Я погладила мужа по шее, плечам, прикрыла глаза, позволив целовать себя, плавясь от его жадных, собственнических прикосновений. — Скажи, что ты — моя. Со мной. Ты же со мной? — Конечно. Да… Я твоя, а ты — мой. Мы есть друг у друга. Никого не слушай! — Никого? Мы задыхались, целуя друг друга. Пальцы мужа легли высоко на ногу, под домашним платьем, поглаживая. — Никого-никого? — снова уточнил он. — Даже свой собственный голос, который утверждает, что тебя надо немедленно и хорошенько оттра… Слава не договорил, нас прервал грохот упавшего предмета и разбившегося стекла. — Ой… Ой, простите! Как нехорошо получилось! — раздался громкий голос Стеши. Подруга стояла взлохмаченная, в одной маечке и коротких пижамных шортиках, которые больше напоминали трусы, если честно. Она охала над осколками разбитого бокала и прижимала руки к груди, обтянутой майкой. В дополнение ко всему, на ней еще не было бюстгальтера. Прекрасно. Просто прекрасно… Настроение резко испортилось. — Простите! Не знала, что на кухне кто-то есть… — замахала руками и попятилась. — Не отвлекайтесь! — У тебя кровь, — глухим голосом заметил Слава. Муж отстранился, а я кощунственно подумала о том, что с удовольствием оттаскала бы Стешу за патлы хотя бы за то, что она в таком виде разгуливала в чужом доме. Все во мне буквально забурлило от возмущения. Страсть, охватившая каждую клеточку тела, схлынула, и на месте нее появилась холодная ярость. Меня одолевали не самые безобидные эмоции, было много злости, желания не отдавать свое любой ценой. Пожалуй, Слава был не прав, решив, будто я не понимала его чувств. Понимала, очень хорошо понимала. Вот только он ревновал меня к прошлому, а я ревновала и злилась из-за настоящего. — Кровь! Ой… Стеша пошатнулась и прислонилась бедром к косяку, прикрыв глаза, затряслась. — Не выношу вида крови, — пожаловалась она, начав всхлипывать. От бурных вздохов ее грудь под маечкой заколыхалась. — Я, кстати, слышала, когда шла по коридору, как будто ребенок хныкал. Очень похоже на Марианну, — добавила она. Мой материнский инстинкт мгновенно дал о себе знать. Моя девочка плакала? Нужно было срочно бежать к ней! — Я принесу аптечку, — вздохнул Слава и пригладил немного взъерошенные волосы. Я спрыгнула со стола, он подал мне руку и задержал на миг в ладони: — А с тобой, моя дорогая, я еще поговорю, — шепнул тихо, но со страстью. — Мы продолжим этот разговор. Позднее, — добавил он. В его голосе прозвучали такие нотки, от которых все затрепетало. Ох, если бы Слава чаще был таким… Настроение снова поднялось. — Буду ждать. Как только от гостей избавимся, — так же шепотом произнесла я, привстала на цыпочки и коснулась губ Славы своими. — Прогоняй их всех. Будем сегодня плохими… — предложил Слава. Я прикрыла глаза, но в последний миг ощутила, как на нас смотрит Стеша, и быстро стрельнула взглядом в ее сторону. На лице подруги застыла недовольная гримаса, ноздри носа трепетали. Но всего через миг Стеша поняла, что я смотрела на нее, и попыталась улыбнуться. — Сейчас приду, — сказала я, поцеловав мужа в щеку. Я вышла из кухни, слыша, как Стеша мгновенно подала голос: — Мне так неловко, что я застала вас. Не хотела мешать, простите. Я и не подозревала, что у вас такие… жаркие отношения. Вот же сучка, подумала я, сжав пальцы в кулак! Не думала она… Я вихрем поднялась по лестнице на второй этаж. Прислушалась. Было тихо. Не слышно, чтобы дочка плакала. Неужели это была просто уловка, чтобы остаться наедине с моим мужем?! Нет, не буду я надолго оставлять мужа с такой хитрой "подругой". Я быстро прошла в гардеробную, взяла один из халатов и вернулась на кухню. Слава обрабатывал порез, склонившись над рукой Стеши. Она морщилась и жалобно охала, будто была маленьким ребенком. — Ай-яй, осторожнее! Щиплется… Мама всегда дула на ранки в детстве, когда было больно. — Как хорошо, что все мы здесь уже взрослые, правда? — громким, веселым голосом произнесла я. Я довольно бесцеремонно отстранила супруга от Стеши, всунула ей в руки халат. — Держи. Ты, кажется, забыла одеться. Глава 4 Стеша медленно принимает халат из моих рук, прижимает его к груди, продолжая улыбаться, как ни в чем не бывало. Но улыбка держится на ее губах так, словно она просто приклеенная. Возникает гулкое напряжение, от которого даже воздух звенит. Тишину разрывает звук входящего сообщения на телефон мужа. Слава вздыхает, потом наклоняется и оставляет поцелуй на моем плече. — Малыш, можешь не готовить завтрак. Только что написал секретарь Варфоломеева, просит перенести встречу на час раньше. Придется ехать в офис прямо сейчас, чтобы подготовиться. Я отворачиваюсь от Стеши. Она просто лишняя сейчас, на этой кухне, когда разговаривают двое — муж и жена. Неужели не понимает? Или все понимает, но предпочитает придерживаться своих мыслей. Знать бы только, что у нее на уме? — Снова не позавтракаешь? — уточняю с тревогой. В последнее время дела Славы стремительно пошли в гору. У него много новых партнеров, деньги льются рекой. Но и работы стало в разы больше. Как только Слава начал работать с Варфоломеевым, я слышу эту фамилию чаще всех остальных. Крупный заказчик, на одной волне со Славой — оба трудоголики… Но у Варфоломеева связей побольше. В том числе, среди госструктур. Слава говорит, что надо держаться этого партнера, он может стать новой ступенькой еще выше. Я же переживаю за то, что Слава все чаще начинает рано уезжать из дома на работу, задерживается. За две прошлые недели мы с дочерью его совсем не видели, пока он закрывал крупную сделку, но потом устроил небольшой праздник по удачному завершению. Честно говоря, я надеялась, что эти выходные мы проведем всей семьей, хотя бы большую часть дня. Но вот снова… — Позавтракаю по дороге в офис. — Слава, я знаю твои завтраки по дороге в офис!