. В смысле… Обычно я не хочу, чтобы люди страдали, но она тут топчет землю, притворяясь тем, кем вовсе не является, и это отрицательно сказывается на человеческих жизнях, понимаете? Лоретта ощутила прилив возбуждения. Сказать ему или нет? – А что если… что если с ней уже случилось что-то плохое? – наконец произнесла она. Бернард удивленно посмотрел на нее. – Что, например? – Ну, вдруг кто-то решил, что она заслуживает того, чтобы ей причинили боль, как она причинила боль другим людям? – Вы говорите о себе? – прошептал Бернард с уважительным выражением на лице. – Неужели вы… что-то с ней сделали? – Не исключено, – ответила Лоретта, улыбаясь красавцу мужчине. – Она причинила так много вреда. – И что же вы сделали? – спросил Бернард, тяжело дыша. – Есть то, о чем я не имею права рассказывать, – туманно ответила Лоретта. Он подался еще ближе, его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от нее. – Пожалуйста, – мягко произнес Бернард. – Скажите мне. Лоретта едва не выпалила правду, дрожа от возбуждения, но вовремя сумела взять себя в руки. – Простите, – сказала она, – но я и вправду не могу ничего разглашать по этому поводу. Однако гарантирую вам – она получила то, чего заслуживала. И тут произошло нечто странное. Вдохновенное, зачарованное выражение исчезло с лица Бернарда, сменившись напряженным, сердитым взглядом. Глаза его недобро сверкнули. – Две пули в грудь? – вдруг спросил он. Голос у него тоже изменился. Прозвучало это неожиданно резко. Холодно. – Вот это она заслужила? – Что?! – Лоретта в ужасе уставилась на него. – Когда вы решили убить ее, Лоретта? Что она такого сделала? Отбила у вас нескольких клиентов? – Она… Я хотела сказать… Я не понимаю, о чем вы говорите. Ханна вытащила что-то из кармана. Полицейский значок. Сердце у Лоретты упало. Обман… Карты пытались предупредить ее. – У нас есть свидетель, который видел, как вы ссорились с жертвой, – сказала Ханна. – Кричали на нее, что она переманивает у вас клиентов. Сегодня утром вы тоже к ней заглядывали? Мы можем найти ваши отпечатки, вашу ДНК. Думаете, хорошо прибрались за собой? Вы и понятия не имеете, Лоретта! Вы даже не представляете, сколько улик мы собрали. Вам крышка. – Послушайте, да не была я там этим утром… Кулак Ханны хрястнул по столу. – Тогда где же вы были? – выкрикнула она, и ее голос звенящим эхом заметался по комнате. – Я не знаю! У меня были кое-какие дела! – взвизгнула Лоретта, вцепившись в свое кресло. – Вы решили навредить Жаклин Мьюн? Причинить боль ни в чем не повинной женщине только за то, что она была лучше вас? – Я… я… – Что вы сделали? Мы уже знаем – мы все знаем, Лоретта! Хотите расскажу вам, как все было? Вы и вправду этого хотите? Вам лучше начать говорить, иначе я заставлю вас говорить! – Голос у Ханны был стальным, безжалостным. Зеленые глаза ее потемнели, и она встала, напряженная и сердитая, крепко сжав челюсти. Лоретта никогда раньше не сталкивалась с подобными женщинами и понятия не имела, что та собирается сделать. – Хорошо! – выкрикнула она. – Я и вправду хотела навредить ей! Простите! Я была очень расстроена! – Ах вы были расстроены? – вмешался Бернард. – Это так теперь называется? И поэтому застрелили эту женщину, Лоретта? – Что?! – Та в ужасе уставилась на него. – Застрелила? Да я… я в жизни ни в кого не стреляла! Я даже не знаю, как обращаться с оружием! – Тогда что вы с ней сделали? – практически прорычала Ханна. – Я… Я наложила на нее проклятье. Я тогда мало что соображала и знаю, что не надо было, но я так разозлилась, что… что… – Вы… наложили на нее проклятье?! – Бернард такого ответа явно не ожидал. – Да. Вы правы, я действительно не так давно приходила к ней поговорить. Она постоянно уводила у меня клиентов! А после того как мы пообщались, вернулась домой и набросила на нее эти злые чары. Я и вправду ужасно себя из-за этого чувствую и понимаю, что не должна была этого делать, но… – Какого рода чары? – спросил Бернард. Вид у него был явно озадаченный. – Да самое простое базовое проклятье, ничего конкретного. Но я не стреляла в нее! В смысле… может, это и произошло из-за моей ворожбы, но это должно было вызвать у нее разве что ночные кошмары и, может, невезение в некоторых делах – ничего такого ужасного. Я никак не думала, что это может привести к чему-то подобному. Погодите-ка… Вы сказали, сегодня утром? Утром я была в банке! Пробыла там больше часа, между восемью и девятью. У них там есть камеры наблюдения, верно? И клерк – клерк сможет меня опознать! Бернард с Ханной переглянулись. Ладони у Лоретты вспотели, и она чувствовала, что вот-вот расплачется. Попыталась сделать глубокий вдох, чтобы расслабиться, но не смогла. – Не уезжайте из города, – произнес Бернард, вставая. – Что-что? – Возможно, у нас еще возникнут к вам вопросы. Не уезжайте из города. – Так вы… вы не арестуете меня? – Закон не запрещает налагать на кого-то проклятье, – сказала Ханна. – Может, и зря, но тем не менее. – Зря? – Честно говоря, – объяснил Бернард, – если вы и вправду верите, что это проклятье способно вызвать неудачи и ночные кошмары, то при наложении его на кого-то злой умысел налицо. – Да, – отозвалась Лоретта, с облегчением выдыхая. – Вы совершенно правы. Я никогда больше этого не сделаю, клянусь. Жаклин… она мертва? Пропустив ее слова мимо ушей, детективы повернулись и вышли из комнаты. Глава 5 Дом Джинни Мьюн располагался на Сидар-роуд, тихой улочке в южной части города. Дворик перед домом был совсем крошечным – всего лишь травянистая заплатка размером с ковер, отделяющая дом от тротуара, но этот маленький зеленый пятачок был хорошо ухожен и усажен небольшими кустиками и цветами. Сам дом был белым, свежевыкрашенным, с несколькими окнами, выходящими на улицу. Все стекла были вымыты до блеска. – Давай тут я возьму на себя инициативу, – предложил Бернард. Ханна кивнула. – Конечно. Он улыбнулся ей. Во время допроса Лоретты она была просто великолепна, безупречно справившись с ролью «злого полицейского», которая обычно доставалась ему. Пройдя по узенькой дорожке, ведущей ко входу, они постучали в дверь. За ее стеклянной панелью виднелась ярко освещенная прихожая, и через несколько секунд там появилась женщина, которая бегло оглядела их обоих и открыла дверь. – Вы детективы, насколько я понимаю? – спросила она. Лицо у нее было все в пятнах, покрасневшее – хозяйка дома явно совсем недавно плакала. Одета она была в черную юбку и белую рубашку, светлые волосы аккуратно стянуты на затылке – ни единой выбившейся прядки. – Я Джинни. Заходите. Бернард последовал за ней в маленькую очаровательную белую кухоньку, где за белым же деревянным столом сидела молоденькая, не старше двадцати пяти, женщина с маленьким сэндвичем в руке. – Здрасьте, – выдавила она дрожащим голосом, словно на грани слез. – Это моя дочь, – представила ее Джинни. – Вэлери. – Можно и просто Вэл, – сказала та. Глаза у нее опухли и покраснели, как и у ее матери. Это была мягкая, красивая версия Джинни с золотистыми вьющимися волосами и нежным лицом, красоту которого слезы почти не портили. На ней была свободная футболка с принтом, изображающим единорога с сигарой в зубах. – Я детектив Бернард Глэдвин, – в свою очередь представился Бернард. – А это детектив Ханна Шор. – Это вы отвечаете за расследование дела моей тети? – спросила Вэл. – Софи нам уже звонила. Сказала, что вы, вероятно, скоро объявитесь. – Да, мы, – подтвердил Бернард. – Очень сожалею о вашей потере.