— Дальше давай, — сказала Хенли, внезапно вспоминая, что, несмотря на хаос в своей жизни, она обязана оставаться терпеливым наставником детектива-стажера. — Он только помнит, как стучал в окно, но тот тип его оттолкнул. После этого у него все как в тумане. — Все-таки неплохо было бы отправить его к нашему художнику-криминалисту. Никогда не знаешь, что это может дать. Вполне может оказаться, что нам наконец повезло. Хенли повернула голову, когда в кабинет вошел Эзра. — Да, ты не торопился, — заметила она. — И вам доброго дня, — ответил Эзра, ставя промасленный пакет на стол. — Гамбургер и хрустящая картошка. Хотите? — Нет, спасибо. У нас работы полно, — ответила Хенли, кивая на его компьютер. — Простите, шеф. Сейчас все сделаю. Эзра уселся за свой стол и вывел изображение с ноутбука на большой экран. — Запись не показалась мне особо интересной, — сообщил Эзра, когда кадры с камер видеонаблюдения из офиса компании, владевшей складом с холодильными установками, появились на экране. — Она совсем короткая. Всего три минуты. — Неплохо, — заметила Хенли, когда на экране появился сотрудник, сидевший за письменным столом. Примерно через тридцать секунд в поле зрения камер появилась женщина. После того как Эзра увеличил изображение, Хенли поняла, что на ней надет темный парик, закрывающий лицо по бокам и скрывающий профиль. На ней была джинсовая курточка и черные брюки-капри. Солнцезащитные очки. Ничего примечательного. Но тут женщина подняла правую руку. — Эзра, вот здесь останови. — Хенли подошла поближе к экрану. — Можешь еще увеличить изображение? — Могу, но не слишком сильно, иначе будете смотреть на пиксели. — А что мы рассматриваем? — уточнил Рамоутер. — Ее правую руку — запястье. У нее там татуировка. Вроде похоже на звезды, тебе не кажется? Рамоутер прищурился, глядя на экран. — Да, звезды. Три. Было бы лучше, если бы она сняла очки. — У Карен Баджарами звезды на правом запястье. Я обратила на них внимание, еще когда мы ходили в Белмарш. — Ты думаешь, что это она? — спросил Рамоутер. Хенли продолжала молча смотреть запись. Женщина сняла очки и наклонилась над стойкой, когда подписывала какие-то бумаги. На долю секунды она посмотрела прямо в объектив камеры, потом повернулась к двери. — Останови, Эзра. Это она. Это Карен Баджарами. Глава 62 Хенли взяла папку с делом об убийстве Кэрол Льюис и отправилась в один из пустующих кабинетов на третьем этаже, подальше от шума и суеты штаба расследования. Она снова просмотрела список из двенадцати присяжных заседателей. Двенадцать человек случайно оказались вместе. Даже после того, как их выбрали в коллегию присяжных, не было никакой гарантии, что они фактически будут участвовать в процессе. В списке кандидатов в присяжные насчитывалось сто пятьдесят человек, и они легко могли остаться в комнате ожидания с остальными из этого списка. Но выбрали их — и таким образом их судьба была решена. Пять присяжных мертвы. Один умер по естественным причинам, четверо от руки подражателя. Хенли не могла найти ответа на один-единственный вопрос: почему? Почему эти люди стали мишенями? Ведь не они признали Оливера виновным после шести дней обсуждения. Хенли постукивала ручкой по папке с делом. У нее даже не было списка подозреваемых. Она понятия не имела, сколько людей приходило каждый день в зал суда наблюдать за этими двенадцатью присяжными, перед тем как их распустили. Хенли точно знала только одно: убийца хотел стать знаменитым. Он хотел сделать себе имя, оказаться в заголовках газет. Ведь этого же хочет любой серийный убийца и любой серийный насильник. Вовсе не анонимности. Кэрол Льюис была присяжным заседателем номер один. Пробным вариантом. Ей повезло в том плане, что ее не разрезали на части и не разбросали их под какой-нибудь лестницей или в кустах. Хенли открыла папку с делом, чтобы прочитать отчет криминалистов. Пока в нем насчитывалось 259 страниц. Расследование было сосредоточено на муже, хотя никакие реальные доказательства на него не указывали. Хенли нахмурилась, дойдя до очередного бланка, заполненного через два дня после того, как муж Кэрол Льюис пришел в отделение полиции для добровольного допроса. 03/05/2019 21:39 Сержант Томпсон, номер удостоверения: ADS 205276 Подозреваемый арестован и допрошен в связи с совершением тяжкого преступления: УБИЙСТВА Адрес файла на диске: D08765783H — допрос и арест. Вещдок: JPH/1 Подозреваемый Алан Льюис заявил, что жертва подвергалась домогательствам и жаловалась на пристававшего к ней мужчину. Не помнит его имя и фамилию, но утверждает, что жертва была с ним знакома, хотя ее другом он не являлся. Помнит, что жертва сообщала о домогательствах в отделение полиции в Масвелл-Хилл. ОБНОВЛЕНИЕ ДАННЫХ. Старший следователь отдела по расследованию убийств. Действия дежурного следователя рассмотрены и зафиксированы. Связаться с полицией Максвелл-Хилл — запросить данные о возможных заявлениях о домогательствах, поступавших от жертвы. Резкий стук в дверь прервал размышления Хенли. Она удивилась, увидев на пороге доктора Марка Райана. — Я был тут поблизости и решил заглянуть, проверить, как у тебя дела, — сказал он. — Ты был тут поблизости? — Хенли строго посмотрела на Марка. — Хорошо, я не случайно зашел. Мне звонил Стивен. Хенли закатила глаза. — Не надо так реагировать. Я принес еду. Из ресторана, про который ты мне рассказывала. Хенли посмотрела на коричневые бумажные пакеты со знакомым логотипом ресторана карибской кухни на главной улице в Дептфорде. — Совесть мучает, поэтому принес еду. — Конечно. — Жареный банан[56] есть? — Две порции и еще пунш от «Гиннесс». — Значит, Стивен рассказал тебе о том, что доставили к моему дому? — Хенли забрала пакеты у Марка. — Поэтому я здесь. Но я не врал насчет того, что оказался поблизости. Я читал лекцию в университете. Я тебе оставлял сообщения. — У меня был безумный день. Надо было тебе перезвонить. — Как Роб? — На седьмом небе от счастья. У своих родителей, — ответила Хенли, открывая контейнеры. — Никого не волнует, что я расстроена. Все слишком заняты, рукоплеща Робу за то, что все сделал правильно. — Хенли подумала об Эмме, отправляя в рот кусочек жареного банана. — Дай Эмме волю, она бы целый день ела жареные бананы. На самом деле она любит поесть. Бог знает, чем ее кормит мать Роба. Но мне не следует винить его за то, что отвез ее в безопасное место. Я знаю, что действовала не правильно, но это мой ребенок. — Мы все поступаем так, как нам кажется правильным в настоящий момент. И никто не может винить тебя за то, что ты расстроена. — Но он не оставил мне выбора, Марк. Я скучаю по моей девочке. Если бы я могла возвращаться домой, чтобы в миллионный раз прочитать ей «Очень голодную гусеницу», то в этом всем был бы смысл, но это не так. — Ты слишком сурова к себе. Ты не можешь контролировать все. — Я не могу контролировать психов, которые подбрасывают отрубленные головы мне на крыльцо, или тех, кто разрезает молодых девушек на куски и бросает их в парке, словно мусор. Я не могу повлиять на лишившегося всяких иллюзий судью, который выпускает на улицу насильника или похитителя людей, но я должна контролировать то, что происходит у меня дома. Какой от меня толк, если я даже этого не могу? — Ты предпочла бы сама сказать Робу, чтобы он куда-то съехал, вместо того чтобы он сам это решил. — Не надо мне тут психоанализа, Марк. Марк покорно поднял руки вверх: — Прости, прости. Сила привычки. Я пришел как друг. Ничего больше. Как идет расследование? — Которое? Побег Оливера или дело нашего подражателя?