* * * — А почему ты не вернулась в дом свекрови? — спросил Пеллача, закрывая за собой входную дверь. Хенли притворилась, будто не услышала вопрос. Она зашла в гостиную. Пеллача наблюдал за каждым ее движением, и она это чувствовала. К фотографиям на полке над пустым камином добавились новые. Улыбающийся маленький мальчик. Еще одна фотография женщины с такими же глазами, как у Пеллачи, которая теперь забыла, что у нее есть сын. — Как она? — спросила Хенли. — Не лучше и не хуже. На прошлой неделе она приняла меня за дядю Тони. Он умер, когда мне было двенадцать лет. Хенли подумала о Рамоутере и его жене. Она не могла представить, каково это: видеть, как твоя жена или мать медленно теряют способность тебя узнавать. — Все так же проигрываешь? Хенли взяла в руки джойстик от приставки, лежавший на диване. Она знала, что Пеллача не хочет говорить о матери. — Да. Играл с племянником в Мельбурне, — ответил Пеллача, все еще стоя в дверном проеме. — Везучий поганец. «Я не должна быть здесь. Мы ведем себя как дети», — подумала Хенли, пытаясь придумать хоть что-то, чтобы заполнить неловкую тишину. — Я не останусь, — сказала она, снимая игру с паузы. — Конечно, нет. * * * — Он поймет, что это не я его обыграл. — Смеясь, Пеллача выключил приставку и включил новости по телевизору. — Если он захочет сыграть еще раз по-настоящему, можешь сказать ему мое имя пользователя. Какое-то время они молчали и просто смотрели новости с субтитрами. Никто, кроме членов семьи и друзей, не знал, что Пеллача плохо слышит левым ухом. Они сидели близко друг к другу, но не слишком близко. Между ними еще оставалось место, но его было мало, и рука Пеллачи иногда касалась руки Хенли. — Почему ты приехала, Энж? — спросил Пеллача. — Потому что у меня отвратительное настроение, а дома слишком тихо. — Но необязательно было приезжать сюда. — Я знаю, но ты меня понимаешь. Эта работа… Что она с нами делает? — Но разве ты не поэтому вышла замуж за Роба? Ты же хотела человека не из нашего круга. Того, кто не знает, что с нами делает наша работа. Ты называла мне эту причину. Хенли не ответила. Именно это она сама говорила себе, когда приняла решение наконец закончить отношения с Пеллачей и быть с Робом. — Ты могла бы просто позвонить. Отправить сообщение. — Вау! Можно подумать, что ты не хочешь меня здесь видеть. Хенли знала, что дразнит его. С той самой секунды, как Пеллача увидел ее машину, припаркованную перед его домом, стало понятно, что то, что сейчас случится, неизбежно. Хенли не была уверена, Пеллача притянул ее к себе или она притянула Пеллачу. Она просто почувствовала его губы на своих. — Я по тебе скучал, — произнес он. Хенли сняла футболку через голову, Пеллача принялся целовать ее шею, а его рука опустилась ей в джинсы. — Я знаю, — ответила Хенли, у которой перехватило дыхание. Она тоже по нему скучала, но не могла сказать это вслух. Сейчас ей нужно было одно — чтобы Пеллача заставил ее забыть обо всех ее потерях, ранах и сомнениях — обо всем, что ее мучило. Глава 72 — Лорин, малыш. У тебя все в порядке? — Все отлично. Скоро выйду. Лорин взглянула на свое отражение в зеркале трельяжа. Она сделала все для того, чтобы он был доволен. Он сказал ей, что его любимый цвет желтый. Летние распродажи в магазинах уже закончились, магазины были заполнены осенними коллекциями. Ей пришлось потратить массу времени, чтобы найти желтый шелковый топ среди кучи одежды в черных, сливовых и угольных тонах. Она повернулась боком и поправила лямочки на плечах. — Лорин, я открою еще одну бутылку красного, хорошо? — Отлично, дорогой. Она снова накрасила губы красной помадой и побрызгала себя духами, затем поправила серебряную цепочку на шее. Он сказал ей, что любит длинные волосы, — и она их отрастила. Он сказал ей, что больше всего любит каре ягненка. Она поехала в «Smithfield's» в семь утра и потратила немыслимую сумму на свежую ножку ягненка. Он хотел, чтобы их первая ночь была особенной. Она засунула под кровать книги из серии «Помоги себе сам» и зажгла ароматические палочки, которые рекомендуют для любовных свиданий. Она обернулась и посмотрела на двуспальную кровать. Совершенно новый набор белья от «John Lewis» теперь превратился в смятую кучу. Она опустила глаза на свои запястья. Следы на них уже не были такими яркими. Она не сказала ему, что связывал он ее слишком туго. * * * — Вот, возьми. — Спасибо. Лорин взяла у него из рук бокал вина. От нервов у нее внутри все дрожало. — С тобой все в порядке, дорогая? — спросил он, усаживаясь на диван и приглашая ее присесть рядом с собой. — Со мной все отлично. Я просто подумала… Может, тебе это покажется странным, но я не хочу тратить время. Ты понимаешь, о чем я? — Я прекрасно тебя понимаю. — Он сделал глоток вина. — Хм. Отличное вино. У тебя прекрасный вкус. Лорин почувствовала, как у нее краснеют щеки, когда она прижалась к нему. — Мы могли бы куда-нибудь сходить, но я хотела, чтобы ты поел домашнюю еду. — Я это ценю, Лорин. — Правда? Я рада. — Чему ты удивляешься? Ты сделала этот вечер особенным. Обычно я не стремлюсь к быстрому развитию отношений, но с тобой… Он засунул палец под лямку ее топа. Она резко вдохнула, когда рука мужчины спустилась вниз, а потом залезла под тонкую ткань. Он взял в руку ее грудь и сжал сильнее, чем раньше. — Тебе это нравится? Хочешь, чтобы я снова тебя трахнул? — Да, хочу. Лорин поставила бокал на стол. Она не заметила, как задела его. Красное вино растеклось по столу и закапало с края. Она наклонилась к нему и поцеловала. Он укусил ее за губу, повредив тонкую кожу, и она почувствовала сладкий вкус крови. — Давай вернемся в спальню, — предложил он. — Хорошо. Подожди минутку, я присоединюсь к тебе там. Лорин пошла в ванную, у нее перехватило дыхание. Возбуждение от того, что она снова этим занималась, закупорило ее легкие. Она открыла шкафчик в ванной и потянулась за ингалятором. Она закрыла шкафчик и подпрыгнула, увидев в зеркале отражение, смотревшее прямо на нее. Свет погас. В следующее мгновение его руки сомкнулись у нее на шее. — Прости, — прошипел он. — Не хотел тебя пугать. Лорин открыла рот, чтобы что-то сказать, но из него не вылетело ни звука. Она попыталась произнести его имя, но ее голова с такой силой ударилась о зеркало, что слова застряли у нее в горле. Мужчина бросил ее на пол и ударил под дых. Лорин приложила руку к груди и услышала вопль, который проник прямо сквозь ее барабанные перепонки. Ей потребовалась всего секунда, чтобы понять: полный агонии вой шел из ее собственного горла. «Я не могу дышать», — попыталась сказать Лорин, перевернулась на живот и поползла к двери. Он схватил ее за волосы и сильно потянул. Она почувствовала, как что-то давит ей на спину, а потом боль в правом плече, когда он снова перевернул ее. Полное замешательство и животный страх затуманили мозг Лорин, она подняла голову, чтобы посмотреть на мужчину, который, как она думала, любит ее. Она не узнала его. Это был не тот человек, глаза которого сияли, когда он гладил ее лицо, перед тем как поцеловать. Тогда в его глазах читались желание и нежность. Сейчас все мышцы на его лице напряглись — на нем была написана несгибаемая решимость. Глаза казались мертвыми. Мозг Лорин говорил ей, что нужно бежать, но ее тело парализовало от страха. — Пожалуйста, не делай этого.