— А как называлось ваше селение? — Никак. — Отец долго придумывал ему название? — А тебе это зачем? Раздался стук в дверь. — Уже незачем, — сказала Малика и глубоко подышала, пытаясь утихомирить сердцебиение. Старуха впустила Брата в дом. Он положил на кровать кроваво-красное длинное платье из тончайшего шёлка: — Я жду на улице. — И удалился. Малика взяла платье. Это её цвет! Цвет незамужней моруны. Она здесь не просто так… Жёлтое солнце пряталось за кронами берёз. Ветер холодил кожу и перебирал распущенные волосы. Трава щекотала босые ноги. Детские голоса летели к полупрозрачным облакам. В этой сказке поселился кошмар под названием Праведное Братство. Кто его сюда впустил и кто поддерживает? Уж точно не Бог. На этот раз Брат провел Малику в белое вытянутое здание неподалёку от огородов и полуразрушенного селения. Зеркальные окна скрывали жильцов от посторонних взглядов. Вслед за Братом она поднялась по ступеням, вошла в длинный коридор с множеством закрытых дверей. Из комнаты в конце коридора вырывался живой мерцающий свет. Малика переступила порог и задержала дыхание. В огромном зале сидели Братья — человек сто. Или двести. Много… У каждого на левой руке, чуть выше локтя, чёрная повязка. Знак Избранных? Вроде бы так их назвал Праведный Отец. Он сам — в костюме, без галстука — сидел за столом на небольшом возвышении, похожем на сцену. Верхний свет был выключен. Вдоль стен стояли напольные шандалы с горящими свечами. В воздухе витал запах расплавленного воска. Брат проводил Малику до возвышения, повернул её спиной к Отцу, лицом к Избранным. Не в силах сдержать дрожь во всём теле, она вцепилась в платье и потупила взгляд. Отец поднялся из-за стола, спустился в зал: — Малика изъявила желание стать Праведной Сестрой. — Засунув руки в карманы брюк, прошелся вдоль первого ряда. — Малика сирота. Распахнув глаза, она уставилась на Отца. Откуда он узнал? — Была в услужении у знатного человека, который донимал её своим порочным вниманием, — продолжил Отец. — Бог обязательно его накажет, но сейчас разговор не о нём. Нам нужны верные сёстры. Нам нужны достойные сёстры. И вам решать — достойна ли Малика стать вам сестрой до скончания своих дней? С первого ряда поднялся молодой мужчина. Взял шандал, поводил свечами перед лицом Малики: — В тебе сатана. — Поставил шандал сбоку от неё. То же самое проделал ещё один Избранный: — Я чувствую запах серы. — Поставил шандал с другого боку. Один за другим к Малике подходили Избранные Братья, и уже через несколько минут она стояла окружённая шандалами. Перед глазами прыгали оранжевые огоньки, в голове шумело, во рту пересохло. Не зная, чего ожидать от сектантов, Малика посмотрела на Отца. Он поднял руку: — Довольно. — Приблизился к Малике. — В тебе прячется дьявол. Она мотнула головой: — Это неправда. — Твои низкие желания и гадкие мысли скрываются в уголках твоего существа. Сатана хитёр, он застилает тебе глаза адским дымом, и ты не видишь последствий своих поступков. Он медленно ест тебя изнутри. — Это неправда! — Мы можем тебе помочь. — Как? — Только боль делает человека настоящим. Только боль выдавит гной из тайников твоей души. Только так ты сможешь услышать голос Бога. Ты готова пройти через боль очищения? — А если я откажусь? — Когда человек смертельно болен, ни один врач не позволит ему покинуть больницу. Долг врача — если не излечить болезнь, то хотя бы облегчить страдания больного. — Я хочу уйти. — И вместе с тобой уйдёт сатана. — Отец повернулся к Братьям и раскинул руки. — Мы не можем его отпустить. — Не можем, — прозвучали голоса. Малика смотрела по сторонам, но кроме огоньков свечей ничего не видела. — Я не ставлю перед тобой условий, — сказал Отец. — Я предоставляю тебе выбор. Либо ты пройдёшь через боль очищения и станешь Праведной Сестрой, либо до конца своих дней будешь терпеть адские муки в подземелье. Малика сжала кулаки: — Я пройду через боль очищения. — Ты готова? — Да. Я готова. — Дороги назад не будет. — Я готова! — выкрикнула она. Двое Братьев сняли с возвышения стол и поставили его рядом с Маликой. — Снимай платье и ложись, — промолвил Отец. — Наше святое семя наполнит тебя и вытравит сатану. Малика расправила плечи: — Я кое-что от вас утаила, Праведный Отец. Он улыбнулся уголками губ: — Я это чувствовал. Говори. — Подойдите ко мне, Праведный Отец. Он приблизился. — Посмотрите мне в глаза, Праведный Отец. — Я смотрю, Малика. — В ваших глазах написано, что вы посланник Божий. Вы всё видите и всё знаете. Вы Праведный Отец. — Это так, Малика. — Прочтите, что написано в моих глазах. Он подошёл к Малике вплотную, промолвил еле слышно: — У тебя ничего не выйдет. Ты уже здесь. — Мне сказать всем или только вам? Отец вновь улыбнулся: — Начни с меня. Малика скользнула щекой по его щеке, прижалась губами к уху: — Я Праведная Мать. А теперь пошёл прочь! Отец повернулся к Братьям: — Сатана поглотил её разум! Малика поставила перед собой шандал, сняла с двух острых металлических шпилей свечи, бросила их на пол. Окинула Избранных взглядом: — Я Праведная Мать! Всякий, кто возьмёт меня, станет моим рабом. Всякий, кто ранит меня, будет пожизненно корчиться от боли. А если я умру, вымрет всё Братство. Да будет так! Воздела руки к потолку и с силой опустила. Шпили проткнули кисти насквозь. Малика наступила ногой на опорную поверхность шандала. Рывком сняла со шпилей руки и показала кровоточащие ладони Братьям: