– Ну ты, Лех, даешь! Ты поверил, что они в такую пургу могли подобрать кого-то на трассе? Ты сам бы подобрал? Задай своим мозгам такой вопрос и сразу получишь правильный ответ. Времена светлого будущего прошли, и коммунизм мы не построили. Сейчас человек человеку далеко не брат. Так что вряд ли кто-то на трассе в пургу и ночью кого-то станет подвозить. – Думаешь, брешет? – Ну, а я тебе что говорю? Конечно, брешет. Кстати, а где этот чудик? Он, наверное, в обезьяннике еще чего-нибудь придумал за ночь. Давай его сюда, я тебе сейчас покажу, как таких раскалывать нужно. Заодно поржем! – радостно воскликнул Попов. – Я его домой отпустил, под подписку, – тихо ответил Алексей. – Чего?! Как домой? Шутишь, да?! – Зверев отрицательно покачал головой. – Ой, дурак! Ой, придурок! Я не перестаю удивляться. Тебе и впрямь там, наверное, мозги отстрелили. Ну да ладно, дело твое. По башке тебе получать, а не мне! А пока давай наливай чай, а то остынет, придется опять кипятить. Алексей достал из стола две кружки, вытащил пачку чая и насыпал в каждую кружку по пригоршне, в результате чего напиток стал походить на тюремный чифирь. Собеседники закурили. «Все равно это странно, – думал Зверев. – Не мог он этого сделать, не мог. Да и если это был несчастный случай, то зачем приплетать третьего? Зачем все так усложнять?». Но погрузиться в размышления ему не удалось, потому что в кабинет ввалилась женщина 45-50 лет. Одета она была в темную кожаную куртку непонятного цвета и длинную черную юбку, на ногах – коричневые ботинки, голову покрывал серый пуховый платок. – Кто тут Зверев?! – заорала она, не успев перешагнуть через порог. – У меня муж пропал, а вы тут сидите! Вы обязаны его найти! От удивления Алексей поперхнулся и, закрыв рукой рот, пару раз кашлянул. – Вы что, надо мной еще смеяться будете?! Вам работать надоело?! Я на вас быстро управу найду, сейчас жалобу начальству в раз накатаю! – подходя к Звереву, продолжала орать женщина. Алексей быстро потушил сигарету и отставил чашку с чаем. Попов изумленно смотрел на незваную гостью, которая больше походила на гарпию, нежели на существо женского рода. – Я что, с вами в молчанку буду играть?! Или вы меня за идиотку держите?! – буйствовала гражданка. – Да, Лех, почему ты сидишь и ничего не делаешь? Давай звони Санычу, пускай ОМОН снаряжает. Муж как-никак пропал, – не отрывая взгляда от внезапно появившейся особы, съязвил Михаил. – Может, вы все-таки успокоитесь и присядете? – указал капитан на стул. – Да-да, садитесь. Желательно лет на десть! Ну, Лех, удачи! – Михаил поднял вверх правую руку, одновременно топнул ногой и вышел, закрыв за собой дверь. – Это он сейчас что имел в виду?! – нервно воскликнула женщина, поворачиваясь в сторону ушедшего Попова. – Не обращайте внимания, это он не вам, – с улыбкой успокоил ее Алексей. – Простите, а с кем я имею честь общаться? – Пантелеймонова Вероника Афанасьевна я. Жена убиенного супруга, – зарыдала женщина. – Горе мне, горе! Пропала моя кровиночка-а-а! Муженек мой пропа-а-а-ал! Убили его! Что ж это такое на белом свете делается-то-о-о?! – Постойте, постойте. Как убили? Вы только что сказали, что он пропал. – Да какая разница? Пропал – значит, убили. А раз убили, значит, домой он не придет. Вот его и не-е-е-е-т! – снова завыла Вероника Афанасьевна. – Железная логика. Тут не поспоришь. А когда он пропал-то? – Вчера-а-а-ась, – прорыдала потенциальная вдова. – А вы знаете, что по закону я могу объявить его в розыск только по прошествии трех суток? – Я тебе объявлю после трех суток! Ты у меня быстро с работы вылетишь! У этого гада пенсия завтра! Пропьет, скотина эдакая! Найти его срочно надо! – внезапно перестала рыдать и снова перешла на крик женщина. – Он что, с работы не вернулся? – Да какая к чертям работа?! Эта сволочь ее отродясь не знала! Хоть бы день где-нибудь поработал! – Ясно. Такое раньше бывало, чтобы он домой не приходил, или это в первый раз? – В первый! Это все Васька паразит! Он виноват! Будь он проклят, алкаш чертов! Вечно его спаивает! – Стоп! Какой еще Васька? Давайте по порядку, – Алексей обхватил голову руками. – Вспомните точно, когда вы видели его в последний раз? – Кого? Ваську-то? – Хренаську! – не выдержал Зверев и нервно заходил по кабинету. – Причем тут Васька?! Мужа, мужа своего когда вы в последней раз видели? Не говорил ли он вам, куда пойдет или куда хотел бы сходить? Может, он у друзей заночевал? – Да на какой-то калым они собирались. А у меня ведь дома две кошки остались и собачка, как же они теперь без кормильца-то будут? – завыла посетительница, достала из кармана куртки грязный лоскут, быстро высморкалась и, вытерев им слезы, спрятала обратно в карман. – А на какой калым они собирались? Вы, случайно, не в курсе? – Так Васька-то железом промышляет, – бойко ответила женщина. – Это каким еще железом? – Ясно каким – всяким! – Понятно. А всяким, это каким именно? – Ну, каким-каким? Всяким. Железным таким, – отведя взгляд в сторону, проговорила Вероника Афанасьевна. – Я вас, гражданка, спрашиваю, что именно он делал? Понимаете? Цветмет сдавал или гвоздями ржавыми на рынке торговал? Конкретней, женщина, объясняйте. Конкретней! – Ой, да вы тоже скажете, на рынке торговал. Кто ж эту образину туда пустит? Алкаш он. По помойкам лазит да всякую дрянь собирает, потом на своем Москвичонке это добро барыгам отвозит, – с пренебрежением ответила посетительница. – Понятно все с вами, – облегченно выдохнул капитан. – А как он выглядел, когда вы видели его в последней раз? Ну, перед тем, как он пропал? – Ну, как-как? Ржавый такой Москвич. Да на эту рухлядь без слез не взглянешь: на нем день ездишь, два чинишь. Он у него и не разваливался только из-за того, что… – начала свой рассказ Пантелеймонова, но ее тут же перебил следователь. – Какой, к дьяволу, Москвич?! Я вас про мужа спрашиваю! Вы надо мной издеваетесь что ли?! – Алексей еле сдерживал себя. – А-а-а, муж. Вы бы так и сказали. Сейчас расскажу, – без эмоций ответила женщина. – Не надо! Не надо рассказывать! – следователь достал из ящика бумагу и ручку. – Вот, пишите! С кем, когда и при каких обстоятельствах вы видели своего мужа в последний раз! Повторяю: не собачку, не кошечку, не ржавый Москвич, а своего мужа! И не забудьте написать, во что он был одет и как его зовут! Полные имя, фамилию, отчество! Поняли?! – Поняла. Что тут непонятного? И не надо меня за дуру держать, а то я ведь и пожаловаться могу, куда следует, – пригрозила Вероника Афанасьевна. – Тьфу ты, черт! Пишите уже! – крикнул следователь и вышел из кабинета. За дверью стоял Попов и еле сдерживал смех. – Хренаську. Понял? Жена пенсию профукала, а муж по бабам погнал! – закатился хохотом Михаил. – Что ржешь? – «Маски-шоу» отдыхают, – вытирая слезы, выдавил из себя Михаил. – Ха-ха! – передразнил его Зверев. – Хватит, а то описаешься. Дай-ка лучше закурить, а то я свои в кабинете забыл, а возвращаться не хочется: там у меня атмосфера неблагоприятная. – Ну и что у нее за проблемы? – с ухмылкой спросил Михаил, протягивая Алексею сигареты. – Да муж у нее пропал вроде как. Чтоб его черти взяли. И ее вместе с ним. – Я бы от такой тоже сбежал. Слушай, а она случайно не с бодунища? Взгляд у нее какой-то нездоровый. – Да Бог ее знает! Пусть пишет, бумага все стерпит. И, вообще, хорош издеваться, а то сейчас к тебе эту бешеную отправлю, будешь сам с ней мыкаться. Как раз и узнаешь, с бодуна она или нет. А если повезет, то, глядишь, и свиданье себе устроишь. Она теперь женщина одинокая, мужа нет. – Спасибо, конечно, но мне этот мутант-одиночка не нужен! К тебе она пришла, сам с ней и возись! Этот квазимодо не в моем вкусе! – ответил Попов. – На тебя где сядешь, там и слезешь. Извини, супермоделей как-то не предвидится. – А как ты хотел в нашей-то жизни? Оно, как говорится, не делай добра, не получишь зла. – Следователь Зверев! Следователь Зверев! – раздался голос из-за двери. Алексей аж вздрогнул. – Да мать ее! Покурить спокойно не даст! И откуда ее нелегкая принесла? Зверев тяжело вздохнул и, покачав головой, вошел в кабинет с цифрой шесть на дверной табличке. – Товарищ следователь, я уже все написала, как вы и просили, – проговорила Вероника Афанасьевна. Капитан молча прошел по кабинету и сел за стол. – Давайте посмотрим, – Зверев взял у нее заявление. – Я там все написала! Как он был одет и с кем был в последний раз. Кстати, я там и Васькин Москвич описала, и номер его, так что теперь ищите, – не выдержав тишины, заговорила гражданка Пантелеймонова. Алексей внимательно прочитал заявление, после чего положил его перед собой на стол и посмотрел на потерпевшую так, будто она была виновата в смерти президента Кеннеди, нашествии татар на Русь, всех революциях сразу и заодно во всех смертных грехах. Минутная тишина повисла в кабинете. – А что это вы на меня так смотрите?! – вспылила внезапно Пантелеймонова. – Да так, ничего особенного. Только у меня к вам один вопрос. Маленький такой, пустяковый.