— Ты слишком оберегал нас. — Видимо, этого было недостаточно. Так как ты не отвечала на сообщения, я писал ей каждые десять минут. — И что же она писала? — раз расчет был на то, чтобы просто меня забрать. — Если вкратце, так это то, что ты была убуханная и никуда не хотела уезжать, а бросить тебя она не могла. После она перестала выходить на связь. Только потом я понял, что она говорила это для того, чтобы я не позвонил родителям и не сорвал ей вечер. — Ты не мог подумать о том, что она могла соврать? Почему ты не спросил меня? — Вадим подтвертил, что видел тебя на берегу. А в его словах я бы точно не стал сомневаться. — Вранье! Он не мог видеть меня там! — говорю, срывая голос, а потом до меня начинает доходить. — Она надела мое платье. Ян кивает. Наши с ней платья с самой покупки висели у Милы в шкафу. Я оставила ей свое с расчетом на то, что в день вечеринки приду к ней и мы вместе будем собираться. Так вот почему Ян все эти годы вел себя так по отношению ко мне. В голове не укладывается, что поговори мы обо всем сразу, все было бы совсем иначе. — Когда твой отец сказал, что ты в тот вечер была дома, я много раз пытался с тобой связаться. Киваю. Я действительно тогда сменила телефон и сделала все, чтобы до меня никто не смог добраться. — Я хотела уехать спустя месяц после смерти Милы. Но окончательно поняла, что все потеряно, только на сборах. — Я сорвался тогда не потому, что хотел сделать больно тебе. Хотя понимаю, что после всего это было самой очевидной мотивацией. — произносит Ян. — Он втянул в разговор Милу. И меня понесло. Действительно, в лагере на одной из вечерних дискотек, когда мы сидели с Борей на трибунах и разговаривали обо всем, я кратко поделилась с ним о своих переживаниях, рассказала о Миле. Тогда это было таким логичным, я вспоминала о доме и нуждалась в поддержке. Едва сдерживаю истеричный смешок. Получается, я назвала Яна слабаком за то, что он сделал поспешные выводы, не поговорив, а сама сделала ровно так же. Два идиота. — Так обидно. — наконец, озвучиваю свои мысли. — У нас были все шансы. Хватаю сандали и встаю. — Ты куда? — спрашивает Ян. Пожимаю плечами. Куда угодно, только бы не думать о том, что мы сами все просрали. Глава 36. Эля В этот раз поводом для бессонной ночи становится еще и сильный озноб. Видимо пережитые эмоции дали о себе знать. Даша, не выдержав моего клацанья зубами, прямо в два часа ночи разбудила Лешу, и они вдвоем поехали на поиски круглосуточной аптечки. Вернулись с градусником и какими-то таблетками. Что ж, без гематогенки это был бессмысленный трип. Градусник показал 39.2, и ребята решили не дожидаться утра и поехать домой прямо сейчас. Всю дорогу я спала, как оказалась дома, тоже не помню. Пробуждение проходится по мне темными пятнами перед глазами и легким головокружением. Так происходит только тогда, когда я встаю позже одиннадцати. Тянусь за телефоном и, все еще щурясь, с трудом разглядываю время. Ну да, как я и думала, — почти двенадцать. За стенкой слышны чьи-то голоса. Родители? Вчерашний день мелькает полузабытыми мутными фрагментами. Видимо я сразу провалилась в сон и проспала почти сутки. Голоса стали громче. Чуть шатаясь, поднимаюсь с кровати, ладонью приглаживаю растрепанные волосы и выхожу в коридор. Дохожу до кухни, но вижу там не родителей, а Яна и Дашу. Странно видеть этих двоих на своей кухне. — Эээм? — слишком вяло подаю сигнал о своем нахождении. Даша сразу подскакивает и сдавливает меня в объятьях так, что все вокруг начинает кружиться. — Эй, Горячева, полегче давай. — одергивает ее Ян. Подруга фыркает, но все же отпускает меня. — Пойду, проветрюсь. — говорит парень и выходит в коридор. Мы с Дашей остаемся одни. Ничего не понимающим взглядом смотрю на подругу. — А что? Он здесь всю ночь с тобой провозился. Чего? — В смысле? — Твои где-то под Чеховом на конференции. Я остаться не могла, а этот, как узнал вчера о том, что у тебя горячка, поехал за нами и сказал, что сам с тобой посидит. На этом моменте у меня закончились все цензурные слова. Ян просидел здесь со мной всю ночь? Ян? Вечером после работы зашла тётя Галя с миской только что приготовленного плова и заставила меня снова померить температуру. Следом за ней и Ян. — Ты можешь идти, со мной все нормально. — обращаюсь к парню, когда за его мамой закрывается дверь. — Скорее хочешь от меня избавиться? — приподнимает одну бровь. — Ты и так тут пробыл всю ночь, со мной все нормально, правда. — Мама сказала, что у тебя 38.6. С каких пор это стало нормой? — Ну и что. А если у меня еще неделю такая температура продержится, неделю будешь тут? — Буду. — С каких пор тебя вообще стало волновать то, как я себя чувствую? — С тех пор, как увидел тебя в скейт-парке пять лет назад. Фыркаю. Сам-то хоть верит в эту пошлятину? Накладываю плов в тарелку и ухожу в свою комнату. Ставлю уже пустую тарелку на полку и ложусь на кровать, как вдруг слышу хорошо знакомый саундтрек, доносящийся из гостиной. Резко, насколько у меня это могло получиться, вскакиваю с кровати и на носочках, стараясь не шуметь, выхожу в коридор. Да, я была права. Ян сидит в гостиной на диване, держа в руках большую миску Лэйс с крабом, а на экране телевизора мелькает заставка моей любимой части Первого Мстителя. — Долго стоять будешь? — неожиданно произносит Ян. — Как ты узнал, что я здесь? — я подошла очень тихо. — Ты в телеке отражаешься, умняга. — фыркает парень. — Так что? Садись или проваливай. — Вообще-то это мой дом, что хочу, то и делаю. — То есть будешь стоять? — То есть буду. — Какая же ты упрямая! — и тут же Ян встает с дивана и быстро направляется ко мне. От неожиданности из горла вырывается крик дохлой чайки и я на ватных ногах бегу обратно в коридор. Такая слабая попытка бегства. Слабая, потому что уже через пару секунд меня хватают и кидают на диван. — Что ты делаешь?! — кричу я. — Тебе врач прописал постельный режим, вот и лежи. — отвечает Ян и ставит на мои ноги миску с чипсами. — Я тебе подставка что ли? — Еще слово, и будешь еще и подстилкой. А если серьезно, давай просто посмотрим фильм один раз как нормальные люди. — Поздно в нормальных играть! И все же я сдалась. Сидеть с Яном в комнате моих родителей, есть чипсы и смотреть мстителей? Странно? Ещё бы! Вместе смеяться над шутками Тони Старка? Сумасшествие, в которое еще несколько дней назад я бы ни за что не поверила. Как давно мы проводили время именно так, не угрожая друг другу, не споря? Сколько лет прошло с тех пор, как мы могли просто сидеть в комнате в тишине и при этом чувствовать себя так умиротворенно? И как долго я мечтала об этом после смерти Милы… Мои обещания самой себе больше никогда не подпускать к себе этого человека, прощально махали рукой, стоило только увидеть спокойный профиль Яна, сидящего в домашних шортах на моем диване. На пляже я сказала ему, что думала уехать почти сразу, но только я знала, почему я этого не сделала. Я слишком любила его и в душе в тайне даже от самой себя все эти годы надеялась, что все снова будет хорошо. Глава 37. Эля Утро я ждала, как бомбу замедленного действия. В девять вернутся родители. Смотрю на часы. Без двадцати. Хорошо. Сижу на табуретке, раскачивая и так хилые ножки из стороны в сторону, вспоминаю прошлую неделю и прощаюсь с ней. Все эти дни Ян был рядом. Первое время я дико противилась этому, вся моя внутренность, привыкшая за несколько лет обороняться, говорила мне не доверять, не подпускать к себе. Но та маленькая двенадцатилетняя девочка во мне все еще помнила, как сильно она хотела этого. Он приходил, мы заваривали кофе в гейзерной кофеварке его мамы, которую он притащил на второй день после нашего приезда, потому что, по его словам, кофе, который я всю жизнь пила до этого, — дрянь. А по вечерам мы неизменно шли в гостиную и смотрели фильмы. И в один из таких вечеров и состоялся тот самый разговор.