Ханна не первый год работала с огромным массивом документов «Рожденной бурей», владела всеми цифрами, была знакома с музыкальными справками Бринли и контрактами на использование прав. Настало время использовать эти знания. – Не согласна. Наоборот, если мы возьмем для саундтрека матросские песни, то снизим бюджет фильма. А кроме того, получим эксклюзивные права. При упоминании эксклюзивности у Сергея потекли слюнки, и он снова глянул на папку с текстами. На виске взбухла извилистая вена – творческая мысль режиссера заработала по полной. – Уплатим музыкантам фиксированную сумму за студийную запись. Двадцать тысяч долларов. Сейчас продюсерская компания отстегивает столько же – и даже больше – за использование одной-единственной песни. Я, как посредник, ни на какую комиссию не претендую, но моей бабушке должно отходить пятнадцать процентов от прибыли за использование эксклюзивных прав в течение следующих десяти лет. Мы сэкономим средства продюсеров, а еще, возможно, добьемся, что музыка из фильма попадет в чарты. Эксклюзивные права, – тихонько, только для Сергея, повторила Ханна. – Ну что ж… Как минимум, я готов послушать демоверсию. Такого рода песни зададут фильму глубину с точки зрения исторического контекста, обогатят его. – Сергей возбужденно прошелся перед притихшей съемочной группой и картинно махнул в сторону океана. – Представьте, как в кадре на глазах поднимается рассветное солнце, а из-за горизонта звучит едва слышный голос моряка. Мы сразу погрузим зрителя в наш замысел, зададим необходимый тон. Голоса людей, некогда живших здесь, ходивших по этим водам, с самого начала фильма затянут аудиторию в местную атмосферу. Технически по воде ходить невозможно, если ты не Иисус Христос, однако Ханна решила, что сейчас не время указывать на подобные неувязки. – Итак, Бринли, пока мы продолжаем двигаться в том направлении, которое выбрали изначально. Конечно, я согласен, мы уже вышли за рамки бюджета и отстали от графика. Тем не менее хотелось бы взглянуть на музыкальное сопровождение и под другим углом – а именно, как предлагает Ханна. Сергей задумчиво потер подбородок. Знакомый жест, который раньше приводил Ханну в экстаз, сегодня никаких чувств в ней не всколыхнул. Неужели из-за одного сменного шкипера с кучей эмоциональных проблем? – Ханна, если ты действительно сможешь обеспечить цифровую запись этих песен, да еще и с меньшими затратами, я серьезно задумаюсь о смене выбранной нами концепции. – Не буду ходить вокруг да около, – приторным тоном протянула Бринли. – Если вы на это пойдете, я увольняюсь. По толпе вновь пронесся общий вздох, и Ханна невольно к нему присоединилась. Проснувшись сегодня утром в комнате Фокса, она и представить не могла, что события примут подобный оборот. Вместо того чтобы профессионально обсудить возможный вариант саундтрека, ей удалось вступить в конфликт с женщиной, чьей работой она восхищалась. Угроза повисла в воздухе. – М-да… – помолчав, пробормотал Сергей и взъерошил свою шевелюру. Не факт, что его серьезно взволновало заявление музыкального директора; скорее, режиссер наслаждался внезапным драматическим поворотом. – Ну, будем надеяться, что ваши слова так словами и останутся. – Режиссер пробрался сквозь расступившуюся перед ним толпу. – Ханна, могу я поговорить с тобой наедине? О господи… Да он, кажется, совсем хочет ее добить? Ханна хотела было поинтересоваться, нельзя ли отложить разговор, чтобы свидетели спора хоть немного отвлеклись от ее скромной персоны, однако следовало проявить благодарность: все же Сергей дал ей шанс. Сергей хотел, чтобы она записала песни Генри. Возможно, они в итоге попадут в фильм. Боже, она ведь еще не пыталась связаться с «Анрелайблз»… Ладно, пока придется сделать вид, что все на мази, хотя задача Ханне предстояла непростая. Получится ли у нее?.. Она пошла вдоль кромки воды за режиссером, приноравливаясь к его размашистой походке. – О чем вы хотели поговорить? – Ты сегодня была очень напориста, – ответил он, замедлив шаг и поддернув рукава водолазки. – Не буду скрывать. Я собирался держать тебя в ассистентах вечно – из эгоистических соображений, однако… Недавно у меня открылись глаза. Похоже, ты делаешь куда больше, чем предполагает твой оклад. – Спорить не буду, – пробормотала Ханна, дернув себя за мочку уха. Сергей засмеялся, и вокруг его глаз собрались милые морщинки. Ну же, дурочка… Он ведь тебе нравится, что еще нужно? Почему не колотится твое сердечко? Сердечко упрямо отстукивало шестьдесят ударов в минуту. – Любопытно, удастся ли тебе внести свой вклад в саундтрек… Я не кривил душой, когда сказал, что матросские песни способны многое добавить к образу этого городка. Возможно, это тот последний штрих, которого нам недостает. Ханна благодарно и облегченно вздохнула: не только ей показалось, что фильму не хватает капли магии. – Спасибо, Сергей. Я не подведу. Он кивнул. – Хотел еще спросить о другом. Совсем о другом. Мне не хочется создавать у тебя впечатление, что ты мне нравишься и только поэтому получаешь шанс на творчество. Боюсь, ты решишь, что я от тебя чего-то жду взамен… Ханна едва не попросила его повторить. Она ему нравится? Не похоже, что Сергей говорит всего лишь о дружбе. Хм. Избегает смотреть в глаза… Неужели?.. Она вновь прислушалась к своему сердцу, попыталась реанимировать в себе ту девушку, что день и ночь тосковала по капризному режиссеру, но… Честно говоря, Ханна даже не сумела вспомнить, когда машинально писала имя Сергея на салфетке или заходила в его инстаграмм. – Ждете взамен? – помогла она режиссеру, видя, что тот запнулся. – Наверное, у меня не слишком профессиональный вопрос, и все же… – Он шумно выдохнул. – У тебя серьезные отношения с тем рыбаком? Или это короткий роман? Сможешь ли ты… э-э… встречаться с кем-то другим, когда мы вернемся в Лос-Анджелес? Серьезные ли у них с Фоксом отношения? Хороший вопрос. Пожалуй, у нее нет готового ответа. И у Фокса нет. Вроде бы признаки очевидны. Семь месяцев они переписывались, знали о скрытых комплексах друг друга. Спали в обнимку, уж не говоря о том, что без всякого стеснения обсуждали мастурбацию. Какие еще требуются доказательства? Ханна переключилась на собеседника, и ее мозг начал отсчитывать аргументы. Ей нравились энергия и творческий характер режиссера. Нравилась красивая стройная фигура, которую выгодно подчеркивали его любимые водолазки. У них были общие интересы. Получилась бы отличная пара. Затем она снова вернулась к Фоксу, и сердце запрыгало, словно надувной мяч. В голове все смешалось: непреодолимая тяга друг к другу и чувство защищенности, смятение и страсть… Но не только: вечер вместе с Фоксом в его холостяцкой квартире возбуждал ее куда больше, чем свидание с Сергеем в Лос-Анджелесе. Судя по всему, интерес Ханны к режиссеру начал постепенно увядать еще с прошлого лета, когда у ее порога появился диск «Флитвуд Мак». А теперь иссяк окончательно. Впрочем, вопрос задан, и на него нужно ответить. Вот только что именно? Она глубоко вздохнула и произнесла: – У нас серьезные отношения. Впервые сказав об этом вслух, Ханна тут же поняла: а ведь так оно и есть! Наступил вечер. Она медленно шла к дому у гавани. После съемок еще раз забежала в «Диск энд дэт» – следовало настроить Шону на серьезный лад: Ханна с нетерпением ждала начала ее переговоров с «Анрелайблз» и торчала в магазинчике, пока Шона не сделала звонок. Оставила копии листочков с матросскими песнями, подчеркнув, что у нее чудесные, обнадеживающие новости: «Рожденная бурей» сможет заплатить ребятам за труд. Звучание «Анрелайблз» было идеальным. Если музыканты не согласятся, их отказ станет катастрофой. Впрочем, Ханна допускала и такой сценарий. Что ж, придется с утра пораньше начать поиск других исполнителей. К концу съемочного дня тучи заволокли небо, и на Уэстпорт опустилось уныние. Ливень всегда пробуждал в Ханне желание забраться с головой под одеяло, нацепив наушники, однако сегодня она медлила. После фактического отказа Сергею – подтвердила ведь, что у них с рыбаком серьезные отношения, – ей требовалась лишняя минутка перед тем, как оказаться лицом к лицу с Фоксом. Глядишь, посмотрит ей в глаза и тут же поймет: Ханна только что сказала нечто невозможное. Но… с чего она взяла, что это совсем уж невозможно? Вспомнился разговор с Шоной. Ничего удивительного в том, что Фокс появлялся в «Диск энд дэт». Городок маленький, да и вообще, сам же ей в свое время показал эту лавочку. Другое дело, что он еще и покупал там пластинки… На первый взгляд в этом ничего особенного не было. Вот только Фокс точно знал, как много значат для нее старые виниловые диски и, если скрывал свою коллекцию, значит, на то была серьезная причина. На съемочной площадке Ханна пролистала их диалог и обнаружила одно сообщение, которое тут же всколыхнуло ее память, заставив пульс биться чаще. 18:40 Каков твой идеальный мужчина? Ну, если забыть о том, что ты предпочитаешь эффектных типов с мрачным юмором. Что сделает его для тебя единственным и неповторимым? 18:43 Пожалуй… это тот, кому удастся вызвать у меня улыбку в самый паршивый день. 18:44 Получается, что идеальный мужчина совсем не похож на твоего режиссера? 18:45 Выходит, что так. А может, во мне говорит бокал вина. 18:48 А еще у него должен быть полный шкаф виниловых пластинок и, конечно, проигрыватель. 18:51 Ну, это само собой. Прошлым летом Фокс никакими пластинками не интересовался, так что информация о его недавних покупках представлялась Ханне важной. Где он их хранит? Намеренно прячет? Что еще он от нее скрывает? Боится, что, просмотрев коллекцию, Ханна сможет читать в его душе? Значит, взял паузу, не готов к серьезным переменам. Есть и другой вариант. Фокс просто забыл о покупке нескольких старых альбомов, а Ханна видит то, чего нет. С другой стороны, как может невеликий любитель пройтись по магазинам забыть о подобных приобретениях? Тем более сейчас, когда Ханна у него в гостях? То есть его конек – лубриканты, а на стопку винила Фокс плевать хотел? Допустим, коллекция началась с того, что Фокс на минуту попытался себе представить, что значит быть идеальным для Ханны мужчиной. Как далеко может зайти его интерес? Наверняка сказать невозможно, однако интуиция – та самая, что заставила Ханну заявить о серьезности их с Фоксом отношений – твердила: жди, терпи, не сбивай его. Если Фокс делает тайну из пластинок, – стало быть, скрывает желание стать для Ханны чем-то бóльшим, хотя и уверяет ее в обратном. Погрузившись в раздумья, она зажала под мышкой несколько приобретенных альбомов – не устояла, кое-что выбрала у Шоны – и вошла в квартиру. Перешагнув порог, сразу ощутила пряный запах лосьона после бритья. Фокс вышел из своей спальни при полном параде, в темных джинсах и светло-серой рубашке, и Ханна, даже не бросив на него взгляд, все поняла. Собрался на свидание. Внутри у нее что-то оборвалось.