– Слышь, мужик! Не подскажешь? Нам тут… – Подскажу. Следуйте за мной. Меня предупредили, что вы придете. Эка как он сердится. Ну, ничего: не одному же ему блефовать. Мы тоже кое-чему научены, – проговорил незнакомец, посмотрев вверх на небо. – Прошу вас идти за мной и не теряться из виду, – человек с посохом поманил их за собой и ступил в метель. – Не смотри на меня так, я сам охреневаю, – пожав плечами, сказал Четырину капитан и направился вслед за незнакомцем. Вскоре все трое остановились возле ветхого домика, который больше походил на землянку: покосившаяся лачуга с перекошенной дверью. Все вокруг было засыпано снегом. Кашлянув несколько раз и сбив с ног снег, проводник открыл скрипучую дверь и вошел внутрь. Виктор и Алексей последовали за ним в кромешную темноту. Капитан почувствовал, что кто-то схватил его за рукав. Чиркнула спичка, и маленький огонек зажег лампаду, висящую под потолком. Затем загорелась еще одна свеча, потом другая, пока в небольшом полуподвальном помещении не стало совсем светло. – Руку убери, – еле слышно прошипел капитан Виктору, который все сильнее и сильнее сжимал его куртку. Тот мгновенно отодвинулся. Зверев и Четырин стояли молча, пока хозяин дома приводил помещение в жилой вид. Он неспешно открыл маленькую печку и подкинул несколько поленьев в почти погасший огонь, который с аппетитом стал поглощать сухое дерево. Раздался приятный треск. Гости с удивлением рассматривали дубовую кровать, простой стол, стоящий посередине землянки, и скамейку, сколоченную вокруг стола. В одном из углов висели старинные иконы, написанные на деревянных дощечках. И только когда хозяин дома предложил гостям присесть, Алексей увидел, что этот человек почти на полторы головы выше него. В пурге и темноте он этого не замечал, но теперь незнакомец показался ему великаном. Осторожно проходя мимо него, Зверев все же прикинул, куда лучше врезать, завяжись неприятный разговор, но тут же подумал, что с таким детиной не совладать даже вдвоем. Видать, мамка его на убой кормила. – Я ждал вас. – Как это ждали? – поинтересовался Виктор. – Я ждал этого дня очень долго. И вот, наконец, ты здесь, – глядя прямо в глаза Звереву, ответил незнакомец. – Я забыл вам представиться. Когда-то очень давно меня звали Иов, а сейчас я ношу имя Виталий – в данное время оно гораздо больше подходит для нашего общения. – Очень приятно, но почему вы так странно на меня смотрите? – отреагировал на пристальный взгляд собеседника Алексей. – Я радуюсь тому, что ты нашелся. Что ты по-прежнему не сошел с верного пути, не вернулся во мрак. А он бы очень хотел этого. Эх, – Иов-Виталий тяжело вздохнул и по-старчески слегка улыбнулся. – Как жаль, что я не могу вдоволь поговорить с тобой: чтобы объяснить тебе все, потребуется слишком много времени, которого у нас нет. – Я что-то в последние дни все чаще слышу про нехватку времени. – Поверь мне, это действительно так. Ты пришел сюда не по своей воле. Хотя ты и жил-то всегда только ради того, чтобы служить другим. – С чего это ты взял? – резко спросил капитан. – Ты будешь пререкаться или задавать вопросы? – Кто тот человек, который сел к нам в машину?! – не выдержав, воскликнул Четырин. – Ха-ха-ха! – рассмеялся Виталий. – Человек?! Разве ты все еще веришь в то, что он человек? – Тогда скажи нам, кто он? Монах достал из-под кровати книгу и, открыв ее на нужной странице, стал читать. – Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; Ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония. От обширности торговли твоей внутреннее твое исполнилось неправды, и ты согрешил; и Я низвергнул тебя, как нечистого, с горы Божией, изгнал тебя, херувим осеняющий, из среды огнистых камней. От красоты твоей возгордилось сердце твое, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою; за то Я повергну тебя на землю, перед царями отдам тебя на позор[18]. Как упал ты с неба, денница, сын зари?! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера. Взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему[19]. – И что это значит? – ничего не понял Виктор. – Это значит, Вить, что ты подвозил дьявола. И именно он причина всего, что происходит, – ответил ему Зверев. – Ты прав, – закрыл книгу Виталий. – Но только отчасти. То, что я прочитал, это всего лишь отрывок из книги, которая написана людьми. – Ты хочешь сказать, что он хороший и добрый? – Отнюдь нет, я не хочу сказать, что он добрый. Он ненавидит нас. Сказано: и была Тьма, и был Свет. Они существовали вместе все время, но Богу было угодно создать нас. Чтобы мы, смертные, могли дарить добро и любовь друг другу. Но Всевышний ошибся, а сотворенное очень трудно уничтожить, тем более, когда ты любишь свое чадо всем своим существом. А когда он попросил приклониться перед творением брата своего, изрек тот: «Они же ничтожны, зачем нам им кланяться? Не кланяемся же мы всему, что сотворили, ибо оно прах. Они предадут тебя, поскольку они смертны, и как бы ты ни делал их умней животных, они будут оставаться ими! Зря только тратишь время свое. Не достойны души они! И законов твоих они не достойны. Отвернись от них, и увидишь, кто есть творение твое. Ибо отрекутся они от тебя во благо себе, как только станет им худо». Никто никого не свергал в Геенну огненную, также не было войны между Светом и Тьмой. Сами подумайте, разве может между ними вспыхнуть война, если Отец наш просит любить и уважать друг друга, прощать и помогать? Это придумали мы, люди. Для нас даже вера стала наживой. А для них это всего лишь игра, в которой мы, к сожалению, пешки. Один любит нас и жертвует всем ради нас, слепо веря в нас как в детей своих. Другой, наоборот, хочет уничтожить род людской и покарать всех за то, что мы творим. Вот и идет у них противостояние уже не одно тысячелетие. – Раз мы такие никчемные, за что Он нас любит? – хмыкнув, произнес Зверев. – Если бы Отец любил за что-то, он не смог бы полюбить нас вообще. Потому что мы прах, бунтующий против него прах. Дьявол это видит и пользуется нашим ничтожеством. Анатас мерит нас стандартами совершенства, которым соответствуют только боги, и поэтому мы все для него лишь воплощение греха. Ибо даже самые добрые и правильные дела, которые мы совершаем, не идут ни в какое сравнение с тем, какими великими они должны быть в идеале. Анатас знает это. И Отец наш знает это. Но Бог есть любовь – такова природа его. – Интересно, на чьей стороне ты, монах? – сухо спросил Алексей. – Я давно сделал свой выбор, поэтому и помогаю вам. – Ты что, ангел? – Я такой же, как и ты. – Я видел птицу, которая превращалась в человека. – Это Абигор, он же Ворон, – один из слуг дьявола, лучший его воин, его посланник в этом мире. – То есть ты хочешь сказать, что Сатана путешествует по нашей грешной земле не один? – Именно это я и сказал. Есть много, с чем еще вам предстоит столкнуться. Мир населяет не только род людской: много разных существ наполняют его. Просто вы замкнулись на себе и не видите ничего, кроме богатства, власти и плотских утех. Ума бы кто-нибудь захотел, так ведь нет, каждый считает себя умнее другого. Самый последний неуч думает, что он гений. Возможно ли было представить себе, что Анатас так близко подойдет к своей цели? И прошла-то всего какая-то жалкая пара тысяч лет со смерти Спасителя. Он был идеален – эталон человека, настоящий бог в смертной человеческой плоти. Жаль, что мне нельзя рассказать большего. – Почему?! – возмутился Алексей. – Потому что мои слова могут повлиять на ход событий. Сейчас главное не мои воспоминания и не то, что я думаю о тебе – это не имеет значения. Сейчас главное – постараться предотвратить катастрофу. – Какую? Монах покачал головой. – Анатаса сопровождает не только Ворон. Бояться вам стоит Грешника, это самое страшное его создание. Он воплотил в нем все то, что вы больше всего любите, а любовь ваша – в грехах ваших. Грешник скроен из самых потаенных ваших мыслей, самых скверных желаний и поступков. Смотря на него, вы видите ничтожное существо, калеку, урода, но это лишь ваше собственное отражение. Я не беру в пример какого-то конкретного человека, я имею в виду все человечество. Если Грешник обойдет вас стороной, вам несказанно повезет. Сеять хаос и зло – вот его предназначение, и чем дольше он находится в вашем мире, тем сильнее и страшнее становится. Он, словно паразит, питается вашими грехами – неудержимое, ужасное и злобное творение. – Вас послушать, так это дьявол виноват во всех грехах человеческих. Получается, мы из-за него живем так плохо? С чего вы взяли, что мы ему вообще интересны? Это напоминает попытки оправдать себя за все гадости, которые мы совершили, за свою лень, трусость, мелочность, меркантильность, желание переложить ответственность на кого-то другого. Я не верю, что это дьявол заставлял соседа-забулдыгу напиваться и избивать семью. Я не верю, что дьявол вообще заставляет кого-либо совершать что-то – мне кажется, ему вообще нет до нас дела. Люди сами призывают зло в этот мир, – сжал кулаки Зверев. – Ты меня плохо слушал. Я не сказал, что он причина ваших поступков. Да, он не заставляет вас совершать какие-либо действия, но он может подтолкнуть вас к ним. У него, так же как и у Церкви, есть свои слуги в человеческом обличии, которые помогают ему в этом. Они служат для того, чтобы уничтожить самих себя, просто пока об этом не знают. Из твоих слов я понял так, что ты даже одобряешь его за то, что он карает, а не прощает. Не мне судить: добро и зло испокон веков существуют на земле, а дьявол и Бог – это частичка вас самих. Они – это вы, и сегодня вы выставляете свое зло напоказ. В глазах Анатаса вы все должны быть преданы смерти. Для него вы просто скот, как для вас корова или свинья. Для него не существует прощения. Поймите одно: с ним нельзя договориться. Он поставил себе цель и методично идет к ней, а задача остальных состоит в том, чтобы помешать ему. – Остальных? – Бог, люди, ангелы – все те, кто стоит по другую сторону. Все они стараются предотвратить то, что задумал Анатас. – Апокалипсис? – усмехнулся капитан. – Очередной потоп или чума? – Хуже. – Что может быть хуже? – Он хочет предоставить вас самим себе. Господь не сможет больше вас опекать. – Бог-Бог! Что ты с ним заладил?! Он, по-моему, и сейчас особо нами не интересуется! Выйди из своей конуры и посмотри, что творится в мире! – Ты ошибаешься. – Тогда объясни мне вот какую штуку. Тебя твой любимый Бог наградил всякими болезнями, отнял детей, богатство! Да он вообще истребил кучу народа – достаточно вспомнить хотя бы семь казней египетских! – Их было десять. – Тем более! Потоп, крестовые походы – из-за его так называемого сына убивали младенцев. В чем смысл всего этого?! – Я отвечу тебе. Что касается меня, то я считаю, не стоит верить всему, что написано, да и сказали тебе только то, что ты сам хотел услышать, иначе ты попросту не пришел бы сюда. Чтобы понять, как мало тебе требуется, чтобы не впасть в заблуждение, нужно отсечь все лишнее и сосредоточиться на фактах. Казни навели на себя сами люди, равно как и потоп. И в этом вряд ли виноват Бог. Младенцев резал царь Ирод, а он был смертным человеком, боявшимся потерять власть. Да и подтолкнули его к этому решению не слуги Божьи, уж поверь мне. – Простите, что встреваю, – застенчиво проговорил Виктор, – но раз они всесильны, так почему им просто не щелкнуть пальцами и не сделать по-своему? Мир создан был всего за семь дней, а тут-то задачка-то попроще – поделить людей. Для чего им нужно нас сортировать? Отобрали бы каждый при рождении себе плохих и хороших, да и дело с концом. – Интересное решение, – почесал затылок Виталий. – Вот смотри. Есть два животных: корова и коза. Обе питаются травой, обе дают молоко, у обеих есть рога, вымя и копыта. Только вот одна, прости за выражение, гадит лепешкой, а другая – горошком. Как ты думаешь, почему? – А я почем знаю? – ответил Четырин. – Вот видишь, ты даже в дерьме не разбираешься, а лезешь в высшие силы. Ты думаешь, так просто что-то создать? Они есть верховный разум всего, что нас окружает. Никто не ведает, были ли они первыми или их создал кто-то еще более могущественный. К сожалению, нам не суждено узнать этого. Но Вселенная – это бескрайнее пространство, а они почему-то уперлись в наш мир, в наше существование, в нашу планету. И если мы поймем и осознаем безграничность Вселенной, то тогда, возможно, нам откроется, кто или что есть они на самом деле. – Господи, у меня сейчас мозг взорвется! Я ни слова не понял! Вселенная, высшие силы… Скажи хоть тогда, почему они выглядят как люди? – не выдержал Виктор. – Они выглядят так, как вам удобней их представлять. Ты бы разговаривал с тем, у кого рога на голове и хвост сзади? А ты, Алексей, стал бы слушать абстрактную материю? – Иов мельком взглянул на огоньки свечей, которые потянулись к потолку и стали гореть намного ярче. – Надеюсь, я ответил на некоторые ваши вопросы. Рад бы был поговорить еще, но у нас слишком мало времени. Мне нужно дать вам некоторые наставления, ибо без них вам вряд ли удастся выжить. – Как, это все что ли? Да какого черта-то?! Мы тратим время, премся к тебе, а ты тут же шлешь нас подальше?! Так что ли получается? – Поверьте мне, нужно спешить. Я должен кое о чем вам поведать, и после этого вы уйдете. Немедля. И больше не пререкайтесь со мной. – Как обычно, ничего путного. Ну, давай, вещай, – ухмыльнулся капитан. – В скором времени, хотите вы этого или нет, вам придется столкнуться с тем, что вы не можете понять. Хотя вы уже с этим повстречались. Я не могу дать вам много информации, так как ограничен в своих возможностях. Нам и так крупно повезло, что нам дали возможность встретиться: до сего дня никто и никогда не навещал меня от них. А теперь слушайте внимательно. Скоро вы встретитесь с тем, что будет страшнее любого кошмара, но знай: вера – лучшая защита от всех напастей, даже если она принадлежит кому-то другому. Для того чтобы открыть истину, вспомни, что сделано руками человека на небе. Это все, что я могу вам сказать. – Слушай, а вы все такие? Воду лить каждый из вас горазд, а как по делу, так сразу загадки, – сказал капитан. – Я чего-то ничего не понял, – добавил Виктор. – А у них так всегда, привыкай. По нему же видно, что он больше ничего не скажет. Ладно, и на том спасибо. Пошли, Витек, – вздохнул Зверев. – Постой, Лех. Посмотрите, – Четырин вытащил из кармана злополучный кошелек. – Это осталось у меня после встречи с ним. Виталий медленно подошел к Виктору и грустно улыбнулся. – Да, он знает, что люди падки на дармовщинку. Любая вещь, которую вы приняли от него, – это своего рода маяк, по которому он всегда будет знать, где вы, даже если вы не в его власти, – Виталий взял подарок Анатаса и, подойдя к печке, швырнул его в огонь. – Ступайте, вам не стоит задерживаться.