– Тогда где же кошелек? – Так в куртке. Вот в этой. Во внутреннем кармане. Подойдя к куртке, Зверев вытащил из нее тот самый кошелек, о котором рассказывал Виктор. – Странно. Тебя же обыскивали? – Так точно. – Как же это они упустили? – Не знаю. – Красивая вещичка. Капитан открыл кошелек, но не нашел там ничего, кроме пепла, который он и высыпал на стол. – Что это? – дрожащим голосом пробормотал Виктор. – По-видимому, это твой заработок. – Как это? Там же деньги были. Как же это? – Так же, как и все остальное. Он и тут фокус выкинул. Вот тебе то, что ты заработал. – Убери, я не хочу на это смотреть! Зверев смахнул пепел в ведро и протянул кошелек Виктору. – На, спрячь его пока и никому не показывай. Это единственная вещь, которую он оставил. Значит, она для чего-то нужна. – А может, ты его себе возьмешь, а? – Ага, еще не хватало, чтобы кто-нибудь его у меня увидел. Опер с копеечной зарплатой имеет кошелек с золотой каемкой. Нет, ты его выпросил, ты с ним и живи. Сейчас ложись спать, проспись маленько, а я в архив съезжу. Попробую откопать хоть какие-нибудь сведения по вашему священнику. Может, у него родственники были, а если так, значит, должны были обратиться с заявлением о пропаже человека. Думаю, искать нужно в этом направлении. – Я с тобой поеду! – Куда? – В архив. – Сиди дома и только попробуй куда-нибудь удрать. Я тебя из-под земли достану. Пойдешь у меня под белые ручки за два убийства. Понял?! – Понял. – Сиди здесь. Как только что накопаю, приеду. – Ладно. – Вот и прекрасно. Пойдем, затвори за мной. Дверь за капитаном закрылась, и он снова оказался на улице. Было около шести утра, мороз стоял жуткий. Помявшись минутку на улице и оглядев окрестности, капитан побрел к остановке. Ветер пронизывал его одежду насквозь, но Алексею не пришлось долго мерзнуть. К его большому удивлению вскоре подъехал автобус, и он с радостью залез в салон. Сев на ледяное сиденье, капитан чертыхнулся, но вскоре согрелся и заснул. Он ехал в архив. Глава XIV СТОЛКНОВЕНИЕ Александр бесцельно бродил по комнате: от волнения он не находил себе места. Время шло, а поиски не давали результатов. Хозяин мог появиться в любую секунду, и от этой мысли кровь стыла в жилах. Могучий и всесильный учитель секты был напуган, словно котенок при встрече с огромным псом. Его мысли путались, думать не хотелось, да и не моглось. Да и о чем можно думать, когда над головой навис дамоклов меч? От напряжения Александр кусал губы, потирал ладони, но легче ему не становилось. Каждый раз встреча с хозяином будто вырывала кусок его плоти. Можно было бы сказать, что кусок души, но душа его уже давно ему не принадлежала. Никто и никогда не видел его в такой тревоге. Вдруг дверь со скрипом отворилась, и в нее вошел крепкий молодой человек. Александр вздрогнул и пристально посмотрел на него. – Господин, возможно, вы хотите вина или прикажете подать ужин? – Закрой дверь! – злобно крикнул Александр, и дверь с шумом захлопнулась сама по себе. Несчастный парень еле успел от нее уклониться. Александр глубоко вздохнул. Воздух в комнате стал густым и холодным, факелы потускнели, темнота окрасилась в черный непрозрачный цвет. На спине у Александра выступил ледяной пот. – Разве я дал тебе могущество и силу только для того, чтобы ты хлопал дверями перед своими слугами? – раздался спокойный голос из самого темного угла комнаты. Этот голос Александр не спутал бы ни с одним другим. Тот же самый, что и в первый раз, не меняющийся и не стареющий. Такой же пугающий и манящий. У Александра бешено забилось сердце, в висках застучало, а его тело стало предательски дрожать изнутри. Медленно развернувшись, он увидел в своем подземелье того, из-за кого не мог спокойно спать вот уже несколько ночей подряд. Перед взором Александра появился его господин в окружении своей свиты. Повелитель подошел к столу, стоящему посередине комнаты. Один из стульев сам собой отодвинулся, и Анатас сел. Маркус поспешно расположился в проеме входной двери, Посланник замер за спиной своего хозяина, а Грешник, недолго думая, залез на стол. – Жратва! Халява! – принялся он сметать остатки трапезы. Александр брезгливо посмотрел на существо, которое поглощало еду на его столе. – Чего вылупился, упырь?! – Да, ты и впрямь не меняешься, Авера, – с отвращением проговорил Александр. – Извини его, – вмешался Анатас. – Разве можно исправить то, что неисправимо? Это все равно, что исправить людей: они и дальше будут грешить, даже если даровать им прощение. Ради этого они и придумали исповедь. Сходил в храм, покаялся и вперед с чистой совестью в новый грех. Господь Всемогущий сказал мне, и я слышал своими ушами: «Вы повинны в грехе, и Я обещаю, что вы умрете раньше, чем будет прощена эта вина». Так сказал Создатель, Господь Всемогущий[14]. Ваш Бог так сказал. – Их Бог, не мой. – Конечно, их. Ну, что ты мне сообщишь, чем обрадуешь? Какие вести хочешь мне поведать? – За плохие раньше гонцу отрубали голову! Помнишь про это?! – харкая на пол и вытирая пасть рукавом, сквозь ехидную ухмылку прокричал горбун. Александр потупил взгляд. Он понимал, что рассказать что-то новое тому, кто и так все знает, невозможно. Да и вестей хороших у него не было. – Господин, мы пытаемся, поверьте мне. – По-моему, с твоим могуществом можно было давно отыскать любую потерю. Или ты предпочитаешь стать обычным смертным? А может, тебя и вовсе стоит заменить? Тут, кстати, есть один кандидат – давно к власти рвется, меня даже видеть хотел. Правда, пока не понимаю, зачем ему это. – Господин, я делаю все, что могу. Я клянусь, все будет готово в срок. – Делаешь, действительно, все, что можешь. Только, видимо, не то, что надо, раз результата до сих пор нет. Нелепо требовать, чтобы одно и то же дерево одновременно приносило цветы и плоды, и я этого не требую. Так почему все остановилось, почему ты не выполнил задание? Разве я не был милостив к тебе, разве я не дал тебе власть, красоту, бессмертие? Я подарил тебе весь мир – бери, пользуйся. А что ты дал мне взамен? Александр знал, что кость, брошенная собаке, не есть милосердие. Милосердие – это кость, поделенная с собакой, когда ты голоден не меньше нее. – Господин, я пытался, я не сидел, сложа руки, и многое уже удалось выяснить, многого получилось достичь. То, что мы ищем, где-то рядом. Круг сужается, результат – вопрос времени. Управившись с остатками съестного, Грешник спрыгнул со стола, подскочил на четвереньках к главе секты, сделал вокруг него пару кругов и, жадно вдохнув воздух, посмотрел в его глаза. Александр стоял, не шевелясь, словно перед ним было разъяренное животное, которое могло в любую секунду кинуться на него и разорвать в клочья. В комнате воцарилась тишина, но молчание продлилось недолго. Вскоре Грешник расплылся в улыбке и заржал по-лошадиному, громко и противно, обнажив свои острые, как бритва, зубы. Александр вздрогнул и отшатнулся. – Хозяин, хозяин, – прошипел Грешник. – Он боится, хозяин, боится. От него несет страхом. Анатас улыбнулся, вытянул руку и словно из воздуха достал золотой кубок, наполненный вином. Поднеся его к носу, он сделал пару глубоких вдохов, а затем большой глоток, после чего поставил кубок на стол. – Прекрасное вино: великолепный вкус и изысканный букет. Почему именно меня многие обвиняют в его создании? А ведь само таинство причастия происходит с его помощью. Хлеб – тело Его, вино – кровь Его. Представляешь, они пожирают собственного спасителя. Непонятный обряд, который они сами и выдумали. Но как только кто-то начинает слишком много вкушать крови его, так здесь сразу виноват я. Разве это справедливо? – Анатас снова отпил из кубка. – Да, замечательное вино. Если оно для тебя, оно прекрасно, если ты для него, оно ужасно. Так же, как и вера: слишком много – это всегда перебор. Во всем надо знать меру. Но как ее можно соблюдать в обществе, стремящемся к безмерности во всем? Страх – единственное, что вас сдерживает. Анатас вдохнул аромат напитка. – Ну что ж, раз боится, значит, сделает все, как надо. Иначе это сделает кто-то другой. Анатас сидел и смотрел на своего раба спокойным ледяным взглядом. Он не выказывал ни чувств, ни эмоций, но было понятно: он не простит и не помилует. Повелитель поставил задачу и заплатил за ее решение, а Александр принял плату, и значит, обратного пути уже не будет. У него не осталось права на ошибку. Грешник усмехнулся, одним прыжком очутился на стуле и уселся, положив ноги на стол. Он щелкнул пальцами, и тут же у него во рту оказался зажженный чинарик «Беломора». Сделав затяжку, он порылся у себя за пазухой, вытащил оттуда свеженький выпуск «Плейбоя» и стал его разглядывать, шурша глянцевыми страницами и улыбаясь при взгляде на фото полуголых красоток. – Посмотри на это создание. С каждой секундой, проведенной среди людей, он становится все хуже и хуже. Все вы одинаковы: постоянно чем-то недовольны, бухтите что-то себе под нос, машете руками, словно ветряные мельницы, но при этом никогда не полетите. А если приходит время говорить, вы оказываетесь довольными всем. Парадокс, не правда ли? Впрочем, я хотел поговорить о другом. Скажи мне, разве я похож на шута или клоуна? Александр побледнел и, не поднимая глаз, отрицательно покачал головою. Грешник проглотил бычок и, выронив журнал, начал стучать себя в грудь и громко кашлять. – Тогда почему ты устроил здесь такой балаган? – Я не понимаю… – тихо ответил Александр. – Странно, я думал, что ты умнее. Ну, хорошо, объясню. Твои люди поклоняются какому-то непонятному божку. Разве я похож на это существо? Вы режете на алтарях людей, животных, якобы принося их мне в жертву. Разве я просил тебя делать это? Все это напоминает клуб юных сатанистов, которые, не зная о сути моей и о духе моем, пытаются при этом мне же еще и угождать. Все это выглядит глупо, тебе не кажется? Разве я дал тебе такую власть, чтобы ты пускал кровь животным или чтобы стадо безумных людей вопило в один голос о верности мне, не осознавая при этом, кому они служат? На земле хватает разного сброда, считающего, что они верны мне. И ты туда же?