Я помахала рукой и головой. — Нет, нет, я совсем не умею петь. — Ну как же так, станцуй тогда что ли или ты и танцевать не умеешь? — Я не хочу. Все молча смотрели на нас, даже музыка стала тише. Кира злилась, я видела это по ее красным глазам, которые с каждым вздохом становились ещё краснее. — Ну ладно, тогда объявляю белый танец, поставьте музыку, Кирилл, потанцуешь со мной? Она подошла и протянула ему руку. Кирилл виновато посмотрел в мою сторону и пошёл танцевать. Я старалась не глазеть на них. Но глаза так и поднимались с тарелки и смотрели. Кира приблизилась к нему вплотную, а его рука лежала у неё на талии. Конечно, на талии, где же ей ещё быть, они же танцуют. Я вспомнила о Глебе. Он наверняка не стал бы танцевать при мне с другой девушкой, пусть даже эта девушка и именинница. Начинает чесаться рука, я смотрю и вижу на ладони большое красное пятно. Вернулся дерматит, хотя я думала, что он в прошлом. Я жутко с ним мучилась в детстве, какие только мази не пробовала, к каким только врачам меня мама не водила, а бабушка поила меня святой водой. Но в один момент все прошло, и вот сейчас почему-то началось снова. Правду говорят, что нет в этой жизни ничего постоянного. Танец закончился, и Кирилл вернулся на свое место, я спрятала зудевшую руку за стол. А Кирилл как ни в чем не бывало спросил: — Потанцуешь со мной следующий танец? Это было неожиданно, так что я даже затаила дыхание и от этого чихнула. Кирилл рассмеялся. — Это значит точно потанцуешь? Ну, вообще я собиралась уходить домой. Появился повод остаться. Я даже забыла про Киру, про ее выходки и ответила Кириллу: — Потанцую. Не знаю, сколько мы сидели и тихо ждали подходящей мелодии, кажется, очень долго, но когда заиграл медленный танец, все ускорилось, и я как будто стала смотреть на себя со стороны. Вот он встаёт и даёт мне руку, я протягиваю левую руку без красного пятна, и это выходит нелепо. Мы проходим к центру зала, я кладу одну руку на его плечо, вторую в его ладонь, он обхватывает меня за талию – и начинается наш танец. И это мучительно-приятно. Мучительно, потому что трудно стоять так близко к нему и владеть собой, в голове ни одной мысли, а сердце зажигает танго. И всё это под медленную романтическую музыку. И приятно, потому что это лучший момент за день, за месяц, за все годы дружбы с Кириллом… И он скоро закончится. Он останавливается, отпускает мою руку и говорит: — Спасибо за танец. А я не успеваю ничего ответить, так и стою посередине комнаты, а он уходит, и выражение лица у него такое непонятное, как будто…не знаю: как будто он чем-то огорчён. Ко мне подходит Кира. — Молодец, вот так с ними и надо, если хочешь добиться своего, это же ты его пригласила? — говорит она. Надо было что-то ответить. Что это он пригласил меня? Что это просто танец? — Спасибо, — говорю я,— мне, наверное, пора домой. Кира меняется в лице, велит жестом выключить музыку, в зале становится тихо, все смотрят на нас. — А ты зачем подарок свой принесла? Денег нет, чтоб в конверт положить? — она начинает смеяться и сквозь хохот продолжает: — Ладно, прощаю, у дочки учительницы, наверное, средств немного. Кира бесстыдно издевается, за ее спиной раздаётся ещё несколько смешков. Я молча поворачиваюсь к ней спиной и иду к выходу. Кира кричит: —Уйдешь и даже с Кириллом не попрощаешься? Тут я слышу голос Кирилла, он орет «Перестань», я оборачиваюсь. Он держит Киру за локоть и смотрит на неё, как будто готов ударить. Затем отпускает ее и говорит: — Зря я сюда пришёл. Подходит ко мне. И мы уходим. На улице он предлагает вместе поехать домой на такси. — Да, буду рада, — улыбаюсь я и чувствую, как весь неприятный вечер остаётся где-то позади. Больше не хочется вспоминать и говорить о Кире. В такси мы едем молча, а когда выходим из машины, я говорю ему «спасибо». Наверное, он думает, что это я благодарю его за оплаченный проезд. А на самом деле я благодарю его за то, что он заступился за меня и не оставил одну. Может, моя первая любовь — не такая уж и иллюзия, как я думала раньше? Глава 11 После того дня Кира делает вид, что не знает меня, я рада, дружить с ней мне больше не хочется. А Рита постоянно твердит: «Я же предупреждала»! Кирилл тоже изменился: стал писать мне в соцсетях, утром часто ждет меня, хотя по пути нам только пара километров — а дальше разные автобусы: один вёз его в «Лицей», а другой – меня в обычную школу. Иногда нас сопровождала моя мама, но обычно она выходит задолго до меня. Она любит приходить в школу заранее. Наверное, намывает доску и раскладывает тетрадки. Теперь вечерами на экране моего телефона вспыхивали попеременно сообщения то от Глеба, то от Кирилла. Странно, я относилась к этому спокойно. Хотя раньше до потолка прыгала от переписки с Кириллом. Не знаю, в чем дело. Может, просто наступила зима, и я впадаю в спячку. Меня что-то тревожит, но я не могу понять, что именно: как будто что-то жужжит в темноте, а ты не можешь определить, откуда звук: то ли холодильник, то ли муха, то ли в ушах звенит. Вот так и у меня: то ли это экзамены меня беспокоят, страшное ЕГЭ, до которых полгода, а я натаскана только на математику, благодаря вечернему ритуалу мамы. Каждый день она заставляет прорешивать меня один вариант, как будто от этого зависит вся моя жизнь, а я из-за подготовки к новогоднему концерту так устаю, что цифры расплываются, убегают, не хотят складываться. — Сосредоточься! Очнись, Полина! И я просыпаюсь на несколько часов. Кажется, не сплю я только на танцах. Странно, все уже отработано, каждое движение на автомате, и все равно каждый раз танцуешь как будто в первый раз, никогда не надоедает. Иногда мне даже хочется превратиться в балерину из маленькой шкатулки, которую заводишь, и она может танцевать хоть целый день. То ли это беспокоит меня мой снова начавшийся атопический дерматит. Рука стала красной, я каждый день вечером мажу ее гормональным кремом, надеясь, что под утро она станет обычной, но утром она такая же — красная, потрескавшаяся кожа чешется и не даёт покоя. Я замазываю руку тональным кремом, который взяла у мамы. Боюсь, что Елена Сергеевна заметит и не разрешит выступать на концерте, странные, конечно, мысли, Елена Сергеевна скорее придумала бы для меня какой-то костюм, в котором не будет видно моей красной руки, но я все равно почему-то боюсь. Танцоры — это артисты, а артисты должны быть красивые, а не с красными руками. Надо бы сходить к врачу, но там постоянно выписывают противоаллергические капли, а они мне никогда не помогали. Ближе к новогодним праздникам моя хандра проходит. Концерт станцован на отлично, зал восторженно аплодирует. Дома маленькая настоящая елка, украшенная старой бабушкиной мишурой и стеклянными игрушками, которые, наверное, даже старше меня. Решать варианты ЕГЭ рядом с елкой не так грустно. Мы с Ритой вечерами гуляем, правда, только по нашему району, мне нравится смотреть на окна домов: у кого-то темно, где-то светятся разноцветные огоньки, а где-то обычный свет. В воздухе чувствуется приближение Нового года. Мне даже кажется, что повсюду пахнет мандаринами. Новый год мы встречаем дома по-семейному. Бабушка, я и мама. Первый раз без дедушки. Грустно осознавать, что вся моя родная кровь — вот эти два человека и больше никого в целом мире. Я мысленно обещаю себе в новом году никогда с ними не ссориться. Еще есть где-то отец, но он для меня родным уже никогда не станет, даже если объявится завтра с букетом, странные фантазии в голове. Это все от праздничных фильмов, где новогоднее чудо случается на каждом шагу. Так я размышляла, пока резала оливье, и позвонили в дверь. Время было десять часов вечера, мы никого не ждали. Я испугалась, что это и, правда, будет какой-то незнакомый мужик, который скажет, что он мой отец, нет, уж, пожалуйста, не надо мне такого счастья. Но это был курьер. — У меня посылка для Асеевой Полины, это вы? — обратился он к моей маме. — Это я. Он протянул мне бумагу, я расписалась, и он отдал мне белую коробку. Мама с бабушкой удивлённо смотрели на меня. Я сама была растерянна, от кого это? И что в коробке? Я открыла ее и увидела очень много разноцветных роз: красные, белые, розовые, желтые. Они были в круглой вазе, на дне коробки я нашла открытку «С Новым годом! Прекрасной Полине от Глеба». Бабушка с мамой вздыхали и удивлялись, какая красота, дорого, наверное, стоит, от кого да почему. Я рассказала им про Глеба. Вот и Новый год: ходишь как героиня какого-то фильма и делишься своими тайнами с родственниками, ну все, теперь они будут думать, что все серьезно. —У Полины жених появился, — сказала бабушка. Ну вот, я сегодня прям предсказываю будущее, подумала я. — Жених не жених, а цветы красивые, пойдёмте к столу, — ответила мама. Мама не разрешила мне выпить шампанского, хотя что тут такого? До восемнадцати лет каких-то полгода. Я налила бабушкин компот и, представляя, что это вино, начала думать: какое желание загадать. Даже погуглила, как лучше загадывать, чтобы точно сбылось. Советовали написать на бумажке, кинуть в бокал и поджечь, пока куранты будут бить, и выпить. Решила попробовать. Но что загадать? Будущий год точно должен стать особенным в моей жизни. Год, когда мне исполнится восемнадцать, год, когда я стану студенткой, год, когда я выберу себе дорогу… Недолго думая, я написала на бумажке «хочу сделать правильный выбор». Пусть так широко. Я, правда, боюсь ошибок. И в экзаменах, и в том, куда поступить. Поступлю на хореографа — вдруг это ошибка, мама вот уверена, что ошибка. А ещё Глеб. И Кирилл. Кто из них ошибка? После речи президента я подожгла бумажку, она никак не хотела гореть до конца, и бабушка начала возмущаться, что пахнет дымом, поэтому я бросила в бокал недогоревший листок, и выпила залпом. Горький и невкусный компот получился. Надеюсь, хоть не зря все мои муки. Бабушка сразу пошла спать. В 00:01 я получила сообщение от Глеба. В 00:02 — от Кирилла. Оба поздравляли с Новым годом и желали счастья. Почти одинаковыми словами. Только Кирилл поставил улыбочку. А Глеб — поцелуй. 1:0 в пользу Глеба. Ещё и такой букет подарил. Как он из далекой Москвы смог организовать доставку, да ещё в новогоднюю ночь? Наверное, я ему дорога. Это хорошо, что кроме бабушки и мамы до меня есть дело ещё одному человеку. Я долго не могла заснуть из-за звуков постоянно взрывающихся петард за окном. Может, это Кирилл вышел с семьей на улицу и запускает петарды? Как это неправильно: он праздновал Новый год в кругу семьи всего этажом выше. Нет, я не злюсь, что они нас не пригласили — мы собираемся на дни рождения и другие праздники, Новый год принято праздновать в кругу семьи. Но вот отправлять мне сообщение вместо того, чтобы спуститься и поздравить лично… это так не по-новогоднему. Мои глаза начали слипаться, я смотрела на букет Глеба, который горел разными красками из-за салюта за окном. Он дотянулся до меня этим букетом, хотя находится за пятьсот километров. А Кирилл нет. Но почему хочется, чтобы все было наоборот? На следующий день мы обменивались подарками. Мама подарила мне книгу. «Унесённые ветром» Маргарет Митчелл. — Моя любимая книга. Я думаю, тебе понравится. — Спасибо.