— Обязательно передам, — кивнула Снежана, убирая визитку в карман своих джинсовых шорт. Конечно, большой вопрос захотят ли родители увидеться с Андреем Семёновичем, тем более с учётом ограниченной мобильности папы… Но получить привет от старого друга им точно будет приятно. Да и кто знает – а вдруг и правда они воскресят былое общение? Снежане бы очень хотелось, чтобы в жизни мамы и папы появилось что-нибудь кроме нескончаемого потока больниц, врачей, лекарств и сиделок. Может этому Андрею Семёновичу и удастся хоть немного отвлечь их. — Ну все, тогда беги, не буду больше тебя задерживать. А мне тут надо ещё со своим лоботрясом пересечься, — добавил мужчина, не сдержав ухмылки при упоминании сына. – Как никак родительский день… — Он у вас в «Отважных»? – с улыбкой поинтересовалась Вьюгина. Если Андрей Семёнович был примерно ровесником папы, то значит сын у него уже был довольно взрослый, возможно даже находился в самом старшем отряде у Некита и Марата. — Нет, в «Весёлых», — рассмеялся Андрей Семёнович, заставив Снежку покраснеть. Как-то неудобно получилось! Может мужчина только недавно остепенился и завёл семью, а тут она со своим неуместным любопытством… Правда Вьюгина тут же взяла себя в руки, увидев, что сам Андрей Семёнович ничуть не обиделся её вопросу. И даже добавил что-то совсем непонятное: — Ему как раз подходит. По характеру. Мобильный Снежки снова затрезвонил, и она с ужасом поняла, что заболталась и совсем забыла о поручении Ягиной. Поэтому со знакомым родителей пришлось срочно попрощаться и пулей нестись в сторону корпуса, где заседало руководство. Андрей Семёнович, с улыбкой посмотрел вслед девушке. Хорошую Валерка с Анюткой девчушку воспитали. Красивая, вежливая такая, и видно, что с головой на плечах. В ожидании сына, мужчина отпустил своего водителя побродить по лагерю, да и сам тоже решил воспользоваться минуткой и размять ноги. А принесли они его к памятнику Медведя, что по традиции держал в руках букет полевых цветов. Есть вещи, которые не меняются, с теплотой подумал мужчина, погружаясь в воспоминания своей лагерной молодости. Но долго оставаться в одиночестве, блуждая по волнам своей памяти, у него не получилось. — И как это прикажете понимать? – поинтересовался Егор, вставая рядом с отцом, который почему-то застыл с глупой улыбкой у памятника Медведю. – Что это за внеплановая проверка? — Ну здравствуй, сынок, — усмехнулся Теплов-старший, оборачиваясь к Егору и протягивая ему руку. – Вообще-то сегодня родительский день, если ты не заметил. — Да ну? А я думаю, куда это у меня две третьи отряда ветром сдуло? – не удержался от сарказма парень, пожимая руку отцу. – Ну привет, бать. Как там мама? — Хорошо. Мог бы и звонить иногда для разнообразия, — пробурчал Андрей Семёнович. – Но ты, судя по всему, по своим старикам совсем не скучаешь. — Ты только маме не говори в какие ряды ты её сейчас записал, — засмеялся Егор, — Да и вообще соскучишься тут. Даже присесть некогда! — Ты мне сказочки не рассказывай! – гаркнул Теплов-старший. — Нам Ольга Викторовна всё про тебя докладывает со всеми подробностями, как ты тут успеваешь и грамоту зарабатывать, и шашни с местными девками крутить! — Ну раз тебе всё докладывают, чего тогда приехал? – устало вздохнул Егор, мысленно готовясь к очередным предъявам. Пусть только попробует поменять условия его пребывания здесь! Машина, банковские карты – ок, он уже смирился с их отсутствием, но, если батя начнёт прессовать его насчёт личной жизни… Тут Егор уже проявит твёрдость и пошлет на три весёлых буквы всю эту затею с перевоспитанием! Потому что в конце-то концов должны же у него оставаться хоть какие-то радости в жизни! Да и вообще, уж отцу ли не знать, что такое здоровое либидо – по рассказам мамы, до встречи с ней Теплов-старший был тот ещё кобель, каких ещё поискать… — Захотел и приехал! Тебя не спросил! – пробурчал Андрей Семёнович. – Ты смотри аккуратнее здесь хвостом своим крути! Я сейчас узнал, что дочка моих старых друзей тут как раз вожатой работает… — Ну работает и работает. Мне то что? — А то! Егор, если я узнаю, что ты обидел девочку, запудрил мозги и воспользовался её неопытностью – урою. Собственными руками. Я не шучу! — Пап, ну чё ты сразу начинаешь! – не выдержал Егор, уже готовясь вывалить на батю всё, что у него накипело с начала смены, а заодно и своё мнение о неприкосновенности личной жизни. Но срочный звонок от Ягиной спутал ему все планы. А может и не только ему. Удирая от бурчащего папаши в пионер-вожатскую Егор самодовольно усмехнулся, потому что смог избежать очередной головомойки. Пускай он и скучал немного по родителям, но вот по чему точно он не скучал – так это по промыванию мозгов по запатентованному методу Теплова-старшего. Нет уж спасибо, лучше он отсидится в архиве, перетаскивая с места на место старые заплесневевшие короба! Глава 34 — Это какой-то новый тренд – размышлять о вечном у памятников? – поинтересовался Егор, подбираясь сзади к ничего не подозревающей Снежане. Сначала папаня, теперь вот Вьюгина. С ума что ли они посходили со своей ностальгией по былым временам? — Егор! Ты когда-нибудь научишься нормально оповещать о своём присутствии? – воскликнула девушка, от испуга хватаясь за сердце. — Это как интересно? Фанфары включать? Или звук сирены? – усмехнулся Егор, вставая рядом с Вьюгиной. Недалеко от них располагался памятник первому пионеру, или точнее тому, как по мнению скульптора выглядел первый пионер лагеря «Журавлёнок». Памятник находился на самой вершине холма, буквально в двух шагах от столовой. А перед ним простиралась длинная дорожка из ярких цветов, убегающая вниз по склону и заканчивающаяся уже практически вначале Большой Эстрады. — Ты что хотел-то? – тяжело вздохнула Вьюгина, с сожалением выныривая из своих мыслей. Но Теплов не мог не заметить, что мечтательная улыбка до сих пор блуждала по её красивым пухлым губам. — Да вот… полюбопытствовать. Чего это ты тут подвисла? — Просто… вспоминаю, — ответила Снежка, и тут же смутилась. Ну вот кто её за язык тянул, спрашивается? Теплов ведь теперь не отстанет, пока всё не выпытает. А эта история была для Снежки очень личной. Только вряд ли Егор сможет настолько же проникнуться её детскими воспоминаниями. Скорее он посмеётся и покрутит пальцем у виска. И, наверное, будет прав. Просто иногда на Снежанку действительно накатывала ностальгия и она становилась ужасно сентиментальной… — Снежан, корпус находится в той стороне. Нужно пройти прямо и далее направо. Вспомнила? — оскалился парень, но тут же получил толчок в рёбра за свои шуточки. – Воу, полегче, женщина! Выкладывай давай, что у тебя тут за думки такие? — Всё отстань! Не буду я тебе ничего рассказывать! – насупилась Снежка. — Да ладно тебе, Снежок! Вот чё ты как маленькая?! — Это просто случай из детства! Мне он кажется очень милым, а тебе покажется глупым. Поэтому я не буду тебе ничего говорить! — Всё что было в нашем детстве по-своему мило и глупо, — пожал плечами Егор. – И кстати – вот опять ты обо мне думаешь самое плохое, а я ведь даже ещё и не начинал тебя стебать… — Так, Егор, прекращай давить на жалость! – закатила глаза Снежана. — Тогда выкладывай и хватит уже тянуть кота за яй… — Ладно, расскажу! Просто понимаешь... я вот вдруг сейчас осознала, что единственный романтичный поступок, который когда-то ради меня совершали, был в далеком детстве. По-настоящему романтичный. Нет, ты не думай, что я тут жалуюсь на отсутствие мужского внимания. С этим у меня никогда проблем не было… — Такое мне даже в голову не пришло, — пробурчал Егор, — Мне кажется, за тобой с первого класса стабильно таскался какой-нибудь типичный Потапыч. Ну знаешь, когда росту много, мозгов мало, зато всегда поможет донести портфель… — Егор!! — Ладно, молчу. Продолжай. — Просто тот случай из детства, как-то сильно запал мне в душу, — призналась Снежка, осознавая, что по щекам вновь разрастался ярко-красный румянец. Но раз уж начала придётся рассказывать до конца. – Я тогда была совсем маленькой – года три или четыре, и мы приехали с родителями в лагерь. Они у меня тоже вожатыми много лет работали и у них тут было много друзей, вот мы периодически их навещали. Я помню, что часто играла с каким-то мальчишкой. Он был старше, но почему-то всё равно возился с такой малявкой, как я. А однажды он захотел меня порадовать и нарвал цветов прямо у этого памятника. — Цветов?.. – растерянно переспросил Егор. Признание Снежки его будто бы оглушило. Он просто стоял, не в силах пошевелиться, с каким-то безграничным изумлением взирая на девушку. И как он сразу не понял… — Да, вот этих с клумбы. Я с детства люблю цветы, — смущённо добавила Вьюгина, опуская взгляд и потому совершено, не замечая в этот момент выражение лица Егора. – Мне даже мама всегда говорила, что у нас с ней глаза такого же цвета как незабудки. Тут они правда у памятника не растут, им нужна более влажная почва и тень… — Так не отвлекайся! – оборвал её Теплов. – Ну нарвал он тебе цветов, и что? — Ага, целую охапку, — мечтательно улыбнулась Белоснежка, мысленно погружаясь в тот далекий летний день. От чего сердце Егора в очередной раз пропустило удар и забилось в каком-то бешеном рваном ритме. – Правда не незабудки, но тоже синие. Вот они до сих пор тут растут, видишь? Только нас застигли прямо на месте преступления и пришлось бежать… Идиот! Какой же он идиот! Ведь не спроста ему уже который раз снится этот чёртов сон из детства! Глаза, просто надо было внимательно посмотреть ей в глаза и вспомнить эти дурацкие цветы… И тогда всё бы встало на свои места! Но нет же, ему как обычно было лень сложить два плюс два! А ведь она говорила, что ни раз приезжала в «Журавлёнок» будучи еще маленькой. — Поймали? – хрипло проговорил Егор. — Ага, кто-то из сотрудников лагеря, — со вздохом подтвердила Снежка. — Ему потом нехило досталось, конечно, за такой поступок. И вот знаешь, мне потом много дарили цветов… а я почему-то помню тот самый, свой первый букет. — Сворованный. — Пускай сворованный, но главное, что подаренный от души! — заступилась за своего маленького дарителя Снежана. – Вот, каждый раз, когда прохожу мимо памятника и вижу синие цветы, почему-то вспоминаю эту историю. Глупо, да? — Нет, Снежан, — медленно покачал головой Егор, всё ещё не до конца веря в услышанное. – Это совсем не глупо. А как его звали? — Мальчишку, который подарил цветы? — Ага. — Не помню, — вздохнула Снежка, чуть хмуря лоб. – Вроде бы Голя… Но это я его так называла, я тогда еще плохо говорила. Наверное, Игорь… Вот как, Игорь, значит. Егор засунул руки в карманы лёгких спортивных брюк, чтобы скрыть от Белоснежки свои крепко сжатые кулаки. Это он не смог её забыть. И образ улыбчивой светловолосой девчонки из года в год преследовал его во сне. А вот она его совершенно не помнит. Интересно, а как она отреагирует, если он вдруг сейчас заявит, что он и есть то самый «Голя»? Поверит? Или посчитает его треплом, который просто решил воспользоваться моментом, чтобы в очередной раз подкатить к ней своей шары? Почему Теплов не сомневался, что вероятнее был именно второй вариант. А значит, ему предстоит непростая задача – доказать, что ему можно верить. И что он тот самый мальчик, который удирал вместе с ней от лагерного сторожа. Как это сделать, Егор не имел ни малейшего понятия. Но он обязательно что-то придумает. Потому что такие совпадения просто так не случаются – то, что они встретились здесь же в лагере спустя столько лет, это обязательно должно что-то значить. В голове Егора тут же бегущей строкой пронеслись слова отца о дочери его близких друзей. Которая работала вожатой и за которую ему обещали открутить голову, если он посмеет её обидеть. С ума сойти, значит родители Снежки – давние друзья его бати, ну или точнее друзья его молодости. Вряд ли они общаются до сих пор, Егор бы об этом точно знал. Или они бы пересеклись со Снежкой намного раньше на каких-нибудь общих праздниках. Обижать Снежану совершенно не входило в его планы. Более того, он бы первый открутил себе голову, заметив, что хоть один волосок упал с её головы, или хотя бы одна слезинка. Особенно если причиной её слез стал бы он сам. Доставать своими шуточками или подтрунивать – это другое. Она слишком обворожительно злилась, чтобы отказать себе в удовольствии наблюдать за таким прелестным зрелищем. И всё же перед Егором вставало несколько важных вопросов, забить на которые у него никак не получится при всем желании. Даже если все свои силы и мысли он сейчас пустит на то, чтобы завоевать доверие вредного Снеговика. Как аккуратно и безболезненно нейтрализовать Потапина? И что теперь делать с грамотой? И в том и другом случае победитель мог быть только один – тот, кто завоюет сердце девушки и тот, кто завоюет грамоту. И если избавиться от Потапина для Егора не составит особого труда, то вот с грамотой была загвоздка. Потому что теперь победа над Снежкой в их лагерном соревновании приобретала совершенно другие краски. Глава 35 Ливень обрушился на «Журавлёнок» внезапно, застав Вьюгину врасплох. Вместе с несколькими добровольцами из отряда они только что накрыли на стол перед полдником. Снежана уже собиралась выходить из столовой, но буквально на её глазах небо заволокли свинцовые тучи, из которых тут же обрушился бурлящий поток. Хорошо, что дети пару минут назад убежали вперед. Снежка надеялась, что они уже успели добраться до корпуса. А вот она стояла перед выбором – побежать сломя голову в отряд, шлёпая по лужам, как в детстве, или предупредить Романенко и тихо-мирно переждать сильный дождь под крышей столовой. Второй вариант был более разумным, но сердце Снежаны склонялось к первому, и она ничего не могла с собой поделать. Подумаешь, какой-то летний дождь, пускай и довольно сильный – не растает же она в самом деле? К тому же её весёлый забег по лужам никто и не увидит – у детей тихий час, сотрудники укрылись по корпусам. А это значит… — Ты с ума сошла?! – Снежана только шагнула за порог, едва ощутив на лице первые бодрящие капли дождя, как её тут же потащили обратно. Причем, ухватив за шкирку точно маленького котенка! «Шкирку» девушке заменяла плотная джинсовая куртка, в которую как раз и вцепился Теплов. — Егор! – возмущенно воскликнула Вьюгина, пытаясь высвободить свою джинсовку из лап наглого захватчика.