– Лучше во вторую, – подал кто-то голос, – в первой до сих пор протекает труба, и я боюсь, что к прочим неприятностям сегодняшнего дня мэру придется добавить еще и китайскую пытку водой. В ответ послышались разрозненные смешки тех, кто ради этой самой пытки тайком от начальства проводил в первой комнате допросы. – Ну хорошо, пусть будет во второй, – сказал Симмонс. – Финли, у тебя все готово? – Ну да. – Его ответ Симмонса, похоже, не убедил. Волк толкнул друга локтем: – Я велел охране пропустить Эмили и этого… как его… – продолжал напарник. – Эдмундса, – прошептал Волк. – Как его зовут, не знаешь? – тихо спросил Финли. – Волк пожал плечами. – Может, Эдмунд? – …Эдмунда Эдмундса. У всех дверей мы выставили охрану, в гараже мэра встретят ребята из подразделения по охране дипломатических и правительственных, а также кинологи. Этаж закрыт, лифты остановлены, это значит, что подняться сюда можно будет только по лестнице. – Отлично! – сказал Симмонс. – Коукс, как только встретишь мэра, поднимешься сюда в сопровождении вооруженного полицейского. Имей в виду, здание Нью-Скотленд-Ярда огромное и всех, кто в нем находится, мы знать не можем. Как только окажешься с ним в допросной, наберись терпения, вам с ним там придется сидеть долго. – Сколько? – спросил Волк. – До тех пор, пока мы не убедимся, что мэру больше ничего не угрожает. – Я пришлю тебе ведро! – выкрикнул надменный детектив по имени Сондерс, явно считая свою реплику остроумной. – Я лишь поинтересовался, что будет на обед, – ответил Волк. – Иглобрюхая рыба, – продолжал глумиться Сондерс, испытывая терпение Симмонса на прочность. – Сондерс, здесь твои шутки неуместны! – заорал старший инспектор, намеренно чересчур усердствуя, чтобы угодить коммандеру Ваните. – Пошел вон! – Я бы… пошел… но не могу… чисто физически… этаж-то перекрыт… – промямлил детектив с крысиным лицом, запинаясь, будто нашкодивший школьник. – Тогда сядь и заткнись. В комнату вошли Бакстер и Эдмундс, явно выбрав для этого не самый подходящий момент. – Мило, что вы к нам присоединились. У меня для вас особое задание – проверите кое-какую информацию, которая может помочь в расследовании. С этими словами Симмонс бросил Бакстер папку, которую та поймала и тут же передала Эдмундсу. – Мы пропустили что-нибудь важное? – спросила Эмили у собравшихся. – Нас с Биллом приставили охранниками, – ответил Финли. – Тебе с Эдмундом предстоит заняться идентификацией частей тела «коллективного» покойника. Сондерс ведет себя как… – Мудак? – предположила Бакстер, садясь на стул. Финли кивнул, благодарный ей за то, что она избавила его от необходимости ругаться. – Ну хорошо, садитесь, – приказал Симмонс. – Итак, пока вы все в сборе: у нас в наличии шесть расчлененных трупов, впоследствии частично сшитых вместе, мэр, жизни которого угрожает опасность, и список еще пяти жертв. – Плюс кукла-чудовище, указывающая пальцем на окно Билла, – весело вклинился в разговор Финли. – Да, она тоже, – продолжал старший инспектор, игнорируя обращенные на него вопрошающие взоры. – У кого есть соображения? Ответом ему была лишь стена ничего не выражающих лиц. – Вообще никаких? Эдмундс несмело поднял руку. – Говори. – В университете я как-то писал реферат, посвященный мотивам, которыми руководствуются серийные убийцы, рассылая полиции и средствам массовой информации свои сообщения. В нем фигурировали Зодиак[5], Убийца со счастливым лицом[6]… – …Фауст, псих из фильма «Семь»… – стал продолжать за него Сондерс. Его ехидное замечание вызвало несколько язвительных смешков и сердитый взгляд Симмонса. – Очень часто, хоть и не всегда, рассылаемые таким серийным убийцей сообщения содержат в себе «неоспоримые доказательства» его гениального таланта преступника, – бесстрастно продолжал Эдмундс. – Иногда мелочи, не предаваемые огласке, но порой и что-то более существенное. – Типа фотографий, которые сегодня прислали жене Коукса? – сказала Ванита, непреднамеренно допустив ошибку. – Бывшей жене, – тут же поправил ее Волк. – Совершенно верно. Но в очень редких случаях такие послания представляют собой что-то вроде крика о помощи, в них злодеи буквально умоляют полицию остановить череду совершаемых ими убийств. Они считают, что сами являются жертвой своих неконтролируемых порывов. Это, как и мысль о том, что за их преступления за решетку могут отправить кого-то другого, для них попросту невыносимо. И при первом, и при втором сценарии, конечная цель неизменно сводится к тому, чтобы их поймали. – И вы полагаете, что мы столкнулись как раз с таким случаем? – спросила Ванита. – Но почему? – Во-первых, список намеченных жертв… Во-вторых, четко определенные даты… Плюс к этому обращение в СМИ… Мне кажется, что убийца, сориентировавшись в ситуации, постарается соблюдать дистанцию, но избежать соблазна быть как можно ближе к расследованию ему вряд ли удастся. С каждым следующим убийством он будет чувствовать себя все увереннее, подливая масла в огонь своей мании величия, потом возомнит себя Богом и станет рисковать все больше и больше. Пока в конечном счете сам нас к себе не приведет. Все в удивлении уставилась на Эдмундса. – Что-то я не помню, чтобы раньше слышал твои выступления, – сказал Финли. Парень скромно пожал плечами. – Но почему я? – спросил Волк. – Почему этот кошмарный труп показывает на мое окно, а не на чье-то другое? И зачем было посылать фотографии не кому-то, а именно моей жене? – Бывшей жене, – в унисон поправили его Бакстер и Финли. – Почему моей… – Волк на несколько мгновений умолк. – Почему я? – Потому что ты поймал преступника, чьей головой воспользовались при составлении «коллективного трупа», – ухмыльнулся Финли. Вся комната в немом ожидании повернулась к Эдмундсу. – Серийные убийцы редко выделяют из рядов полиции кого-то конкретно. Но это все же бывает и причины в подобных случаях всегда носят личный характер. Что-то вроде лести. Убийца, должно быть, видит в Волке достойного противника. Именно в Волке и ни в ком другом. – Тогда все в порядке, – пренебрежительно бросил Билл. – Он просто решил доставить мне удовольствие. – Кто еще включен в этот список? – спросила Бакстер, стремясь направить разговор в другое русло и приняться за обсуждение темы, по которой Эдмундс не писал никаких рефератов. – Со следующим фигурантом я разберусь сама, – сказала Ванита, выйдя чуть вперед. – Мы решили пока придержать эту информацию, чтобы, с одной стороны, не сеять панику, а с другой – сосредоточить все усилия на охране мэра. К тому же у нас нет полной уверенности в том, что угроза существует в действительности, а лишние судебные иски отделу уж точно не нужны. Несколько человек повернули головы и с осуждением посмотрели на Волка. Зазвонил телефон внутренней связи, Симмонс снял трубку, собравшиеся навострили уши. – Действуйте… Спасибо, – сказал он и кивнул Ваните. – Ну хорошо, ребята. Будьте сегодня на высоте. Планерка окончена. Когда Волк спустился в подземный паркинг, «Мерседес» мэра уже подрулил к стоянке. В отличие от офисов такого блага, как кондиционеры, в гаражах не было, и духота, которая поднималась над бетонированной площадкой, смешиваясь с запахами резины, масла и выхлопных газов, казалась поистине удушающей. Яркий свет, озарявший собой все, кроме самых темных уголков, сыграл с измученным Волком злую шутку – он на мгновение подумал, что снова наступил вечер, взглянул на часы и увидел, что они показывают семь тридцать шесть утра. Когда он подошел к машине, из лимузина вышел мэр, к вящему неудовольствию шофера, который теперь остался не у дел. – Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – рявкнул он, с силой хлопнув дверцей. – Господин мэр, позвольте представиться: детектив-сержант Коукс. Волк протянул руку, и гнев мэра улетучился в одно мгновение. Он на долю секунды почувствовал неловкость, но потом обрел былое хладнокровие и горячо ее пожал. – Рад познакомиться с вами лично, детектив, – лучезарно улыбнулся он, пытаясь исправить оплошность и будто позируя для фотографа на благотворительном мероприятии, куда, по идее, сейчас должен был направляться. – Следуйте за мной, пожалуйста, – сказал Волк и махнул рукой вооруженному полицейскому, которому предстояло проводить их наверх. – Секундочку, – произнес мэр. Волк убрал руку, которую перед этим подсознательно положил на талию мэра, желая немного его поторопить. – Я все же хотел бы знать что происходит. Немедленно. Волк сделал над собой усилие, чтобы не заметить его самоуверенного тона, сжал зубы и ответил: – Симмонс предпочитает ввести вас в курс дела лично. Мэр, не привыкший, чтобы ему отказывали, застыл в нерешительности. – Ну хорошо. Но я, надо сказать, весьма удивлен, что Терренс приставил вас ко мне в качестве няньки. Я слышал утром ваше выступление по радио и полагаю, что вам лучше бы заниматься делом этого серийного убийцы. Волк прекрасно понимал, что отвечать не стоит, но хотел, чтобы мэр побыстрее поднялся наверх. К тому же он устал от его высокомерия. Он повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза. – Я и занимаюсь.