Я никому, кроме Полины, не рассказала о том, что ухожу от Руслана, поэтому спокойно реагирую на реакцию мамы, которая удивленно стоит с открытой дверью и смотрит то на меня, то на мой небольшой чемоданчик. – Мам, я вернулась домой, примете?! – спокойно произнесла, давая время ей осознать сказанные мною слова. – Как вернулась? Доченька, ты что такое говоришь? – мама была в шоке, и я ее понимала, но сейчас я ничего не чувствую, у меня внутри одна пустота, я просто хочу побыть одна. Ничего не отвечая ей, я прошла в дом и сразу же направилась в свою комнату. Я слышала шаги позади себя, понимала, что мама идет за мной и хочет разъяснений, но я не хотела говорить, по крайней мере, не сейчас. – Прости, мам, я устала с дороги, хочу отдохнуть, вечером поговорим, когда папа вернется с работы, – быстро, как робот, сказала, что надо было сказать, и закрыла дверь своей комнаты прямо перед ее носом. Легла на кровать, не переодеваясь, и тупо смотрела в потолок. Я не хотела думать, вспоминать вновь и вновь о Руслане, аварии, потери малыша и диагнозе врачей. Я просто хотела исчезнуть. И вроде у меня получилось ни о чем не думать, но почему-то слезы из глаз потекли и мокрой дорожкой легли по вискам. Так и заснула. Проснулась в полной тишине и темноте. Понимала, что отец вернулся и они с мамой терпеливо ждут меня, давая мне время. Я тихо встала, приняла душ и вышла с мокрыми волосами, накинув длинный домашний кардиган, который всегда оставляю в доме родителей. Папа расхаживал назад-вперед в гостиной с заведенными назад руками, а мама стояла возле окна и наблюдала за отцом, нервно поглаживая шею правой рукой. – Привет, – тихо поздоровалась с отцом, когда он остановился и посмотрел в мою сторону. Папа молча расправил руки и пригласил в свои объятия. Я медленно подошла с опущенными руками и просто положила свою голову на его плечо, разрешая себя обнять. Когда руки отца сомкнулись кольцом вокруг меня, он ласково начал гладить меня по голове, и я выдохнула впервые после того, как пришла в себя. Его теплота пробивает мою броню, я это чувствую, но понимаю, что даже он не залечит мои раны в душе. – Дочка, что произошло? Почему ты вернулась домой? – я ждала этих вопросов и вроде бы уже приготовила, что ответить, но когда наступило время говорить, язык как будто к небу приклеился. Не хочу говорить, не могу. – Скажи, это из-за Руслана? Он тебя обидел? Я подняла голову, чтобы ответить, что нет, он меня не обижал, но неожиданный звонок в дверь прервал мои слова. – Кого это там на ночь глядя принесло еще? – мама направилась в сторону двери, и когда она ушла, я все же ответила отцу. – Пап, он меня не обидел, прошу, не думай о нем плохо. – Тогда почему ты от него ушла? – Добрый вечер, Андрей Николаевич! – когда я услышала голос Руслана, в прямом смысле этого слова застыла. Несмотря на пустоту внутри меня и безразличие ко всему вокруг, я все еще остро реагирую только на него. Только вот эти эмоции, которые я испытываю при нем, далеки от положительных. – Здравствуй, Руслан, – спокойно ответил отец, отпуская меня, чтобы поздороваться с ним. Я стояла спиной к входной двери в гостиную, когда Руслан зашел, и до сих пор так же стою, понимая, что все равно мне придется повернуться к нему. Обернусь и увижу вновь эти янтарные глаза, которые сводили и сводят до сих пор меня с ума, глаза, с которыми я уже успела попрощаться сегодня рано утром. – Маша, ты не ответишь на вопрос своего отца? Я чувствовала его острый, пронизывающий взгляд на себе. Его голос был обманчиво спокойным, и только я из всех присутствующих понимала, чего ему стоило сохранять это спокойствие. Я думала, он поймет и отпустит меня после того письма, но, кажется, для него недостаточно было моих написанных слов. Не глупая, понимаю, что он пришел с надеждой забрать меня. И не уйдет, не уйдет, пока я не сделаю ему больно. Медленно повернулась к Руслану, сердце болезненно защемило в груди от его кричащего взгляда, который просто умолял меня не делать еще больше глупостей. – Зачем ты приехал? – уставшим, безжизненным голосом спросила, зная заранее ответ на свой вопрос. – Я приехал за тобой. Вокруг тишина, мама с папой молчат и серьезно наблюдают за нами, не вмешиваясь. А я так не хочу еще и их вмешивать во все это. Пусть они тоже останутся в неведении о том, что произошло со мной. Не хочу, чтобы еще и они волновались и переживали за меня – все равно они ничем не смогут мне помочь, да и никто другой тоже не сможет. – Я тебе написала письмо, ты его получил? – Мне все равно на это письмо и на то, что ты там написала! – резко ответил Руслан, делая шаг в мою сторону. Я ничего на это не ответила, пытаясь понять, что он задумал. Подошел вплотную, не обращая внимания на моих родителей, поднял правую руку, нежно провел пальцами по моей щеке и наклонился, чтобы поцеловать. Я моментально вспыхнула от смущения и отступила на шаг, растерянно смотря на все еще своего мужа. После аварии мы ни разу еще не целовались, за исключением целомудренных поцелуев в лоб и щеку со стороны Руслана. – Что ты делаешь? – спросила я, быстро поглядев в сторону родителей, и покраснела еще больше. – Мы, наверное, пойдем, не будем мешать, думаю, вам лучше наедине поговорить, – мама первая из нас всех попыталась сгладить неловкий момент и увести отца, но тот упрямо стоял на месте и, казалось, был готов уже вмешаться, если Руслан попытается еще раз поцеловать меня. – Андрей, пойдем. Мама все же настояла и вывела отца, давая нам с Русланом время. Все вокруг замерло. Мы молча смотрели друг на друга, и никто не начинал первым говорить. Я не знала, с чего начать наш разговор, все, что хотела и могла сказать, было мной уже написано в том письме. – Руслан, не надо, – я сглотнула и первая отвела глаза. – Что не надо? – Не надо на меня так смотреть. – А как я на тебя смотрю? – Ты смотришь так, как будто все еще есть надежда, – мой голос впервые за этот вечер сорвался на жалкий всхлип на последнем слове, потому что из нас двоих только я точно знала, что надежды больше нет, в то время как он продолжает верить. – А ее разве нет? – ответил он мне, будто наводил меня, как маленькую глупую девочку, на правильный ответ в решении сложной задачи, с которой я не могу самостоятельно справиться. – Ее уже нет, нас тоже больше нет, я ушла от тебя, прими это и отпусти меня. У нас ничего не получилось. Все кончено. Мои глаза так сильно начали болеть, что я не сомневалась в том, что они сейчас у меня болезненного красного цвета, ведь я силой удерживаю слезы и хладнокровно мучаю свой организм, стараясь держать лицо перед Русланом. Он сжал челюсти так сильно, что я видела, как желваки начали ходить ходуном на его суровом лице. Руслан выглядел дико уставшим, мне ужасно хотелось прикоснуться к нему и провести пальцами меж бровей, чтобы разгладить его хмурый взгляд, но уже нельзя – я приняла решение, так будет лучше, по крайней мере, для него. Я видела, что он все еще не понимает, что я не шучу и это мое окончательное решение, поэтому он терпеливо продолжил говорить со мной: – Все пройдет, мы сможем пройти через все это вместе, я… Я тебя люблю, слышишь? – сократив расстояние между нами, он потянулся к моим губам, но я отвернулась, второй раз за вечер я ему отказала. Глава 2 Иногда один наш выбор меняет всю нашу жизнь. Нам кажется, что так будет лучше, правильнее, что другого выхода не было в тот момент. Мы закрываемся и отдаляемся от любимых, причиняя еще больше боли всем, и не слышим никого, искренне веря в свою правоту. – Я не вернусь к тебе, – тихо ответила, не глядя на него. Он застыл, а я обошла его и, собравшись с духом, сделала то, что еще долго потом заставляло мое сердце ныть долгими днями и ночами. – Посмотри на меня, – попросила я. Он выполнил мою просьбу. Когда повернулся ко мне лицом, я заметила, что его взгляд изменился, в нем больше не было того огонька надежды, с которым он смотрел на меня минутой ранее. – Первое время я пыталась не злиться на тебя, не обижаться, но не получается, – я замолчала, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы сильнее сделать ему больно. – Ты столько всего пообещал мне, но в итоге не выполнил ни одного обещания. Посмотри на меня. Кого ты сейчас видишь перед собой?! Поломанная, с искалеченной душой девушка, которая за один день потеряла свое будущее. – Остановись, прошу тебя. – Да, я раньше была одна, мне было одиноко, но в целом я жила и радовалась тому, что у меня есть, веря в свое счастливое и светлое будущее, потому что у меня была надежда, – продолжила я, игнорируя его умоляющие глаза. – Раньше я часто улыбалась, смеялась, но не сейчас, потому что с твоим появлением в моей жизни все пошло не так. Ты стер улыбку с моего лица навсегда. Я уже стояла и плакала, не прекращая говорить эти ужасные и болезненные для нас обоих слова. Руслан больше не подходил ко мне и не пытался приблизиться. Я понимала, что очень близка к тому, чтобы получить желаемое, оставалось только добить его еще немного, что я и сделала позже. – Откуда в тебе столько боли? – с тоской в голосе спросил Руслан и замолчал. Я видела, что ему сейчас больно от моих слов, но назад пути не было, потому что так будет лучше. – Да, то, что случилось с нами, ужасно, но ни я, ни ты не можем это исправить, просто сейчас нам нужно время для того, чтобы снова стать счастливыми, – добавил после затянувшейся паузы. – Тебе не понять меня и мою боль, – обреченно улыбнулась сквозь слезы, понимая, что только я знаю, о чем говорю. – Она не уходит, не уменьшается, не дает дышать полной грудью. И рядом с тобой мне только хуже и хуже. Ты стал причиной всех моих бед! – подошла и, глядя прямо ему в глаза, произнесла каждое слово четко и уверенно, добивая его: – Мне. Тебе. Больше. Нечего. Предложить. Твоя любовь слишком дорого обошлась мне, Руслан Маратович. Он ничего не ответил на мои жестокие слова, просто обреченно мягко кивнул, делая свои выводы и принимая решение, которое окончательно поставило точку в нашей истории. – Что ж, если ты так хочешь, если это твое последнее слово, если для нас больше нет другого выхода, то я не могу силой удерживать тебя рядом с собой, – делая паузу между каждым словом, будто задыхаясь, Руслан признал свое поражение. Он тоже смотрел прямо в глаза, а потом мягко взял мою голову и притянул к себе ближе, целуя своими теплыми губами меня в лоб последний раз. – Маленькая моя, я тебя тоже отпускаю, – прошептал глухим, сдавленным голосом и быстро направился на выход, но я успела поймать взглядом его лицо на долю секунды и увидела, как тихо и плавно с уголка глаза скатилась одинокая слеза, которую Руслан быстро стер. Когда услышала, как за ним закрылась дверь, я без сил рухнула коленями на пол и зарыдала, закрыв ладонями лицо. Мама с папой прибежали, услышав мои жалкие рыдания, и сразу набросились с вопросами. – Господи, дочка, что случилось, что произошло? – присела рядышком на колени мама и подняла обеспокоенно мое лицо, пытаясь увидеть ответы на свои вопросы. А я рыдала, всхлипывая, и не могла связать и двух слов. Хотела сказать, что я в порядке. Глупая идея, знаю, но в тот момент ничего путного в голову не лезло, а рассказать всю правду родителям я не могла. Хотела сама тихо, спокойно решить вопрос с Русланом, но не получилось. Все вышло из-под контроля, когда я поняла, что добилась своего и он отпустил меня. Но какой ценой?! Я разбила ему сердце. И пока я пыталась совладать со своими эмоциями, отец разозлился, решив, что Руслан меня обидел, и направился на выход, грозясь, что разберется с ним. – Папа, стой, – спотыкаясь, сумела догнать его уже на выходе. – Пап, подожди, прошу, выслушай. Руслан меня не обидел, это я его обидела, слышишь, – уперлась руками ему в грудь, не позволяя выйти из дома, пытаясь задержать его. – Я развожусь с ним! Отец наконец-то остановился и непонимающе посмотрел на меня. – Дочка, ради бога, что ты такое говоришь? Ты с ума меня хочешь свести?! Он схватился за сердце, тяжело дыша, присел на пуфик в прихожей и зажмурился. – Папа, папочка, что с тобой? Прошу, не пугай меня так, – истерически запаниковала я и хотела уже бежать за мамой, но, слава богу, она сама подоспела вовремя.