Карен шокированно посмотрела на нее. И в этот момент Хенли поняла, что Оливер — это триггер для Карен. — О чем вы говорите? — спросила Карен. — Я снова напоминаю вам, что советовала делать, когда вас консультировала: отвечать «Без комментариев» на все вопросы, которые вам будут задавать, — опять влезла Тайлер, но Хенли поняла по ее тону, что она уже смирилась с тем, что клиентка не всегда будет поступать так, как она ей советовала. — Вы с Оливером состояли в отношениях, не так ли? — спросила Хенли. — Да, состояли, — ответила Карен. — Даже несмотря на то, что это являлось грубейшим нарушением, ведь вы, как тюремный надзиратель, не имели на это права? Казалось, Тайлер готова снова вмешаться, но Баджарами заговорила до того, как адвокат успела что-то сказать. — Вы не понимаете. Со мной он был совсем другим. Он был совсем не таким, как его описывали. — Он убил семь человек, перед тем как попал в Белмарш. — Это было неправильное отправление правосудия. Судебная ошибка. Хенли пнула Стэнфорда под столом, чтобы он не смеялся. — Вы восемь лет работали тюремным надзирателем. Что-то подобное происходило когда-либо раньше? — продолжала допрос Хенли. — Нет. Конечно, нет. Я всегда хорошо выполняла свою работу, и он это видел. Он относился ко мне с уважением, не то что некоторые из этих заключенных. — Когда это началось? Ваши отношения. — Примерно полтора года назад, и это не то, что вы думаете. Ему нужен был человек, с которым он мог бы разговаривать. Он был милым и нежным. Совсем не монстр! Он говорил, что я его понимаю. На этот раз свое удивление пришлось скрывать Тайлер, которая закашлялась и встретилась взглядом с Хенли. — Он вас понимал? — Да, понимал. Он умный и добродушный. — Чья идея была принести ему в камеру телефон? — Моя. — Ваша? — Хенли было нужно, чтобы Карен еще раз подтвердила это под запись. — Да. Мне было трудно. Я видела его каждый день, но не могла с ним толком поговорить. Я к тому, что мне нужно было работать, а мне хотелось постоянно с ним разговаривать. — Как часто вы с ним разговаривали? — Через день по вечерам. — Вы отправляли ему видеоролики? — Нет. У него был самый простой телефон. На него невозможно отправить видеозаписи. — Но вы показывали ему какие-то видеозаписи? — Да. На моем телефоне. — Вы снимали меня перед моим домом, когда я открывала коробку с головой Эллиота Ченга? Карен не стала отвечать сразу и посмотрела на адвоката. — Я не хочу отвечать на этот вопрос, — заявила она. — Я не сомневаюсь, что адвокат объяснила вам: допрос в полиции — это не выбор сладостей в магазине самообслуживания: эти конфеты беру, а эти не буду. Для вас же хуже, если вы на одни вопросы отвечаете, а на другие отказываетесь. — Прошу вас не комментировать советы, которые мисс Баджарами получила во время юридической консультации. Или задавайте вопросы, или прекращайте допрос, — сказала Тайлер. — Сержант Стэнфорд сейчас покажет вам записи с камер видеонаблюдения, установленных на складе с холодильными установками «Франклин-Джоунс» в Мэнор-парке, — сказала Хенли. Стэнфорд нажал на воспроизведение и повернул ноутбук к Карен. Она смотрела запись с непроницаемым выражением лица. — Это вы идете с головой Эллиота Ченга в коробке? — спросил Стэнфорд. Карен коснулась руками лба, ей явно было тяжело. — Это вы на записи? — повторил Стэнфорд. — Это несложный вопрос. Тон Стэнфорда предполагал, что на заданный вопрос есть только один приемлемый ответ. — Да, — тихо произнесла Карен. — Да. — Вы находились перед домом инспектора Хенли, когда голову Эллиота Ченга оставили у нее на пороге? — спросил Стэнфорд. — Да. — Оливер велел вам встать неподалеку от дома инспектора Хенли и все записывать? — Да, — произнесла Карен почти что шепотом и закрыла лицо руками. — Говорите громче, — попросила Хенли. — Я сказала: да! — прокричала Карен. — Он хотел все видеть. Он хотел видеть вас. Хенли наблюдала, как Карен пытается сдержать темную, ядовитую ревность, которая бурлила внутри ее. — Вы знаете, что Оливер звонил и другим женщинам? — спросила Хенли, доставая фотографию Лорин Вармы. — Кто это? — Карен кивнула на фотографию. — Женщина, которая тоже думала, что состоит в отношениях с Оливером. — Вы врете. — А после того, как он сбежал, попытавшись при этом убить вас, он отправился прямо к ней. — Нет. Это неправда. Он любил меня. — Вы знали про Лорин Варму? — Я понятия не имею, кто она такая. — Но это же неправда, не так ли? Вы с Лорин познакомились в интернете. Вы обе состояли в группе поддержки для женщин, любимые мужчины которых сидят в тюрьме. — Я не понимаю, о чем вы говорите. — И вы поняли, что у вас много общего. Вы обе были влюблены в Питера Оливера, а Лорин Варма потом призналась вам, что состоит в отношениях с Оливером. — Нет, нет, — Карен трясла головой. — Вы ревновали и злились. Вы думали, что вы у него единственная. — Как я могла ревновать? Я ничего про нее не знала. Это чушь. — Хорошо. — Хенли достала два пакета для вещдоков, набитые письмами. — Вот это — вещественное доказательство RE/3 — письма Лорин Вармы Питеру Оливеру. Вот вещественное доказательство SR/4 — письма Питера Оливера Лорин Варме. На этих письмах полно ваших отпечатков пальцев. Карен побледнела. — Это любовные письма, — продолжала Хенли. — У нее была навязчивая идея. Она была им одержима, — тихо сказала Карен. — Говорите громче, а то микрофон не все улавливает. Карен яростно потрясла головой. — Я ничего не говорила. Ничего. Без комментариев. — Карен, в ваши обязанности тюремной надзирательницы входила проверка всех входящих и исходящих писем, не так ли? — Так.