— Разве я не должен? Она тебя чуть жизни не лишила! Эдик сидит на стуле в больничной палате, мнёт в руках цветы, которые, наверно, принёс для меня. Я кошусь на Ника. Он стоит у двери, скрестив руки на груди: можно подумать, я всемирно известная звезда, а он - мой охранник. Ник крепко сжимает губы и испепеляет взглядом Эдика. И я понимаю, почему. — Не должен, — повторяю я ещё раз. — Стелла сама пострадала. Не надо портить ей жизнь. Она ведь не хотела причинять нам боль, ты сам сказал. — Но ты не слышала, что было! Они всё замяли! Просто замяли. Ты могла умереть… — Мы могли, — поправляю я его жестко. Хотя, на самом деле, мне приятно его беспокойство. — Вы могли, — кивает Эдик и бросает короткий взгляд на Ника. Мне становится ясно, что по Нику бы Эдик не страдал. — Ее папаша походу нехило раскошелился! Нет, я так не могу. Это неправильно. Я расскажу все, что знаю. Ник срывается с места, хватает Эдика за шиворот и громко шипит ему на ухо: — Ничего ты не расскажешь. Хорошо, что в палате только мы втроём. Уж не знаю, как так вышло, но меня определили в одноместную палату. Мне вкололи обезболивающее, ясно мыслить сложно, но я согласна с Ником: если уж Стелла пошла на такое, у неё совсем сорвало крышу. Нужно ей помочь, а не усугублять и без того фиговое положение. Эдик брезгливо убирает руки Ника от себя. Кладёт помятый букетик белых хризантем на мою кровать и встаёт перед Ником. Они почти одного роста, Эдик чуть выше. Их лица так близко, как будто они собрались поцеловаться. Я изо всех сил стараюсь сдержать смех. Что это у них тут за обезболивающее такое? — Ей было плевать, когда я сказал ей, что там Ли, — наклоняя голову, заявляет Эдик. — Она бросилась в огонь не за ней. Она метнулась спасать тебя, Казанова недоделанный. — Катись к черту, — невозмутимо отвечает Ник. — А может, это был ты? Решил перевести стрелки на Стеллу? Что ты там делал так поздно, а? — Следил, чтобы с Ли ничего не случилось, понятно?! — гремит Эдик. — И не зря, как выясняется! От тебя ведь толку никакого! — Давно ты за мной следишь? — встреваю я и зачем-то улыбаюсь. — Это так ми-и-ило. Ник удивленно моргает. Я хихикаю. В палату вламывается какая-то женщина и просит парней немедленно удалиться. Заявляет, что они мешают мне отдыхать и поправляться. Я слабо возражаю. «Какой-то женщиной» оказывается моя мать. Вот это сюрприз. — Ну, как ты, дочь? — спрашивает она, когда возмутители моего спокойствия скрываются за дверью. Она недоверчиво смотрит на помятый букетик на моей кровати. — Фигня, — отзываюсь я. — Нет, это не фигня. Расскажи мне, что произошло. Пожарные сказали, что что-то с проводкой. Но ведь это не так, верно? Я удивленно смотрю на неё. Неужели подслушивала наш разговор? Очень надеюсь, что нет. Молчу. Стараюсь отыскать взглядом ее ноутбук. Куда же она его запрятала? В эту маленькую сумочку он бы не влез. Неужели смогла наконец оторваться от него? Она выжидает. Смотрит на меня с какой-то печалью. Или даже жалостью. Что это за взгляд такой? — Здесь никого нет, — говорит она, будто бы у меня нет своих глаз. — Я постаралась, чтобы никто не услышал наш разговор. Значит, это она устроила меня в одноместную палату. Какая забота. С чего бы это? — Ты можешь сказать мне правду, — мама наклоняется ко мне и кладёт горячую ладонь на мою здоровую руку. — Зачем ты подожгла школу, Лиза? Глава 43. Ник Иду по больничному коридору, прислушиваюсь к приглушённым голосам из палат. Мне хочется убедиться, что со Стеллой все в порядке. Она тоже где-то здесь. И досталось ей больше всех. Эдик пулей вылетел из палаты Ли и уже испарился, к моему великому счастью. Смотреть на него не могу. Всегда меня бесил, а сегодня - особенно. И почему именно он оказался в курсе происходящего? Чертов сталкер. Интересно, что скажет Ли, когда пройдёт одурманивающий эффект обезболивающего. Как отнесётся к тому, что он ходит за ней, как тень?.. Дверь одной из палат открывается, и я налетаю на директора, чертыхаясь. Он заторможенно поворачивает голову и смотрит на меня невидящим взглядом. — Антон Николаевич… — А, Никита. Пойди-ка сюда. Дверь в палату закрывается не до конца, и я успеваю заметить Стеллу. Она будто бы спит. Я чувствую облегчение. Мы выходим на улицу, и я вдыхаю свежий воздух. Как же это приятно, я и забыл. Антон Николаевич тащит меня за собой. Мы обходим больницу и останавливаемся, когда остаёмся наедине. Только теперь я замечаю темные мешки под глазами директора. Глубокая складка пролегла между кустистыми бровями. — Ты знаешь, что случилось? — спрашивает он, но прячет взгляд, как будто ему стыдно. — Эта информация дальше не уйдёт, — заверяю его я. — Я не допущу этого! Он концентрируется на моем лице, перестаёт моргать. Я не хочу рассказывать ему про Эдика. Директор и так не в себе. И, если я скажу, он непременно заведёт с Эдиком беседу: а это закончится непоправимо. Лучше директора в это дело не впутывать. — Она… Она хотела… Она из-за вас это…? — Нет, — обрываю я его. — Она не знала, что мы внутри. Она - не убийца. Даже не думайте об этом. Он благодарно сжимает мое плечо. Конечно, он верит мне. Не спрашивает, откуда я это знаю. И хорошо, что не спрашивает. Резко его взгляд тускнеет. Он задумчиво трёт лоб и страдальчески смотрит перед собой. — Значит, из-за меня. Да. Не представляю, как ему тяжело сейчас. Не могу на это смотреть. Меняю тему. — Что со школой? Он ухмыляется и покачивает головой. — Потребуется небольшой ремонт. Думаю, вам предстоят внеплановые каникулы. Ты сам-то как? Умалчиваю про ожоги. На самом деле, ерунда. Почти не больно. По сравнению с девчонками я легко отделался. Краем глаза замечаю мужчиной силуэт, и мне приходится совершить над собой усилие, чтобы не броситься на Эдика с кулаками. Стоит он себе неподалеку, ждёт. Вот, кто вообще не пострадал. Ходит, разнюхивает, питается чужой кровью, вампир проклятый. — Да что я? Я в порядке. — Иди домой, Никита. Отдохни. Утро вечера мудренее. Спасибо тебе, что был рядом с Ли. — О, — усмехаюсь я. — Это ей спасибо. Если бы не она, я бы с вами тут не болтал. Вижу, как к больнице подъезжает знакомый «форд». За рулем мама. Я отсюда вижу ее заплаканные глаза. — Рад, что вы все поняли друг про друга, — подмигивает мне директор. Меня удивляет его способность радоваться чужому счастью в такие минуты. Почему Стелла так обходится с ним? Что за бесы сидят в ее голове и управляют ее мыслями и действиями? Обещаю себе разобраться во всем этом, пока нетвердым шагом иду к маминой машине. ----------------------------------------------------------------- Дорогие друзья, спасибо, что читаете! Могу немного тормозить с выкладкой продолжения, потому как заболела🥲. Берегите себя! :) Глава 44. Ник Не ожидал, что Артём будет так волноваться за меня. Он оказался на заднем сидении маминой машины. Пялился во все глаза на то, как я медленно усаживаюсь в автомобиль, поднял брови, заметив бинты на моих руках. А, когда наши глаза встретились, демонстративно заскучал, вытянул ноги и забарабанил пальцами по собственному животу. Всю дорогу отвечаю на миллион вопросов мамы. После каждого моего ответа она тихо вздыхает, либо охает, либо шумно сморкается в бумажные платочки, которые после сего действа отправляются под пассажирское сидение и, похоже, хранятся там на протяжении долгих лет. На кухне всегда идеальный порядок, в машине же - полнейшая неразбериха. Такая вот забавная женщина моя мама. — Сейчас ты идёшь в постель, — безаппеляционно заявляет мама, как только мы переступаем порог квартиры. — И только попробуй ослушаться матери! Я выдаю нелепую полуулыбку и плетусь в свою комнату. — Конечно, после того, как помоешь руки, — добавляет мама чуть мягче, преграждает мне путь и целует меня в макушку, — герой. Как только я заваливаюсь на кровать, кто-то робко приоткрывает дверь, показывается голова Артема. Он вроде бы собирается спросить разрешения войти, но передумывает и вваливается ко мне без спроса. Падает на диван и задумчиво пыхтит. Этого ещё не хватало. Я собираюсь вежливо намекнуть брату на то, что я тут вроде как собираюсь поспать, но он первым нарушает тишину: