В брови и на нижней губе — пирс “черные рожки”. В ушах черные тоннели, на скуле татуха. — Только на лбу звезду люминофором осталось выбить… — угорает Яська. — Я ей букетище в нос практически, прикинь? Осыпал розами! А она "сорян" и дальше понеслась! Даже томно ресницами не вспорхнула. Может она нестандартно ориентированная? — Ой, у вас все нестандартно ориентированные, кто в ноги не упал с пол тычка, — фыркает Яська. — То есть, шанс ещё есть да? Короче, где Яшин твой? Он мне нужен. — Едет… Раскачиваемся сильнее. Качели скрипят. Тетки на лавочке недовольно смотрят на нас. Иван паркуется рядом с подъездом. Подходит к нам. — Что за несанкционированные посиделки? — тянет мне руку. Пожимаю. — Тебя жду. — Да ладно? — Реально! Короче, девочка из Спарты — Полина Малышкина, — смотрю ему внимательно в глаза. — Миниатюрная, лет семнадцать-восемнадцать, милашка… Ногами машет хорошо и швыряет отлично. Профессионально, я бы сказал. — Хм… Машет и швыряет? Боевое самбо или ММА. — Скорее всего. Зависает. — Не открыли у нас ещё для девчонок ни то, ни другое. Дзюдо есть, но они ногами не машут. Карате есть, но они не швыряют. Полина?.. Нет у нас такой. — Может, не знаешь просто? В город переехала недавно. Новенькая. — Старших всех знаю лично и отлично! Получает от Яськи снежком в рожу. Но успевает увернуться. Снежок бьёт в голую шею, падая внутрь куртки. — Яся, мля! — "Лично и отлично"… — кривляет его Яська. — Ну не в этом смысле же! — вытряхивает снег. Угораю с них! — Не отвлекайтесь! Полина Малышкина… — Да нет у нас таких. — Она зашла в Спарту. — Хм… Сейчас, Беса спрошу. Он уж точно всех знает. Забирает у Яси кофе, уходя в переписки. Отдаю ей свой. — Как дела на учебе? — Хуже чем было. У нас новый комвзвода… — Тебя опять "выселяют"? — Мхм. — Поговори с отцом… — Не буду, — режу я. — Он свой выбор сделал. — Ну она же соврала! Это Яська о моей молодой мачехе. И — да: она соврала. И из-за ее вранья я сослан в училище. Не только из-за него, конечно. Но это было последней каплей для отца. Я был бы сослан в куда более худшее место, но это бы скомпрометировало семью. И сейчас я встаю в шесть, хожу строем, ем кашу, сплю в компании тридцати пацанов, пришиваю ебанные воротнички и живу по уставу. Ненавижу. Я могу послать всех нахер! Легко! Но тогда в завещании останется только она. Не-е-ет… Пусть сосет, сучка! Я доучусь. Это дело принципа теперь. — Нет такой, Дэн. Грустно цокаю. — А тебе зачем она? — Нравится… — уклончиво пожимаю плечами. Это не совсем враньё. Азарт мой приобрел много новых оттенков. Девчонка необычная. Я заинтригован. Охотничий инстинкт требует слопать ее прямо сейчас! И ничем, кроме охоты заниматься не хочется. — Интересно, что она в Спарте делала?… — Погоди, в общий чат пацанам напишу. Может кто пересекся. Фотка есть? — Фотки нет, но девчонка заметная. Описываю. Говорю примерное время. — Есть! Ибрагим ее видел. Стояла расстроенная. Спросил кого потеряла, сказала никого. И ушла. — Детектив, однако! Ладно, давайте, я полетел искать свою фурию. У меня время только до утра… Паркую тачку возле подъезда Малышкиных. Вычисляю квартиру. Ну к капитану Малышкину завалиться домой я точно пока не могу. Просто пялюсь на окна и балкон. Выходи давай, Малышкина. Ну, иди домой возвращайся. Где ты там? Врубив негромко музыку, ищу её в инете. И через некоторое время, когда уже загораются фонари, Полина появляется. За руку с сестрой. Младшей лет семь. Идут из подъезда на детскую площадку. Черт… Мелкая не в кассу вообще сейчас! — Полина! — выглядывает с балкона их мать. — Будьте на площадке, никуда не ходите. Хулиганья полно. И к машинам не подходите. — Да мам… — закатывает она глаза. Зря, мама, беспокоитесь! Хулиганье от нее отлетает как теннисные мячики от бетонной стенки. Проверено на себе. Младшая сестра играет на площадке, копаясь большой пластиковой лопатой в снегу. Полина садится на спинку лавочки ставя ноги на сиденье. Потому что на сиденье — подтаявший снег. Погружается в телефон. Присаживаюсь также на лавочку напротив. Между нами метров шесть. Рассматриваю ее. С этого ракурса хорошо видны густые черные ресницы. Точно свои не наращенные. И даже не подкрашенные. Потому что Полина спокойно и непринужденно трет глаз. Улыбается в экран. На щеках глубокие ямочки. Ну прелесть же! Мотор в груди набирает обороты. Кусаю губы, пряча рвущуюся улыбку. На автомате достаю сигареты. Прикуриваю, глубоко затягиваясь. Придумываю подкат позачетнее. Бах!!