— Какого хрена тебя пустила охрана? – рычит Макар. – Я уволю придурка, который открыл тебе ворота. Улыбка дрожит на лице блондинки, но очевидно железной волей она удерживает ее на месте. — Просто они еще помнят, кто здесь настоящая хозяйка. Она наконец поворачивается в мою сторону. Окидывает с ног до головы презрительным взглядом. Словно таракана, которого готова раздавить своей туфлей. А я просто задыхаюсь от шокирующей правды. Мне даже плевать, что я стою сейчас перед ней почти голая. Настолько больно мне никогда еще не было. Нет, было. В ту ночь, когда погибла Арина, я тоже чувствовала, что умерла вместе с ней. И сейчас я не могу пошевелиться. Снаружи ступор, а внутри просто агония. Как он мог так со мной поступить? Зачем? Это слишком жестоко. — Обалдеть! – ошарашено комментирует блондинка. – Да ты же прям моя копия… Я тоже заметила, да. Мы обе хрупкие блондинки с серо – зелеными глазами. Черты лица похожи. Рост примерно одинаковый. Только ее волосы завиты в безупречно ровную блестящую волну. А мои растрепанные кудри торчат в разные стороны, дополняя образ застуканной на месте любовницы. Блондинка хохочет. — Ты чертов извращенец, Быков… коллекционер одинаковых кукол… — Яся, не слушай эту дуру. Макар подходит ко мне и протягивает руку. Хочет дотронуться, но я отступаю назад. — Не смей, — шепчу еле слышно одними губами. — Оу, детка, он не сказал тебе, что женат? – с притворным сочувствием спрашивает блондинка. Макар не отходит от меня, но руку все же опускает. — Света, съебись на хуй отсюда, будь добра. Если ты решила сделать мне одолжение и не ждать суда, а подписать документы на развод мирно, то для этого не обязательно было устраивать цирк. — Да я и не собиралась, — улыбка сползает наконец с лица блондинки, — пока не узнала, что ты решил кинуть меня на бабки, милый. Мне позвонила одна добрая девушка. Катенька. Знаешь такую? Твой сердобольный риелтор была обеспокоена, что ты собрался продать наш дом без моего ведома. Как же так, милый? Не хочешь делить его при разводе? Я хочу провалиться под землю. Исчезнуть прямо сейчас, чтобы не участвовать в грязных разборках этих двоих. Но стоит мне только пошевелиться, как Макар железной хваткой стискивает мое запястье, не давая возможности ни уйти, ни отодвинуться. — Ты должно быть окончательно пропила свои мозги, — зло цедит Макар, — если забыла, что этот дом я купил до свадьбы. Все, что тебе положено, ты могла получить уже давно, если бы соизволила приехать и подписать бумаги на развод до суда. Блондинка теряется на секунду, но быстро берет себя в руки. — Зачем бы мне это было нужно? Я не хотела с тобой разводиться. — Как удобно… съебаться из дома через месяц после свадьбы, чтобы бухать и ширяться на каком-нибудь очередном курорте. А если прижмет, то муж организует клинику с рехабом. Верно, Свет? Я ничего не путаю? Блондинка все-таки теряет свою невозмутимость. Она сжимает руки в кулаки. А на ее лице появляются красные пятна гнева. — Да с тобой просто невозможно было жить, — шипит она. – Ты тиран и абьюзер! Ты никуда меня не отпускал. Запер в четырех стенах. Я бы здесь сдохла, сошла бы с ума, а ты был бы и рад. Я пытаюсь выдернуть свою руку. Мне просто необходимо уйти отсюда. Пусть разбираются сами. Но Макар не позволяет, продолжает крепко держать, игнорируя мои попытки. — Каждый, блядь, вечер, Света, я ездил забирать тебя из очередного клуба, обдолбаную какой-то херней… Что я должен был делать? Надо было вообще тебя к батарее наручниками приковать на месяц другой. Может, это лучше бы мозги тебе прочистило, чем рехаб в клинике за хуеву тучу бабок? Света не выглядит больше такой уверенной в себе. Я вижу, что она нервничает. И, вероятно, сильно переживает. Может, она любит Макара. Поженились же они зачем-то. Вероятно, и он ее…любит… А я временная замена. Пока они в ссоре. Как же это больно. Мне кажется, мое сердце просто остановилось. Я ведь поверила. Купилась. Стала даже надеяться на взаимность. Глупая. Я очень – очень глупая. — Яся… — зовет Макар с болью в голосе. А меня просто морозит от ужаса. Зажмуриваюсь и отчаянно трясу головой. Все это какой-то дурной сон. — Яся… — словно эхо повторяет Макар. — Ты никогда не любил меня! – капризно обвиняет мужа Светлана. Дергаю руку снова со всей силы. Безрезультатно. Вскоре мое запястье покроется синяками, но это неважно. Я готова даже отгрызть свою кисть, чтобы выбраться на свободу. Как дикий зверь, попавший в капкан. Макар молча смотрит на жену какое-то время прежде чем сказать что-то. — Наш брак был ошибкой, — признается он наконец. – Мы с тобой оба мастера делать херовые выборы. Хватит уже, Свет. Дальше каждый сам по себе. Я вижу злость и обиду на лице девушки. Она просто переполнена ими. Сейчас рушится ее брак, а я одна из причин этого. И она не выдерживает. — Да прогони ты уже свою шалаву! – требует жена Макара, срываясь на визг. Тычет в меня дрожащим пальцем. Именно так я себя и чувствую сейчас. Шалавой, разрушающей чужую семью. Дергаю руку снова. — Рот свой закрой! – рявкает на жену Макар. – Шалава здесь только ты. Только подливает масла в огонь. — Деточка, — обращается она ко мне так ласково, что просто зубы сводит, — беги от этого урода. Он тронутый на всю голову. Думаешь, он тебя подцепил, потому что ты похожа на меня? Открою тебе секрет. У него в кошельке есть фото погибшей сестры. Один в один на нас с тобой похожа. Вот такая вот милая деталь. Он никого не любит. Он просто коллекционирует кукол, похожих на свою миленькую мертвую сестренку. Он извращенец. Он запрет тебя, как игрушку в коробке, и сведет с ума. Не удивлюсь, если это он ее и прикончил. Смотрю на эту безумную женщину с открытым ртом и чувствую, как сердце сжимается от жалости. К ней и Макару. Кажется, они оба хороши. Абсолютно безжалостны к друг другу. — Это неправда, — я не могу не защитить его. То, что она говорит, ужасно. Я вижу, как это ранит Макара. Его глаза уже заволокла пелена прошлого. Мне слишком хорошо знаком этот потерянный взгляд. Я сама смотрела так на мир восемь лет. — А что, хорошо он с тобой обращается? Много свободы дает? Отпускает, куда хочешь? Не ограничивает на каждом шагу? Светлана бросает в меня вопросами будто камнями. И она попадает в цель. Макар не из тех, с кем легко. Он давит и контролирует. И я сама не раз думала о том, что это неправильно. — Я хочу уйти – говорю Макару как можно тверже. Вижу краем глаза нервную победоносную улыбку на лице блондинки, но меня это не трогает. Лицо Макара дергается, но он быстро берет в себя в руки. — Нет, — от его жесткого тона по моей спине бегут мурашки страха. – Из этого дома ты не уйдешь никогда.