– Извиняюсь за то, что запачкал вам доски, – сказал Грант, указывая на маленькую лужицу на дне лодки. – Ничего, отмоется, – отозвался Дрисдейл. – Это тот, за которым вы гонялись? – Да. – Простите за любопытство, но что он натворил? – спросил Дрисдейл, пристально разглядывая смуглое, без признаков жизни лицо. – Убил человека. – Вот оно что, – невозмутимо отозвался Дрисдейл с таким видом, как будто речь шла о краже овец. И, снова взглянув на лежавшего, спросил: – Он что – даго? – Нет, коренной лондонец. – Судя по тому, в каком он сейчас состоянии, ему, может, и не придется отбывать срок. Улизнет от вас на тот свет – и все дела. Грант бросил на лежавшего тревожный взгляд: неужели он настолько плох? Надо надеяться, что нет! Карнинниш-хаус уже выплывал к ним из темноты, когда Грант произнес: – Он остановился у Логанов. Там я никак не хочу его оставлять. Лучше всего, думаю, поместить его в гостинице. Пусть правительство оплачивает все расходы, связанные с этим делом. Однако, когда они причаливали к берегу, где их уже поджидал Пиджон, Дрисдейл сказал дворецкому: – Человек, за которым мы плавали, контужен. Какую из комнат вы приготовили для мистера Гранта? – Ту, что рядом с вашей, сэр. – Хорошо. Давайте-ка мы перенесем туда потерпевшего. И еще: отправьте Мастерсона в гостиницу Гарни. Пусть он предупредит там, что мистер Грант ночует у меня, и захватит необходимые ему вещи. – Позвольте, к чему излишние заботы! – запротестовал Грант. – Этот человек заколол приятеля ударом ножа в спину! – Я это делаю не ради него, – улыбнулся Дрисдейл. – Хотя в здешний отель я не поместил бы и своего самого злейшего врага. Однако, думаю, раз уж вы его взяли, вам не улыбается мысль потерять его теперь. Судя по вашему внешнему виду, вы немало потрудились, чтобы его поймать. А к тому времени, как там разожгут огонь в одной из заледенелых комнат, – при этом он указал в сторону гостиницы на мысе у моря, – и уложат его в постель, считайте, ваш парень уже будет все равно что мертвец. Здесь же комната приготовлена, в ней тепло и можно помыться, никуда не выходя. Проще и лучше для дела уложить его здесь. А вы, Пиджон, держите рот на замке, – обратился он к слуге, который повернулся, чтобы уйти. – Запомните: с этим джентльменом произошел несчастный случай. Мы на моторке это заметили и поспешили на выручку. – Хорошо, сэр, будет исполнено, сэр. Итак, Грант и Дрисдейл вдвоем перетащили бездыханное тело наверх. Там, в просторной комнате, где был уже разожжен камин, они оказали необходимую первую помощь и затем, опять-таки вместе, уложили Ламонта в постель. Тут же Дрисдейл написал короткую записку миссис Динмонт, объяснив, что с их постояльцем случилась небольшая неприятность и он останется на ночь в Карнинниш-хаусе. У него легкое сотрясение мозга – ничего опасного. Грант только что переоделся в сухую одежду, любезно предоставленную хозяином дома, и, присев у постели, дожидался, когда его позовут к обеду, когда в дверь постучали и в комнату вошла мисс Динмонт. Она была без шляпки, держала под мышкой небольшой сверток и внешне сохраняла полнейшее спокойствие. – Я принесла кое-что из его вещей, – произнесла она, подошла к постели и стала невозмутимо осматривать Ламонта. Ради того чтобы прервать молчание, Грант объяснил, что они уже послали за доктором, хотя, по его личному мнению, это всего лишь легкое сотрясение мозга. У мистера Лоу рана на затылке. – Как это произошло? – спросила девушка. Вопрос не застал Гранта врасплох. Он успел к нему подготовиться, пока переодевался. – Мы встретили мистера Дрисдейла, он предложил нам прокатиться по озеру. На причале господин Лоу поскользнулся и во время падения ударился затылком о доски. Она молча кивнула. Было похоже, что она чем-то озадачена, но не решается сказать об этом вслух. Потом произнесла: – Раз так, я собираюсь остаться и присмотреть за ним. Мы очень признательны мистеру Дрисдейлу за то, что он поместил его у себя. Знаете, сегодня утром, когда мы гуляли вдоль реки, у меня было предчувствие, что должно произойти что-то нехорошее, – продолжала она, деловито разворачивая пакет. – Я даже рада, что случилось именно это. Ведь могло быть и хуже – смерть, например. Тут уж, как говорится, ничем нельзя было бы помочь. Последовала небольшая пауза, и, все еще продолжая раскладывать принесенные вещи, она неожиданно бросила через плечо: – Вы тоже остаетесь здесь на ночь? – Да, – произнес Грант. Тут дверь распахнулась и вошел сам Дрисдейл. – Ну как, инспектор, готовы? Вы, наверное, проголодались? Обед на столе, – проговорил он и только тут увидел мисс Динмонт. Именно с этого момента Грант стал считать, что в лице Дрисдейла разведка потеряла ценный кадр: он и глазом не моргнул. – А, мисс Динмонт! Волновались за своего поклонника? Не стоит беспокоиться: это всего лишь легкое сотрясение. Доктор Андерсон прибудет с минуты на минуту. Любая другая, может, так ничего бы и не заподозрила, но с упавшим сердцем Грант отметил, что эта умница ничего не пропустила мимо ушей. – Спасибо, что вы поместили его у себя, – сказала она, обращаясь к Дрисдейлу. – До прихода доктора тут вряд ли можно что-то еще предпринять. Но если вы не возражаете, я останусь на ночь при нем. Потом она повернулась к Гранту и, глядя ему прямо в глаза, спросила: – Вы инспектор чего? – Инспектор школ, – нашелся Грант, но тут же пожалел о своем ответе. Дрисдейл тоже понял, что уловка не сработала, но стоически поддержал Гранта. – Он не похож на школьного инспектора, правда? Но на такую должность обычно и попадают неудачливые учителя, – произнес он. – Принести вам что-нибудь, пока еще не готов обед, мисс Динмонт? – Нет, спасибо. Могу я вызвать горничную, если будет необходимо? – Разумеется. А если понадобится кто-то из нас, то мы будем внизу, как раз под вами. Дрисдейл вышел из комнаты в коридор, но в тот момент, когда Грант собирался последовать за ним, девушка вышла вместе с ним и прикрыла за собою дверь. – Инспектор, вы что, за дурочку меня принимаете? – проговорила она. – Поймите: я работаю в лондонских больницах уже целых семь лет. Зря вы относитесь ко мне, будто я деревенская простушка. Будьте добры, объяснитесь: к чему вся эта таинственность? Дрисдейл к тому времени уже сошел вниз, Грант остался с ней один на один и понял, что не вправе незаслуженно оскорбить ее еще одной ложью. – Хорошо, мисс Динмонт, – решился он. – Вот вам правда. Я не хотел, чтобы вы ее знали, потому что стремился избавить вас… скажем так: избавить вас от напрасных сожалений. Но теперь уж ничего не поделаешь. Так вот, я прибыл из Лондона, чтобы арестовать вашего постояльца. Когда я пришел к вам пить чай, он уже догадался, зачем я здесь, потому что знал меня в лицо. Он дошел со мной до развилки и там сбежал. В конце концов ему удалось взять лодку и отплыть. Во время преследования он попытался нырнуть с лодки и расшиб голову. – За что вы хотите его арестовать? – В Лондоне он убил человека. – Убил, – медленно проговорила она. Это слово не было произнесено вопросительным тоном, она, видимо, поняла, что, если бы убийство было непредумышленным, инспектор выразился бы иначе. – И настоящее имя у него другое? – Да. Его зовут Ламонт, Джеральд Ламонт. Грант ожидал обычного в таких случаях возмущенного возгласа: «Я не верю! Он на это не способен!» – но его не последовало. – Вы его арестуете по подозрению или он действительно это сделал? – Боюсь, что сомнений в его виновности нет, – как можно мягче ответил Грант. – Но тетя… Тогда зачем она согласилась послать его сюда? – Думаю, она его пожалела. Она знала его довольно долго. – За все время, что я жила в Лондоне, я видела тетю всего один раз – мы не очень-то понравились друг другу, – но она не произвела на меня впечатления человека, склонного испытывать жалость к преступнику. Скорее я могла бы поверить, если бы она сама с ним расправилась. Так он даже и не журналист? – Нет. Он служащий букмекерской конторы. – Спасибо за то, что вы сказали мне наконец правду. Ладно, пойду подготовлю все для доктора Андерсона. – Как?! Вы все-таки собираетесь ухаживать за ним? – невольно вырвалось у Гранта. Может, именно теперь она закричит, что не верит ни одному его слову? – Конечно собираюсь, – ответила эта странная девушка. – Он преступник, но у него сотрясение мозга, он использовал во зло наше гостеприимство, но тем не менее я профессиональная медицинская сестра – в данном случае существенно только это. И потом, даже будь у меня совсем другая профессия, я поступила бы точно так же. Вам, вероятно, известно, что в старые времена в горах Шотландии человеку предоставляли кров и убежище, даже если его руки были обагрены кровью брата хозяина дома. Не часто я хвастаю своими предками, но сейчас, полагаю, особый случай. Последние слова она произнесла прерывистым голосом, то ли сдерживая смех, то ли силясь не расплакаться. Наверное, тут было и то и другое. Затем она вернулась обратно в комнату, чтобы ухаживать за человеком, который так беззастенчиво воспользовался ее добротой и гостеприимством. Глава тринадцатая Выжидание Грант провел беспокойную ночь, хотя, казалось, должен был спать сном праведника: он справился с задачей, ради которой прибыл сюда, и завершил срочное дело; он провел трудный день на воздухе, который одновременно и бодрил, и успокаивал; ему предложили обед, о котором даже проголодавшийся гурман мог только мечтать. Море за окном – апофеоз покоя – глубоко и тихо вздыхало. Торф в камине горел бесшумно, как ни дрова, ни уголь никогда не горят. И все-таки Гранту не спалось; более того, где-то, в самом дальнем уголке его сознания, у него затаилось странное беспокойство, и, будучи человеком, склонным к самоанализу, Грант силился определить его источник, с тем чтобы, как бывало раньше, обнаружив его, сказать себе: «Вот оно – сущий пустяк!» – и успокоиться. По опыту он прекрасно знал: то, что зачастую мешало ему безмятежно предаваться сну, на поверку оказывалось действительно пустяком – как в сказке о принцессе и горошине под ее двенадцатью перинами. Но на этот раз, как ни доискивался, он так и не мог выявить причины своего беспокойства. Грант мысленно рассмотрел несколько возможных причин, но отбросил их одну за другой. Девушка? Может, ему было жалко ее за ее стойкость, ее деликатность? Но у Гранта не было никаких оснований думать, будто она испытывает к Ламонту нечто большее, чем просто дружеские чувства. Ее явное внимание к этому человеку во время чаепития вполне могло объясниться просто тем, что, с ее точки зрения, в этих краях он был единственным интересным собеседником. Обыкновенная усталость? Действительно, ему давно не приходилось так напрягать силы: целый день рыбалки, да вдобавок пеший бросок по пересеченной местности. Может быть, страх, что этому парню все же удастся ускользнуть от него? Но доктор Андерсон уверил Гранта, что трещины в черепе нет и пациент через день-два будет в состоянии перенести путешествие в Лондон. Что касается шансов сбежать, то теперь у Ламонта их практически не осталось. Ничто на свете, казалось, не должно было внушать ему тревогу, и тем не менее она не проходила. Ворочаясь с боку на бок, он в какой-то момент услышал, как девушка проходит по коридору, и решил узнать, требуется ли ей помощь. Он надел халат, вышел и двинулся по направлению к полоске света, шедшей из полуоткрытой двери. Девушка со свечой в руке подошла сзади. – Он никуда не убежит, инспектор, – сказала она с явной иронией.