Как только я оказываюсь на улице, в голову приходит план действий. Ли права. Я даже не попытался помочь ей. А ведь на неё разом столько всего навалилось. Поэтому я стараюсь исправиться и уверенно шагаю к ее дому. Даже не представляю, что я скажу ее матери, но это и неважно. Мне интереснее, что мне скажет она. Мнусь перед дверью в ее квартиру, считаю про себя до трёх и нажимаю на звонок. Сердце уходит в пятки. Но ничего не происходит. Давлю на чёрную кнопку ещё раз. И ещё. Звонок работает, слышу его приглушённую веселую трель. Когда я почти убеждаю себя, что квартира Ли пустая, вхожу во вкус и давлю на кнопку, не отпуская, резко распахивается дверь. Отдергиваю руку и открываю рот. На пороге стоит мама Ли в уже знакомом мне бледно-розовом платье. Она окидывает меня ледяным взглядом и сухо говорит: — Лизы дома нет. И таким же внезапным рывком закрывает дверь. Семейное сходство налицо. В последний момент я успеваю просунуть в щель ногу. Ожоги на ступнях напоминают о себе, и я морщусь от боли. Женщина вопросительно смотрит на меня. — Знаю. Я хотел поговорить с вами. Она сужает глаза, и у меня возникает чувство, что, будь у неё в руках скалка, она бы пустила ее в ход. — Заходи, — с поддельным дружелюбием говорит она через мгновение, пропускает меня вперёд и закрывает дверь на щеколду. Во что я ввязался?.. — Как Ли? — интересуюсь я, пока женщина наливает в чайник воду из-под крана. — Мою дочь зовут Лиза. — Она предпочитает краткую версию. Я стараюсь говорить добродушно и непринужденно, но в обществе этой женщины мне неуютно, и я ловлю себя на том, что каждую минуту бросаю взгляд на дверь. — Она в больнице. Но ты и так это прекрасно знаешь, верно? Ты - один из ее поклонников? Самый смелый, я полагаю? — Я - ее парень, — выпаливаю я. Мама Ли снисходит до того, чтобы обернуться и выразительно покачать головой. — Даже так? — Что-то вроде того, — бурчу я, смутившись. — Вы в курсе, что с ней происходит? — В курсе ли я? — растягивая слова, переспрашивает она и заливает кипятком пакетик с чёрным чаем, устанавливает дымящуюся кружку напротив меня и нависает надо мной, как тень. — Я знаю, что она - непростая девочка. С своими причудами. Ей не хватает воспитания. Меня так и подмывает спросить: «интересно, как так вышло?», но я сдерживаюсь. — Видишь ли, она росла без отца, — флегматично вещает она, странствуя по кухне, — а я много работаю. Наверное, в том, что произошло, есть и моя вина… — Послушайте, — прерываю я ее, — Ли - прекрасный человек, душевный собеседник, она сильная и смелая, никому не даст себя обидеть. Но она нуждается в вашей любви, разве вы не видите? Женщина замирает посреди кухни и смотрит на меня так, будто бы только что я сморозил самую глупую вещь на свете. Молчание затягивается. Я кошусь на пол в надежде, что земля разверзнется и наконец поглотит меня. — Она отправится в интернат, — твёрдо говорит женщина, не шевелясь. — Там у неё будет все необходимое. Я вскакиваю со стула, не в силах больше сдерживаться. — Там у неё будет мама?! Ей нужна материнская любовь. Ей нужна семья. Она ведь просто подросток! — Умолкни! — она мгновенно остужает мой пыл. — Не учи меня, как мне обращаться с дочерью. Это тебя не касается. Я рада, что у Лизы появился мальчик, которому не все равно, но я - ее мать, и я решаю, что для неё лучше. И сейчас ей лучше отсюда уехать. А теперь тебе пора. Я смотрю на эту женщину и вижу Ли через двадцать лет. Если ничего не изменить, она станет такой же холодной и бессердечной, как ее мать. Я покидаю квартиру Ли с ощущением, что за одно утро умудрился облажаться дважды. Глава 47. Ли В такси мы молчим. Думаю, мы обе знаем, что разговоры ни к чему не приведут. Нет, до скандалов не доходит никогда. Мама что-то говорит, я возражаю. Но мои слова отражаются о ее ледяное сердце и улетают в никуда. И так всегда. Наш разговор, если уж таковой случается, по обыкновению заканчивается паузой, которая растягивается на неопределенный срок. Однако мама меня удивляет и решает заговорить со мной в подъезде, пока мы ждёт лифт. — Это ты прислала его ко мне? Думала, милый мальчик сможет разжалобить меня? — Не понимаю, о чем ты говоришь. — Все ты понимаешь. Но это не сработало. Решения я не изменю. Мне очень хочется ответить грубостью, убежать и хлопнуть какой-нибудь дверью. Но двери лифта, к сожалению, автоматические. Мама ждёт, пока они разъедутся в стороны, и заходит внутрь, высоко задрав подбородок. Я не шевелюсь, стою напротив и смотрю на неё. Пытаюсь понять, есть ли в ней хоть что-то материнское? Это же природа. Есть такое желание или нет, мать заботится о своём детёныше, на то есть инстинкты. Принимать пищу же она не забывает. А об этом почему забыла? Мама разводит руки в стороны и смотрит на меня, будто бы ожидает, что я брошусь ей в объятия. Двери лифта с шумом закрываются и открываются снова: мама нажала специальную кнопку. Я почти что вижу, как в ней растёт раздражение. — Почему? — спрашиваю я, замирая рядом с ней в тесной кабине лифта. — Что? — Почему ты не хочешь быть моей матерью? Специально кошусь на ее лицо, вдруг хоть один малюсенький мускул дрогнет. Но лицевые мышцы матери полностью под ее контролем. Она сдержана и надменна. В этот момент я даже завидую ей. Примерно к такому хладнокровию я и стремлюсь. — Я - твоя мать. Что бы ни думала ты и этот твой парень. И хватит об этом. — Ник правда был здесь? — спрашиваю я и нервно пытаюсь стащить верхнюю одежду, не причинив боли самой себе. Вот ведь дурак, а. Кто его просил это делать?! Теперь только хуже будет. — Понимаю, почему ты подослала его, — игнорируя мой вопрос, добавляет мама из ванной. — Он мне понравился. Напористый. И неглупый. Мне наконец удаётся раздеться. Я усмехаюсь и закатываю глаза. Почему бы не обсудить с мамой мальчиков? Ничего ведь особенного не происходит. Обычное дело, черт возьми! — Можешь не делать вид, что тебе интересна моя личная жизнь, — бормочу я, снимая обувь. Шум воды заглушает мои слова, но мама все равно громко переспрашивает, вот это слух! — Что ты сказала? — Я говорю, что я понятия не имела, что он сюда припрется. И он не «мой парень». Мама выплывает из ванной, на ходу вытирая руки полотенцем. — Он считает иначе. — Да пофиг. Я хочу улизнуть в свою комнату, но она не намерена меня отпускать. — Он знает, что ты натворила? — Я снова что-то натворила и забыла об этом? Вот беда! Зачем какие-то интернаты? Может, сразу в психушку меня отправишь, чего тянуть?! Мама укоризненно покачивает головой и, молча, сверлит меня глазами. — Он был со мной, когда школа загорелась. Теперь я могу идти? И нет. Он не поджигал школу вместе со мной. Никто не поджигал. Это - несчастный случай. — Ты можешь идти к себе, — сухо говорит мама, не сводя с меня прищуренных глаз, она не верит мне, думает, что я лгунья и злодейка. И пусть так думает. Кто знает, может, она права?.. Первым делом я хватаюсь за телефон и ищу нужный номер. Он отвечает после первого гудка, как будто сидел и ждал моего звонка. — Привет, — говорит он. — Ага. Нужно встретиться. Я передумала насчёт Стеллы. Глава 48. Эдик — Эдичка, ну когда же ты приведёшь ее знакомиться?! Мамка много раз задавала этот вопрос. Может, раз сто. Или тысячу. Она вообще-то клевая, но иногда излишне приставучая. Я рассказал ей о Ли сразу же, как только понял, что у меня снесло крышу. А случилось это в день появления этой богини в нашей школе. Обычно с матерями такими вещами не делятся, но она у меня - глаз алмаз, сама все поняла. Даже объяснять толком не пришлось. Так с порога и затараторила: — Дело в девочке, да? Точно в девочке! Я же вижу, Эдичка, по глазам вижу, голубчик! Влюбилась в тебя сразу же небось. Ах ты, мой сердцеедик маленький!