19 Седьмая и восьмая встречи Если бы молодость знала, Если бы старость могла… Сан-Франциско 26 декабря 1976 года. 2:01 Элиоту 30 лет В больнице было тихо. Только дождь стучал в окно. Илена лежала с закрытыми глазами в темноте палаты. Над ней тянулись трубки и проводки. Элиот поправил простыню, прикрывавшую безвольное тело женщины, как будто боялся, что любимая замерзнет. Дрожащей рукой он коснулся ее лица. Сердце Купера разрывала нестерпимая боль. Лицо ее опухло, губы посинели, но он чувствовал, что Илена еще борется со смертью. Жизнь ее висела на волоске. И волосок этот готов был вот-вот оборваться. * * * Дверь комнаты тихонько открылась. Элиот обернулся, уверенный, что в палату вошла медсестра. Но это был тот, кого он меньше всего ожидал увидеть. — Илену надо срочно оперировать! — сказал двойник голосом, не терпящим возражений. Элиот вскочил как ошпаренный. — Зачем оперировать? — Надо удалить гематому в мозге. В ужасе молодой врач приподнял веки женщины, но не заметил разницы в размере ее зрачков. — Откуда вы знаете? — Из истории болезни. Если бы сделали рентген, ты бы сам в этом убедился. — Не ворчите, — резко произнес Элиот. — Мы всего лишь в тысяча девятьсот семьдесят шестом году. Аппараты ломаются, программы виснут. Разве вы этого не знаете? Старый доктор не стал отвечать на вопрос двойника. Все его внимание было поглощено изучением электрокардиограммы. — Скажи, чтобы готовили к операции! И побыстрее! — поторопил он, указывая на телефон. — Подождите, у Илены серьезные повреждения грудной клетки, и если мы начнем операцию сейчас, она может умереть! — Да, но если мы этого не сделаем, то она однозначно умрет. Элиот молча согласился с двойником, но предупредил: — Митчелл не будет оперировать на основе неточных данных. Но тот только пожал плечами. — Ты думаешь, что я доверю Илену Митчеллу? — Ну а кто же будет проводить операцию? — Я. Элиот вынужден был согласиться, но оставалась одна проблема. — Мы не можем проводить операцию вдвоем. Нужны по крайней мере анестезиолог и медсестра. — Чья сейчас смена? — Саманты Райен, по-моему. Старый врач поднял голову и посмотрел на часы. — Встретимся в операционной через десять минут, — сказал он, выбегая из комнаты. — За это время ты подготовишь Илену к операции, а я займусь Райен. * * * Шестидесятилетний Элиот выбежал в пустой коридор, казалось навсегда пропахший эфиром. Чтобы не привлекать к себе внимания, надел белый халат. Он знал больницу как свои пять пальцев и быстро нашел комнату отдыха, где находилась Саманта. — Привет, Сам! — сказал он, зажигая свет. Молодая женщина давно привыкла к ночным сменам, она быстро вскочила и поднесла руку к глазам, чтобы защититься от яркого света. Хотя человек, стоявший перед ней, и казался ей знакомым, она не могла вспомнить его имени. Элиот протянул медсестре стаканчик кофе. Поправляя растрепавшиеся волосы, она благосклонно приняла его из рук врача. Ей было тридцать, и в ней странным образом сочетались несовместимые наклонности: она была лесбиянкой и одновременно рьяной католичкой. В больнице женщина работала уже два года, решительно порвав со своей семьей, которая осталась в Нью-Йорке. Позже, через несколько лет, Элиот подружится с ней, но в то время Саманта еще была скрытной, одинокой и не уверенной в себе женщиной. У нее не было друзей, и коллеги считали ее замкнутой и нелюдимой. — Вы мне нужны для операции, Саманта. — Прямо сейчас? — Да, сейчас. Надо удалить гематому. — Той женщине, которая прыгнула с моста? — спросила она, делая большой глоток кофе. — Да. — Она не выживет, — спокойно сказала Саманта. — Время покажет, — возразил Элиот. Саманта раскрыла пачку печенья и поинтересовалась: — Кто оперирует? — Я. — А кто вы? — Человек, который очень хорошо вас знает. Их взгляды пересеклись, и на миг у женщины возникло впечатление, что доктор читает ее мысли. — Пора идти, — поторопил Элиот. Саманта отрицательно покачала головой: