– Ты что, не слышал? Я же сказал: на ней был купальный костюм. – А почему она не могла надеть купальный костюм перед тем, как сигануть в воду? Чтобы сделать вид, будто это несчастный случай. – В эту пору и с этого места нельзя броситься в воду – приземлишься на песчаный пляж. И когда человек кончает с собой, то чего уж тут притворяться. – Она могла идти и идти, пока ее водой не покрыло, – сказал Билл, цепляясь за свою теорию до последнего. – С таким же успехом она могла умереть, объевшись бычьих глаз, – саркастически заметил Поттикери. Он готов был биться до последнего, когда был в Аравии, но в своей гражданской жизни бессмысленного упорства не одобрял. Глава вторая Кучка мужчин с серьезными лицами собралась вокруг трупа: Поттикери, Билл, сержант, констебль и двое медиков. Один из медиков, тот, что помоложе, думал только о том, как бы не опозориться перед остальными: его тошнило. Другие были целиком поглощены тем, что им предстояло выполнить. – Знаете ее? – спросил сержант. – Нет, – отозвался Поттикери. – Никогда не видел. Оказалось, никто из присутствующих опознать ее не может. – Наверняка не из Вестовера. Зачем оттуда ехать к нам, когда у них собственный пляж под боком? Откуда-нибудь издалека. – Может, зашла в воду у Вестовера, а сюда ее прибило? – предположил констебль. – По времени не получается. Тело пробыло в воде совсем недолго, – возразил Поттикери, – где-нибудь тут рядом утонула. – Тогда как она здесь очутилась? – спросил сержант. – На машине могла приехать, – высказал предположение Билл. – Тогда где машина? – Там, где всегда их оставляют, – под деревьями, где кончается дорога. – Ты так думаешь? Но там никакой машины нет, – отозвался сержант. Это подтвердили и санитары. Они вместе с полицией ехали как раз оттуда и там оставили свою машину: никакой другой рядом не было. – Чуднó, – заметил Поттикери. – Поблизости нет ни одного дома, откуда сюда можно было бы прийти пешком, да еще в такую рань. – Не думаю, что она была из тех, кто ходит пешком, – отозвался сержант и, встретившись с вопросительными взглядами, добавил: – Она не из простых. Стоявшие еще раз взглянули на распростертое у их ног тело: да, при жизни она явно следила за собой. – Тогда где же ее одежда? – озадаченно спросил сержант. Поттикери поделился с ним предположением, что одежду могло смыть приливом. – Вполне возможно, – сказал сержант. – Хотя все равно непонятно, как она сюда добралась. – Странно вообще, что она отправилась купаться одна, – подал голос младший из медиков, кое-как справившись с тошнотой. – В наше время все возможно, – проворчал Билл. – Это еще что! Хорошо еще, что она не стала съезжать со скалы на водных лыжах. А так, пойти плавать одной на пустой желудок – это у них теперь запросто. Глаза бы мои не смотрели на этих молодых идиотов. – Что это у ней на щиколотке? Никак браслет? – изумился констебль. Это был действительно браслет. Браслет из платиновых звеньев необычной формы – в виде латинской буквы «S». – Что ж, – распрямляясь, заключил сержант, – тут, пожалуй, нам делать больше нечего. Осталось отвезти тело в морг и выяснить, кто она есть. Судя по всему, это большого труда не составит. Определения вроде «убежала», «заблудилась» или «похищена» к ней явно отношения не имеют. Не тот случай. – Да, – согласился медик, – скорее всего, уже сейчас ее дворецкий вовсю названивает в полицию. – Пожалуй что так, – задумчиво произнес сержант. – И все же непонятно, как она здесь очутилась и что именно… – Он взглянул вверх и внезапно сказал: – Ого, да мы тут не одни. Обернувшись в направлении его взгляда, все заметили одинокую фигуру на вершине утеса возле Расщелины. Человек напряженно наблюдал за каждым их жестом. Увидев, что его заметили, он быстро повернулся и исчез. – Для одиноких прогулок вроде рановато, – проговорил сержант. – И потом, почему он убегает? Надо бы с ним побеседовать. Однако они с констеблем не успели пройти и нескольких шагов, как убедились, что человек не только не убежал, но, напротив, торопливо спускается им навстречу. Худая, темная фигура показалась из распадка, где шли ступени. Мужчина бежал неуклюже, скользя и спотыкаясь, и вид у него был как у помешанного. Когда он приблизился, они услышали, как он судорожно ловит ртом воздух, хотя бежать было совсем недалеко и человек явно был молод. Он с разбегу врезался в их плотную маленькую группу, оттолкнув обоих полицейских, которые инстинктивно пытались загородить от него тело. – О господи! Это она, она, она! – воскликнул он и неожиданно для всех разразился громкими рыданиями. Несколько мгновений шестеро мужчин растерянно молчали. Потом сержант стал ласково похлопывать его по спине, отчего-то бессмысленно повторяя: «Ничего, ничего, сынок, все в порядке». Но юноша продолжал горестно раскачиваться и рыдать. – Ну полно, полно, будет вам, – успокаивал его констебль. (Господи, ничего себе утречко выдалось!) – Слезами горю не поможешь. Возьмите себя в руки… – И, заметив дорогой носовой платок, который молодой человек извлек из кармана, торопливо добавил: – Сэр. – Ваша родственница? – спросил он затем соответствующим печальному событию сочувственным тоном. Молодой человек отрицательно качнул головой. – Значит, просто приятельница? – Она была так добра ко мне, так добра! – Во всяком случае, тут вы сможете нам помочь. А то мы уже начали беспокоиться. Хоть скажете нам, кто она такая. – Она… она меня приютила. – Хорошо, так как ее полное имя? – Не знаю. – То есть как это не знаете? Послушайте, сэр, соберитесь-ка с мыслями. Вы единственный, кто может нам помочь. Вы должны знать имя женщины, у которой жили. – Да нет же, не знаю я. – Но вы же ее как-то называли? Как? – Крис. – Крис… а дальше? – Просто Крис. – А она как вас звала? – Робин. – Это действительно ваше имя? – Ну да, Роберт Станвей. То есть нет, теперь Тисдейл. Это раньше я был Станвей, – торопливо добавил он, встретив недоуменный взгляд сержанта. «Пошли мне терпение, Господи!» – подумалось тому, но вслух он лишь сказал: – Звучит это довольно странно, мистер… э-э-э… – Тисдейл. – Мистер Тисдейл. Можете вы мне объяснить, как она здесь очутилась, да еще так рано? – Могу, конечно. Она приехала на машине. – Ах так, на машине. И куда делась эта машина? – Я ее угнал.