Жан помедлил, замолчав ненадолго. Даже пальцы перестали отбивать ритм, который, видимо, успокаивал Жана Винтера. – Мы с Теосяном были в весьма напряженных отношениях довольно долгое время, – начал Жан. – И дело не только в том тендере, который моя компания проиграла фирме Теосяна. Были и другие дела, в которых Теосян частенько перетягивал одеяло на себя. Как я уже сказал, этот человек не умел вести бизнес честно. Он неплохо отмылся после 90-ых, но, сами понимаете, горбатого могила исправит. Теосян был неблагонадежным деловым партнером, но деньги он загребал лопатой, да не одной, а потому, хочешь не хочешь, а дело с ним приходилось иметь. – И ночью вы решили обсудить с ним ваш бизнес? – Именно. Как вы понимаете, я тоже человек далеко не бедный. И так уж сложилось, что моя компания выполняла для фирмы Теосяна один проект. Опущу детали, но получилось так, что Тигран задолжал мне кругленькую сумму. Денег у Теосяна много, но по счетам платить он не спешит… не спешил. Чтобы вы знали, речь идет о цифрах с большим количеством нулей, поэтому мне было нужно добиться от Тиграна этих денег. Вечером, когда все разошлись по номерам, я решил переговорить с Тиграном с глазу на глаз. Полина как раз вернулась из столовой, куда она спускалась за водой, и услышала, что Теосян в библиотеке с Виноградовым. Я подумал, что тоже спущусь и перекинусь парой слов с Теосяном. Я дождался, пока Павел поднялся к себе, а через несколько минут отправился в библиотеку. – Вам удалось поговорить с Теосяном? – уточнил Тамерлан. – Можно сказать, что да. Он был в добродушном расположении духа, но, кажется, чувствовал себя неважно. – Почему вы так решили? – Он весь раскраснелся, как вареный рак. Хотя было не так уж и жарко. Всю дорогу, пока он скармливал мне обещания перечислить сумму, которую его компания задолжала моей, он то и дело чесал грудь. Он был в халате, который едва сходился на его телесах, – Жан поморщился от отвращения. – Это было отвратительно: сидеть здесь и смотреть, как этот боров, пыхтя и краснея, чешется. Я даже спросил, все ли с ним в порядке. – И что он? – Расхохотался и сказал, что мы не дождемся, как бы того ни хотели, чтобы с ним что-то случилось. – Он выпивал, пока вы здесь были? – спросил Тамерлан. – Да-да. Он достал из бара початую бутылку коньяка и выпил несколько стаканов. – А вы не пили? – уточнил Тамерлан. – Нет, я не любитель алкоголя. Нет, – коротко усмехнулся Жан, – я, конечно, не против пропустить пару стаканчиков в хорошей компании, но не в два часа ночи и не с Теосяном. – Понимаю. Что же было потом? – А потом была странная штука, – Жан пригладил волосы, откинув длинные пряди со лба. – Я уже встал, чтобы уйти, а Теосян начал кашлять. Он все смеялся и повторял, как заведенный, что никто из нас не дождется, чтобы он склеил ласты. Ни я, ни моя жена. В тот момент я возмутился, он уже второй раз за вечер отпускал странные реплики в адрес Полины. Вы знаете, я ведь никогда не понимал, за что моя жена так сильно ненавидит Теосяна. Она мне никогда не рассказывала… Жан закрыл глаза, будто пытаясь отогнать от себя дурные мысли, и так и продолжил говорить, не открывая их. – Полина вчера мне все рассказала. Все, что Теосян сделал с ней в юности… Она ведь говорила об этом с вашей женой? – Жан распахнул глаза и уставился на Тамерлана. – Да, она рассказала Жене. – Если бы я только знал раньше, я бы… я бы убил Теосяна собственными руками. Ему повезло, что он сдох. Голос Жана был холоден и даже отстранен, словно мужчина скучал, однако Тамерлан понял, что Жан Винтер и правда мог убить Теосяна, не моргнув глазом. Только вот вряд ли он стал бы подсыпать ему яд. – Вы сказали, что Теосян умер на ваших глазах, – Тамерлан подтолкнул Жана к дальнейшему рассказу. – Да, извините, я отвлекся, – на губах Жана заиграла вежливая безразличная улыбка. – Теосян снова упомянул мою жену, и я вспылил. Схватил эту свинью за отвороты халата и сказал ему, чтобы он не смел больше открывать рот в адрес Полины. Эта скотина мерзко рассмеялась. Он тоже схватил меня за лацканы пиджака. А потом ему вдруг стало плохо. Он как-то странно дернулся и снова подавился кашлем. Я оттолкнул его и, видимо, в этот момент он и оторвал злосчастную пуговицу от моего пиджака. – Что было дальше? – Тигран упал. В горле у него что-то отвратительно булькало. Он издал еще один хрип, и все. Знаете, – пожал плечами Жан, – я в тот момент будто оцепенел, я даже не сразу понял, что Тигран мертв. Наверное, я испугался. Я просто ушел оттуда. – Почему вы никого не позвали? – Не знаю. Мне кажется, я до конца так и не понял, что только что произошло. Заснуть я так и не смог, слышал, как уже под утро кто-то ходил внизу. Я даже подумал, что это Тигран пришел в себя и поднялся в номер. Ну а потом, где-то через час или даже больше, начались крики. – И вы поняли, что все-таки Теосян мертв? – Да. – Почему же вы не рассказали мне вчера о том, что вечером именно вы разговаривали с Теосяном? – Я испугался. Знаю, это не по-мужски, но ничего не мог с собой поделать, – развел руками Жан. – Утром, когда все стало известно, до меня дошло: ведь наверняка подумают, что это я его убил. А потом еще Полина, убирая мои вещи в шкаф, заметила, что у пиджака оторвалась пуговица. Вот я и решил, что стану отличным кандидатом на роль убийцы, – улыбнулся Жан, но на этот раз самообладание ему изменило – улыбка вышла дерганая. – Бросьте, Тамерлан, вы бы и сами не рассказали никому, окажись в моей ситуации. – Речь сейчас не обо мне, – сжал губы Тамерлан. – Значит, вы говорите, что Тигран закашлялся, упал и умер, а до этого все время чесался. – Чесал грудь. Знаете, так, будто его изнутри что-то разрывало. Хорошее замечание. Ведь Тиграна и правда изнутри душил яд: у него все легкие, кажется, спеклись. – Во сколько вы покинули библиотеку? – спросил Тамерлан. – Было ровно два часа ночи. – Вы уверены? – Да, часы в холле пробили два раза. Что ж, значит в ночь, когда Теосян умер, он сначала поговорил с Павлом Виноградовым и почти сразу же после этого – с Жаном Винтером. Но ведь был еще кинжал. – А что вы скажете насчет кинжала, Жан? – Кинжала? – тот удивленно воззрился на Тамерлана. – Да, ведь Теосяна утром нашли с кинжалом, который торчал у него из груди. – Если вы думаете, что я его воткнул в Тиграна, вы ошибаетесь. – Вы видели этот кинжал, пока разговаривали с Теосяном? – Да, он лежал вот на этом столике. Тигран положил его туда, когда я вошел в библиотеку. – Пожалуй, у меня больше нет к вам вопросов, – сказал Тамерлан. – Общая картина мне ясна. – Значит, теперь вы подозреваете меня? – Разберемся, – просто сказал Тамерлан, вставая. Жан протянул ему руку, и Тамерлан не отказался ее пожать. *** Сразу после завтрака Женя перешла в маленькую гостиную, где вчера они с Тамерланом проводили допрос. Вскоре к ней присоединились Юлия, Татьяна Кораблева и Инна Доронина. Инна мерила шагами комнату, то и дело подходила к окну, отодвигая гардину, выглядывала наружу и, морщась, возвращалась к креслу. – Инна, что ты все дергаешь эти несчастные шторы, – не выдержав, сказала Татьяна. – Думаешь, от того, что ты будешь ежеминутно смотреть в окно, снег прекратится? – Но ведь это невыносимо, – раздраженно ответила Инна. – Что именно невыносимо, дорогая? – холодно спросила хозяйка отеля. – Сидеть запертыми в четырех стенах и не иметь возможности выйти. Женя не выдержала и сказала: – А о чем вы думали, когда сюда ехали? – В каком смысле? – уставилась на нее Инна. – В прямом. Вы же знали, что это не горнолыжный курорт или какая-нибудь Ибица. Вы прекрасно понимали, что здесь не будет ни баров, ни ресторанов, ни ночных клубов, – объяснила Женя. – Что вы собирались здесь делать? Инна зло поджала губы. – Я хотя бы могла выйти на улицу. – Не понимаю, что такого плохого в том, что на улицу выйти мы не можем? Не будь снегопада, все равно сидели бы вот здесь или в другой гостиной, или в библиотеке. Не собирались же вы каждый день ездить в Вишневогорск? – Женя права, – поддержала ее Татьяна. – В рабочем поселке, Инночка, таким красоткам делать нечего. Сиди себе в тепле да комфорте и наслаждайся жизнью. – Наслаждаться жизнью? – вскипела Инна. – В то время, как Тигран лежит мертвый? – Но ведь своим нытьем вы ситуацию не исправите, – резко, почти грубо сказала Женя. – Труп убрали. Жизнь продолжается. – Труп? – Инна вскочила с места. – Тигран, значит, для вас труп? – Она бешеным взглядом обвела присутствующих женщин. – Вы, вы… Вы бесчувственные коровы! – Инна! – попыталась увещевать ее Юля.