Глава 90 — Ты можешь подняться наверх. Знаешь, мы не кусаемся, — сказала Хенли. Она смотрела, как Эзра срывает коричневую ленту с картонной коробки. — У меня еще не зажили душевные травмы, — шутливо ответил Эзра, но потом увидел выражение лица Хенли. — Проклятье. Простите. Не сообразил. Это просто пара кроссовок. — Все в порядке, — Хенли расслабилась и опустила плечи, взглянув на пару черных кроссовок, которые Эзра держал в руках. — Это классические «Эйр Джордан», прямо из США. В Великобритании их не купишь нигде. Значит, вы увидели карту, которую я оставил у вас на столе. Я знаю, что вы любите все по старинке. — И это говорит человек, который только что потратил огромную сумму на винтажные «Эйр Джордан», которые я носила, когда мне было четырнадцать лет. — По правде говоря, мне их из Нью-Йорка прислал дядя. Заблаговременный подарок ко дню рождения. — Ты просто что-то. Так что там с картой сотовых вышек? — Я ее составил по телефону Кеннеди. Тому, который вы еще не нашли. Так, мне нужно освободить тут немного места. — Эзра взял ноутбук, переставил на подоконник, снял с письменного стола клавиатуру, беспроводной геймпад и новые кроссовки. — Как вы знаете, телефон Кеннеди был включен до прошлого вторника, а электронный браслет прекратил подавать сигналы в парке Ледиуэлл-Филдс в предыдущую пятницу. Поэтому я сосредоточил внимание на этом временном промежутке — с вечера пятницы до утра вторника. — Тебя об этом Пеллача попросил? — Хенли не могла скрыть, что она впечатлена. — Нет. Я думал, чем себя занять, да и, признаться честно, мне самому любопытно. Вы знаете, как работает мобильный телефон? — Эзра! Конечно, знаю. — Просто уточняю. Итак, мобильный телефон подключается к ближайшей вышке, когда вы его включаете. У Кеннеди был простой аппарат без геолокации, но он все равно подключался к базовым станциям сотового оператора, а они в Лондоне расположены на расстоянии немногим меньше километра друг от друга. — Вот эта синяя точка. — Хенли показала пальцем на синюю точку в центре Ледиуэлл-Филдс. — Это телефон Кеннеди? — Да, и он подсоединяется к базовой станции на крыше Льюишемской больницы, а затем отправляется в путешествие. Не забывайте: это не точное местонахождение… — Но в радиусе примерно полутора километров от местонахождения Кеннеди? — Да, так что смотрите на синие точки. Хенли провела пальцем по карте, через Льюишем, Брокли, Нанхед и Пекхем. Ее палец остановился на последней синей точке. Это была станция на крыше одного из зданий на территории бывшего поместья Пибоди в Кэмберуэлле, через дорогу от магистратского суда. — Тот, кто сделал это с Кеннеди и Зоуи, избегал основных дорог, — сделала вывод Хенли. — Это все в масштабе, да? — Да. Два сантиметра на моей карте — это полтора километра. И в эти полтора километра не попадает ни главная улица Льюишема, ни Льюишем-вей, ни Нью-Кросс-роад. Все эти вышки стоят на крышах домов на маленьких улочках. — А что означает зеленая точка? — Это телефон Зоуи, и он движется по тому же маршруту. Иногда ее аппарат подключается к другим базовым станциям, вот как здесь, — Эзра показал на зеленую точку на дороге рядом с супермаркетом «Моррисон» в Пекхеме. — У нее другой оператор, так что это объяснимо. — Это еще одно доказательство того, что Зоуи была вместе с Кеннеди. — Только ее телефон прекращает подключаться к каким-либо станциям после «Моррисона» — видимо, у нее разрядился телефон. — Но телефон Кеннеди работает до Кэмберуэлла? — И пытается подсоединиться одновременно к трем станциям в том районе — и вроде как отскакивает от них. — Почему? — Вероятнее всего, был слабый сигнал и он пытался подсоединиться к ближайшей вышке, — пояснил Эзра. — Эти три точки означают три последние вышки, к которым подсоединился телефон Кеннеди во вторник утром. Хенли смотрела на карту. Одна красная точка находилась в конце Пиктон-стрит, недалеко от здания суда. Еще одна — рядом с Кэмберуэллским колледжем искусств, и последняя на Уилсон-роад. — Вы знаете, как работает триангуляция? — Эзра вопросительно посмотрел на Хенли. Она вспомнила скучную лекцию по анализу узлов сотовой связи, на которую их со Стэнфордом и Пеллачей послали почти девять лет назад. Ровно посередине они тихо выскользнули из аудитории и отправились в паб. — Если сигнал телефона поймали три станции, можно рассчитать расстояние до телефона с каждой точки. — Ставлю вам «В»[74] за предпринятые усилия. — Эзра взял со своего стола черную гелевую ручку и нарисовал круг диаметром два сантиметра вокруг каждой красной точки. — Видите участок, где пересекаются три круга? Телефон Кеннеди находится где-то там. Хенли провела пальцем по небольшому участку на карте, обведенному в овал. Микрорайон Гейблс-Клоуз, Ганновер-стрит, Пекхем-роад и парк Стэнсвуд-Гарденс. Многоквартирные дома, офисы различных городских служб, медицинские учреждения, длинные дороги, вдоль которых стоят викторианские дома, и земельные участки под строительство. Где-то на этом участке площадью в один квадратный километр убили Шона Делани, Дэниела Кеннеди и Зоуи Дарего. Глава 91 Было поздно. Иствуд отправилась на свидание, Эзра рано ушел домой, Стэнфорд воспользовался своим сезонным абонементом на игры любимого «Арсенала». Рамоутер сидел, навалившись на свой стол, и смотрел записи с камер видеонаблюдения, словно в трансе. Хенли отправила двоих полицейских на квартиру дяди Пайна, чтобы проверить, не появились ли там признаки жизни. Они сообщили, что в квартире темно, а, по словам соседки, Пайн не появлялся после того, как она в последний раз разговаривала с полицией. — Почему бы тебе не пойти домой? — спросила Хенли у Рамоутера. — Видеозаписи нельзя смотреть непрерывно. В какой-то момент начинаешь сходить с ума. Рамоутер даже не пытался сдержать зевок. Он определенно истратил весь запал энтузиазма, который переполнял его в тот день, когда она впервые увидела его на Уотергейт-стрит. — Ты уверена? — спросил он. — Иди домой, позвони сыну, прочитай ему сказку на ночь. Съешь что-нибудь полезное. — Полезное? Ты заглядывала в мой холодильник? Рамоутер замолчал, чтобы ответить на звонок. — Да… Понятно… Когда? — Рамоутер откинулся на спинку стула. — Хорошо. Никаких посетителей… А когда состояние ее здоровья позволит… Хорошо… Перезвоните мне, если что-то изменится. Спасибо. Рамоутер посмотрел на Хенли и сообщил: — Звонили из больницы. Эйд умер пятнадцать минут назад. Хенли откинулась назад и схватилась руками за голову. — Час назад закончилась операция у Карен. Они не смогли спасти ей глаз. — Ты на меня так смотришь, будто ожидаешь, что я стану ей сочувствовать, — заметила Хенли. — Нет, не ей. Эйду, — резко сказал Рамоутер. Он смотрел на Хенли так, словно не мог поверить, что она сказала такую глупость. — Мне его жалко. Он не заслужил это. Карен точно так же виновна в его смерти, как виновна в том, что Лорин Варма лежит разрезанная на куски в морге дальше по улице. Он со злостью пнул мусорную корзину и чертыхнулся, когда мусор рассыпался по полу. — Успокойся, — сказала Хенли. — Вдохни и выдохни. Рамоутер взял себя в руки. — Прости. Сорвался. Не должен был. — Все нормально. Что тебе сказали? К ней кто-то приходил? — спросила Хенли. — Ее мать и один из надзирателей, вместе с которым она работала в тюрьме, приходили сегодня утром. После операции не приходил никто. Никто похожий на Оливера даже не приближался к больнице. Хенли положила телефон на стол и отодвинула стул. Каждая косточка в ее теле кричала, что ей сейчас же нужно сесть в горячую ванну, принять полтаблетки снотворного и лечь в постель. — Они попытались вывести его из искусственной комы, — продолжал Рамоутер. — Но у него было кровоизлияние в мозг. Он двадцать лет проработал в тюрьме. — Иди домой, — твердо сказала Хенли. — Увидимся утром. Она смотрела, как он выходит из кабинета: опущенные плечи, явно деморализованный вид. Хенли раздраженно оттолкнула клавиатуру. Она ударилась о кружку, и остатки кофе разлились у нее по письменному столу. Он схватила бумажные салфетки, чтобы быстро все вытереть. — С тобой все в порядке? Хенли не заметила, как Пеллача вышел из своего кабинета. Сил врать ему у нее не было. — Нет. Второй тюремный надзиратель, Эйд, умер. Пайн исчез в неизвестном направлении, и даже если бы он сейчас сидел перед нами, это не сыграло бы никакой роли. Все, что у меня есть, — это свидетельские показания наркомана, который был под кайфом, когда его видел, и частичные отпечатки пальцев, которые не совпадают ни с чьими имеющимися у нас в базе… Пеллача присел на стул и посмотрел на Хенли, хотя ее лицо было повернуто к окну.