Вот первый раз, знакомство с моими спортивными навыками – я повисла на канате, под самым потолком, и начала раскачиваться, словно обезьянка на лиане. Нет, сначала то одноклассники подумали, что я так развлекаюсь, но к концу урока обнаружили, что я просто слезть не могу, а хохочу, потому что мне не смешно, а страшно. Нервный смех, знаете ли, пробрал. И зачем я забралась так высоко? «Как залезла, так и слезай» - деловито и немного смущенно произнес учитель. Ишь какой, легко сказать, но у меня ноги и руки перестали слушаться. Прыгать буду! – крикнула я. Ну, одноклашки мне все кинулись спортивные маты подкладывать, чтоб помягче было, естественно, а я… спрыгнуть не смогла. А вообще, когда мне страшно, я в основном быстро соображаю, но тут ознакомительный, так сказать, урок, хотелось себя во всей красе показать, и не вышло… такой конфуз перед толпой, поэтому я как-то растерялась. Потом физрук лестницу принес, и я гордо спустилась. Виду, что стыдно – не подала. Плечами пожала, мол, «Ну бывает». Он тоже тогда согласился – ну да, бывает. А потом как-то пошло-поехало, урок за уроком, и он уже не соглашался со мной, а только рот ошарашенно открывал и быстро быстро моргал. А то, что происходило с мячом… ну вообщем… вы же помните, что моя голова – магнит для мяча. В какой-то момент мне уже не нужно было прятаться, физрук сам его прятал и просто говорил мне: Уйди, Варвара, ради Всех Святых прошу. – А как же я вам потом сдам? У меня же отлично по всем предметам, – жалобно взмолилась я ему однажды, со слезами в голосе. – Я же на золотую медаль иду… – Тьфу. Обещаю, поставлю отлично, лишь бы не мешалась, – забурчал он, и я успокоилась. Хотя, для меня это было так странно. Вот в прошлой школе, где я училась с Ильей – физрук из меня все соки выжал. Бегать заставлял, и играть, и прыгать… Да все, что положено. Сказал: Пятерку надо заслужить. Впрочем, я с ним абсолютно согласна. Поэтому очень старалась. Ну, тут мне дали слабину. Возиться не захотелось. А я что? Ради Всех Святых можно и пофилонить. У них здесь вообще многим деткам все сходит с рук, правда не потому, что они в глазах учителя «тридцать три несчастья», как в моем случае, а потому что родители богатые. Позвонили – разрулили, и на тебе пятерка в четверти. Так что, будем считать, меня тоже к ним прировняли. Совесть не так, чтобы чиста по этому поводу, но и не страдает особо. Не то, чтобы я совсем ничего не делаю. Неторопливо побегать, на скакалке попрыгать, немного зарядки с утра – это я всегда готова. Итак, я переодеваюсь в костюм, так положено все-таки, делаю пучок на голове, закрываю шкафчик и выхожу в зал, но резко торможу перед мощными спинами наших баскетболистов, вставших в ряд. Сегодня Степан Геннадьевич отчего-то решил не упиваться кофе, уже гневно отчитывает их. – Я на нашу никчемную футбольную команду уже давно не рассчитываю, но если, и Вы меня разочаруете! Уууу, – он трясет кулаком в воздухе. – Баскетбол в этом сезоне – наше все! Антон, я на тебя все свои надежды возлагаю! Не подведи, молю! – Не подведу, – звучит уверенный ответ. Я обхожу парней и аккуратно высовываюсь в центр зала. Что вообще происходит? Урок что ли отменили? Антон ведь в другом классе учится… Неужели, нас опять совместили? Или расписание изменилось? Но Арина не предупреждала… Поглядываю на физрука, но он на меня не обращает внимание, все еще толкает парням воодушевляющую речь. Смотрю на трибуну – там наши сидят. Тоже на меня – не але. Общаются между собой. Арина только руку вскидывает и машет мне. «Иди сюда» – одними губами произносит. Пока иду, осматриваю толпу. Все классы сегодня здесь. Люба даже со своей свитой в уголочке примостилась и о чем-то непринужденно болтают. И одеты еще как-то через чур нарядно, будто и не физкультура вовсе, а праздник какой. Макияж на все лицо, волосы аккуратными завитушками уложены. А я, как и обычно, свой старый спортивный костюмчик напялила. Розовый… Нет, он на самом деле очень симпатичный, просто немного выцвел уже. Давно хотела себе другой заказать, как-то я в своем слишком выделяюсь среди наших новомодных ребят. Да только что-то руки все не доходили, да и потом… тут осталось-то до конца учебного года всего ничего. Не хочется деньги тратить. Присаживаюсь рядом с Ариной. Обид на нее не держу, давно уже заметила, что она сама стыдится своего поведения. От Любы и ее девчат она ушла, они вернули на место своей подчиненной – Лизу. Я, конечно, близко с Ариной общаться не планирую, но и дуться на единственного человека, который со мной пытается поддерживать связь – глупо. – Что происходит? – спрашиваю ее шёпотом, наблюдая, как она достает зеркальце и торопливо подкрашивает губы блеском. – Приехали наши основные соперники по баскетболу, – склоняется ко мне Арина. – Они из простой школы, расположенной в пригороде, неподалёку, но представляешь – такой разгон нашим показали на последней игре! Ух! Настоящий зашквал эмоций был. Вообщем, директор наш их пригласил к нам потренироваться перед чемпионатом среди школ региона. Типа укрепляем связи, общаемся с «простолюдинами», поддерживаем отношения с соперниками, и поднимаем дух команды. Понимаешь? – Угу, – киваю. – Но Илья-то конечно не «простолюдинен». У него довольно обеспеченные родители, просто не сильно балуют его, насколько я знаю. – Ты про кого? – Про одного из парней команды соперников, – объясняю ей. – Они из моей старой школы. – Огоо, классно. Они сейчас придут сюда. Степка уже сообщил. Столько парней красавчиков сегодня будет… и наши баскетболисты, ты посмотри на них… ммм… накаченные… такие… погляди, как на них форма сидит… Игнорирую ее активное слюноотделение и перевожу тему. – Да. Кстати с той командой еще и мой предыдущий учитель по физкультуре приехал, бррр, – дергаюсь. – Он очень строгий. Я его побаиваюсь. Мы еще немного болтаем с ней, она в основном продолжает восхищаться парнями, а в перерывах неустанно красит губы и ресницы, выпотрошив почти всю свою огромную косметичку, и мне неловко предлагает «красоту подчеркнуть», но я вежливо отказываюсь. Иногда бросаю невольные короткие взгляды на Антона, который выглядит таким до боли скучающем и смурным, что впору камни об него точить. И тут же отвожу, чтобы вновь что-нибудь рассказать Аринке. В любом случае, он на меня совершенно не обращает внимания. А если и обращает, в чем я сильно сомневаюсь, виду однозначно не подает. Пару раз ловлю его на том, что он высокомерно насмехается, то ли своим мыслям, то ли тому, что там у них обсуждается. Потом заходят баскетболисты из моей старой школы. Я там почти никого не узнаю, кроме Ильи и его лучшего друга Паши. Очень надеюсь, и они меня не вспомнят. Но мои надежды неминуемо рушатся. Когда парни также выстроившись в ряд, пожимают друг другу руки, и выслушивают уже более веселые наставления и шутки переговаривающихся друг с другом тренеров, Илья ни с того ни с сего находит меня взглядом в толпе, и вновь начинает дерзко подмигивать и улыбаться. И даже руками какие-то знаки мне подает. Я сначала делаю вид, что не замечаю, но проблема в том, что все вокруг начинают замечать… Глава 40 Я сначала делаю вид, что не замечаю, но проблема в том, что все вокруг начинают замечать. Ребята, сидящие на трибуне, постепенно ко мне поворачиваются, Люба что-то фырчит, а Аринка меня плечом тихонько пихает и глупо хихикает. И даже тренера во время своей речи, заметив, что уже никто на них внимание не обращает, начинают подозрительно коситься то на меня, то на Илью. – Илья, может, потом девчонок окучивать будете? А пока что тренировкой займемся? – нарочито ласковым тоном интересуется Андрей Васильевич – физрук из моей старой школы. – Что думаешь? Если он так вежливо заговорил, жди беды. Не стоит злить этого беспощадного монстра, иначе – спасайтесь все. – И то верно, – встревает Степан Геннадьевич, не осознавая, что предотвращает тем самым конец света. Он разворачивается к трибуне. – Девочки, красавицы наши, и вы не отвлекаем, давайте! Сидим и смотрим! Сегодня вам такая лафа, ничего делать не надо… В среду у нас игра перед всей школой, дайте парням потренироваться нормально! – потом опять на Илью вопросительно глядит. – Готов? Илья согласно кивает, парни весело улыбаются и многозначительно переглядывается. Но тут Паша голос подает: – Вы не понимаете, тут любовь всей его жизни объявилась. Если рядом маячит Покемон, у Ильюхи тут же крышак топит. Предупреждаю, единственный варик избежать всемирного потопа – их наедине не оставлять. За ним глаз да глаз нужен. – Паша переводит внимание на меня, подбородок чуть повыше приподнимает. – Привет, кстати, Покемон! Давно не виделись. Выглядишь, как и всегда, зачетно. Уже наслышан о твоем новом комплекте нижнего белья. По всему периметру раздаются грубые смешки, Степан Геннадьевич почему-то розовеет, я – тоже. Аринка неловко ерзает. Ну и шутки. Вот бы мне сквозь землю прямо сейчас провалиться. – Ты дебил? – Илья с огромным интересом задает вопрос Паше. Тот ему лишь весомым взглядом отвечает, выдавив неоднозначную ухмылку. Потом Илья ко мне обращается, головой отрицательно машет, на Пашу указывает и пальцем у виска прокручивает. Я ему в ответ искренне улыбаюсь и даже смеюсь. Знаю же, что мы никогда с ним не ладили, он меня терпеть не мог. О каких тут чувствах вообще может иди речь… осознаю же, что это просто стеб. Симпатия с его стороны для меня – нереально. А насчет белья – мне не обидно. Я уже в той школе привыкла к их постоянным подколам по этому поводу. А от Пашки такое слышать вообще не впервой. Мы замираем и продолжаем понимающе улыбаться друг другу, подвиснув на какое-то время, пока Андрей Васильевич теряет последние остатки терпения. Обводит свою бригаду возмущенными взором, багровеет, мяч об пол со всей силы шкваркает. – Вы у меня тут все! Деби… – Кхмм!! – Степка его прерывает, и шепотом добавляет: – Андрей Васильевич, у нас тут запрещено… – Ах, да, – тот немного сдувается, берет себя в руки, голос помягче делает, насколько это для него вообще возможно. – Пацаны! Мы на игру приехали! Или куда?! Хватит лясы точить! Работаем! – кидает Пашке мяч. – Погнали! Бегом, бегом! – ладонями отбивает. Парни из обоих команд разбегаются, чтобы начать игру. Я продолжаю следить за Ильей, подмечая, что он действительно ответственно взялся за спорт, выглядит очень подкаченным и более уверенным, нежели раньше. Он определенно стал еще привлекательнее. Уверена, теперь еще больше поклонниц его окружает. Впрочем, он и раньше не бедствовал. Не сразу обнаруживаю, отчего все растерялись, и почему тренера не дают сигнал старта. Поворачиваю голову, отрываясь от созерцания Ильи и вижу, что Антон все еще стоит на том же месте, в центре зала. И не отрываясь смотрит на меня. Я бы сказала – пригвождает к месту ледяным взглядом. Лютый холод идет по спине. На короткий миг возникает такое чувство, что в нем закипает сильная неконтролируемая ярость, но потом я понимаю, что нет – это какая-то другая эмоция. Это гораздо мощнее, чем тогда, в комнате. Я чувствую накал воздуха между нами, словно нити, пропитанные высоковольтным током, протягиваются от него ко мне. И совершенно точно – ударяют. Сбивают с толку. Возникает беглая глупая мысль, что он готов меня убить. Меду нами вспыхивает невидимое, но очень весомое напряжение. Не понимаю, что я ему сегодня сделала? Скорее всего, это из-за того, что я задержала начало тайма. Он сильно раздражен. Баскетбол важен для этой школы. Но от этого его взгляда, которого раньше я еще никогда не видела, у меня по телу пробегает морозная дрожь. Может, я еще не вылечилась? У меня все еще температура? Мне не стоило сегодня приходить? Или я схожу с ума… И как мне с этим справиться? – Так, что происходит? – вежливо спрашивает Степан нашего зависшего капитана. – Антон? Играем? Антон продолжает гипнотизировать меня еще несколько недолгих секунд, возможно, незаметных для других, но показавшихся мне вечностью, после чего вновь приобретает пустое, и до крайности безразличное выражение лица. А затем, уголок его губ насмешливо дергается, и он будто смаргивает наваждение. – Играем, – произносит от низким басом, отворачиваясь от меня, и наконец вливается в игру. Ленивым шагом покидает центр, вставая в свою позицию. Раздается свисток, остальные игроки также рассыпаются по своим зонам. Я медленно прихожу в себя, нормализую застопорившееся дыхание.