Вот здесь и нашёл её, озябшую и всю мокрую с ног до головы, из последних сил, удерживающейся на камне, брат. Так как сестра на звонок не отвечала, Арсений узнал на стойке у администратора, где её можно найти. И бегом отправился на берег, очень хотелось побыстрее увидеть сестру. Поначалу он её даже не заметил, так как Катю почти полностью скрыло набежавшей волной. Он кинулся к ней, подхватил на руки, вытащил на берег, просто чудом не упал при этом сам. Катерина обняла брата, припала к его груди, а потом зацеловывая его лицо, зарыдала, — Сенька, ты, приехал. Как же хорошо, что ты приехал. Я скучала, Сенька. Сенька гладил её по голове, по плечам, шептал ласковые слова, — Какая же, ты, у меня дурочка, Катя. Ну, как же я мог не приехать. Перестань, систер, не плачь, не рви мне сердце. Успокойся, родная. Всю продрогшую, он привёл её в номер, набрал в ванну горячей воды и заставил её туда залезть. А потом, когда она согрелась и успокоилась, они отправились в ресторан. Там вначале делились новостями, Сеньку интересовало всё. Дома он не был больше четырёх лет. А потом тихо произнёс, — Ну, рассказывай давай, что у вас случилось... И Катя начала рассказывать. В сентябре прошлого года Женьку повысили до руководителя отдела. Зарплата сразу резко подскочила. Катя тоже, правда, чуть раньше, получила повышение, стала заместителем главного бухгалтера. В семье появились лишние деньги. А тут на новогодних каникулах представилась возможность отвести детей в Москву на Кремлёвскую ёлку. Близнецы хорошо учились, неоднократно выигрывали олимпиады. И их в числе ещё десяти детей из области поощрили билетами на эту самую ёлку. И Катя поехала с ними. А когда вернулись, муж с таким жаром набросился на неё, словно не виделись год как минимум. Катя смеялась, — Оголодал бедненький. Соскучился. Надо было с нами ехать... Потом всё пошло по-старому. Дом, работа, дом, иногда встречи с друзьями. А в марте с мужем стало происходить, что-то странное. То он угрюмо молчал, думал о чём-то, не обращая ни на кого внимание. То у него вдруг просыпалась какая-то невероятная нежность и он сводил с ума своими ласками Катю. — Я решила, что ему всё приелось. Десять лет всё же срок. И подумала, что не помешает освежить наши чувства, — с горечью в голосе, говорила Катя, — Купила сюда путёвки. Хотела сделать ему сюрприз. Только его сюрприз оказался круче. — Что именно Женька тебе сказал? — Сказал, что я сильная. Что я смогу без него. А она слабая, она не сможет... — Да. Это он круто, конечно. А кто она такая? Я её знаю? — спросил сестру Арсений. — Это наша соседка, Ирка. Внучка Клавдии Абрамовны, той, что в винно-водочном работает. — Погоди, так она вроде же мелкая совсем, — Арсений вопросительно посмотрел на сестру. — Была мелкая. Выросла. Девятнадцатый год ей. И беременная она. Месяцев пять точно есть, если не больше. Живот уже видно. — Ребёнок от Женьки? — Он сказал, что от него, — голос у Кати шелестел, словно листья на ветру. — Вот урод, — вырвалось у Арсения, — Уж если потянуло на сторону, мог бы и о презервативах позаботится. Забыл, что ли, как надеваются? Катя сухо хохотнула, — Ты знаешь, помнит. Со мной всегда практикует. Они замолчали, каждый думал о чём-то своём. Вернулись в номер и Сенька, заставив сестру переодеться, потащил её в ночной клуб. Они пили коктейли, танцевали. Арсений ни на секунду, не оставлял сестру в покое. Уставшие, но довольные вернулись в номер уже под утро. Сенька улёгся на диване в гостиной, а Катя ушла в спальню. — Тшш, моя хорошая, всё хорошо, всё хорошо. Это просто плохой сон. Ну, давай, открывай свои глазки и улыбнись брату, — проснувшись от рыдания, услышала Катя голос Арсения. Она присела на кровати и обвила руками его шею, уткнулась ему в плечо. — Как всё же здорово, что ты приехал, — шмыгая носом, прогундосила женщина. — У, как всё запушено, — улыбаясь, протянул брат, — Кончай мочить мою футболку и ступай в душ. Пойдём завтракать. Я так голоден, что готов слона съесть. — Слонов здесь на завтрак не подают, — отозвалась Катя и зашла в ванную. — А жаль, — услышала она огорчённый голос и хихикнула. Контрастный душ помог восстановить бодрость и унять головную и мышечную боль. Натанцевалась она вчера знатно. Катя нанесла лёгкий макияж, замаскировав синяки под глазами, и надела чёрный сарафан с яркими и крупными цветками мака. Немного подумав, оставила волосы распущенными. — Я готова, — сообщила она брату. — Катюха, — присвистнул Сенька, — Ты выглядишь сногсшибательно. Сашке придёт каюк. — Какому Сашке, — спросила Катя. — Да у меня друг здесь отдыхает. Сегодня познакомишься. А завтра мы все вместе едем на экскурсию, на целый день. — Сенька я не хочу ни с кем знакомиться и на экскурсию тоже не хочу. — Отставить разговорчики. Кать, ты здесь сколько уже? — Ну, почти неделю, а что? — хмуро ответила женщина. — А не нукай, лучше скажи, что ты здесь видела за эту неделю? Соберись Катя, хватит киснуть. Я понимаю, что тебе тяжело, но если ты будешь продолжать в том же духе, то из депрессии не вылезешь. А оно тебе надо? Желаешь показать, Женьке, насколько тебе плохо? — Арсений внимательно и серьёзно смотрел на сестру. — Не хочу. Ему точно не хочу. — Ну вот, узнаю́ сестрёнку. Значит, решено, будем приводить нервы в порядок, отдыхать, развлекаться. Ты на рыбалке давно была? — Да уже сто лет, как не была...-— отозвалась Катя, — Дети с дедом, с речки не вылазят. А у меня всё как-то не получается... — Однако вы мадам, хорошо сохранились для столетней-то бабули, — ехидно протянул Сенька, уворачиваясь от Катиного кулака, — Вот, значит, завтра и порыбачим. Я тебя обставлю! — Ага, счаз, обставит он меня, — настроение у Кати поползло вверх, и Катя улыбнулась брату в ответ. — Забьёмся систер? Кто проиграет, тот платит за коктейли в баре! Или тебе слабо́? — в глазах у Сеньки прыгали смешинки, и улыбка не сходила с губ. — А давай, — согласилась Екатерина — Я у тебя по-любому выиграю. Первый раз за все эти дни Катя с аппетитом поела. — Ну, что готова к прогулке? — спросил Арсений, когда они вышли и остановились на крыльце корпуса. — Куда идём? — поинтересовалась Катя. — Не идём, а едем, — ответил брат, увлекая её к такси, что остановилось напротив входа, — Мы едем гулять в Массандровский парк. У входа их уже ждал друг Арсения. Высокий русоволосый молодой человек с грубоватыми чертами лица и серыми, словно грозовые тучи глазами. — Привет — Арсений протянул руку мужчине, — Катюша, это мой сослуживец и друг — Сашка Селивёрстов. Мужчины поздоровались, и Александр повернулся к Кате, — Александр, — назвал он своё имя и протянул руку. — Екатерина, — представилась женщина, вложив свою ладошку в руку Александра, тот мягко пожал её. — Арс, ты не говорил, что у тебя такая красивая сестрёнка. Екатерина я сражён. Вы прекрасны, — произнёс Александр улыбнувшись. Улыбка у него была потрясающая, она тотчас изменила его лицо, оно сразу же стало красивым. — Саша, у вас не улыбка, а оружие массового поражения, — сделала комплимент Катя мужчине, с трудом отведя от него взгляд. — Ну вы ребята, даёте! Я тут думал, что мне одного Сашку спасать от твоих чар сестрица придётся. А оказывается, и он тоже, что-то может. И да, Санька, ты несправедлив. Я же говорил, что мы двойняшки. Говорил! А разве же я не красив? — Сенька горделиво выпятил грудь вперёд и демонстративно повертел головой, — Да, я, просто красавец! Ну, стало быть, и сестрёнка у меня, тоже красотка. Сенька фыркнул, а потом раскатисто захохотал. Это было так заразительно, что Александр, и Катя засмеялись в ответ. — Ну что, пошли красавцы? — и Катерина взяла мужчин под руки. И они пошли. Парк был немного запущен, но прекрасен. Молодые люди гуляли по его тропинкам, сидели на скамеечках, фотографировались. Потом обедали в ресторане Allegro в уютной беседке на свежем воздухе. Заказали плато из морепродуктов, ставриды, барабульки и черноморской камбалы. Вся рыба была очень свежая и отлично приготовлена. К рыбе бутылочку вина́ Алиготе Массандра. На десерт официант порекомендовал маковый торт. Всё было очень вкусно. После обеда продолжили прогулку. Мужчины развлекали Катю забавными историями из их нынешней жизни, вспоминали службу в армии, детство... — Мы в тот вечер решили залезть в огород к Панкратовым, у них росли шикарные подсолнухи. Уже стемнело, сидим под забором, я говорю Катьке. — Оставайся тут, мы тебе подадим, примешь.— Ага, - отвечает, — счаз, — и лезет вместе с нами. Наломали мы подсолнухов, пошарили в грядке с огурцами. А тут у них во дворе свет зажегся, и кто-то вышел. Мы наутёк, а Катька за гвоздь штанами зацепилась и висит. Подсолнухи не бросает. Мы до нас уже добежали, гляжу сестры нет. Я обратно. А она как повисла, так и висит. И главное, молчит. Еле отцепили её. Там, кроме, гвоздя ещё и колючка была. Дырища на штанах получилась знатная. Хорошо, хоть не попались. — Ой, да ладно. Ты лучше расскажи, как за мной без трусов по деревне бежал с фуговым листочком. — Не с фи́говым, а от лопуха. Дело значит было так... Мужчины смеялись, а Катя вдруг погрустнела и задумалась. Когда в следующий раз присели отдохнуть, она набрала мать. — Алло, мама. Как вы там? Дети дома? — Да, хорошо всё у нас дочка. Данька с Аринкой, с речки не вылазят. Завалили меня рыбой. Я уже и насушила, и навялила целый мешок. Ты-то там как?