– Я знаю, что никого не убивала! – кричала Агата, сжав кулаки и дрожа, как лист осины на ветру. – Убийца кто-то из вас! И вы же еще за мной следите! Говорю вам: я не убийца! – Агата! – воскликнули в один голос Эллери и По. – Что? А если кто-нибудь при всем вашем идиотском надзоре, поев, вдруг умрет, вы же все равно станете обвинять меня! Вы из меня преступницу хотите сделать! – Успокойся, Агата! – строго одернул ее По, делая шаг вперед. – Никто не собирается этого делать. Возьми себя в руки. – Не подходи! – Агата шарахнулась от него, гневно сверкнув глазами. – Стой где стоишь! Я поняла: вы все заодно! Сговорились вчетвером и убили Орци и Карра! А теперь моя очередь? – Агата! Да приди же ты в себя! – Ладно! Раз вы хотите, я стану убийцей! Да! Если я – убийца, жертвы из меня не получится. О! Бедная Орци, несчастный Карр… да, да, я убийца. Я убила их обоих, а теперь убью и вас! Агата разбушевалась – размахивала руками, брыкалась изо всех сил. Чтобы удержать ее, понадобились усилия четверых. Они оттащили ее в холл, насильно усадили на стул. – Я не могу больше. Не могу… Плечи Агаты опустились, она мертвым взглядом смотрела в пространство. Дрожа от страха всем телом, упала лицом на стол. – Отвезите меня домой. Пожалуйста. Я устала. Я хочу домой. – Агата! – Я домой. Я к себе. Я вплавь… – Успокойся, Агата. Сделай глубокий вдох. По положил большую ладонь на спину Агате, успокаивая ее. – Послушай, никто не обвиняет тебя в убийстве. И никто не собирается тебя убивать. Словно капризный ребенок, Агата все качала головой, не отрывая ее от стола. Постепенно бормотание «я домой, я домой» прекратилось, превратившись в тихое всхлипывание. Через какое-то время она вдруг подняла голову и проговорила монотонным и хриплым голосом: – Надо готовить ужин. – Не переживай. Кто-нибудь приготовит. А тебе надо отдохнуть. – Нет. – Агата оттолкнула руку По. – Я не убийца. 5 Во время ужина никто не произнес ни слова. Потому что стоило кому-нибудь открыть рот, как речь неизбежно зашла бы о том, с чем им всем прошлось столкнуться на острове. Молчание было своего рода спасением от угрожающей реальности. Или же все молчали, чтобы не раздражать Агату, которая еще до конца не оправилась от шока. – Мы всё уберем. Пойди отдохни, – мягко предложил ей По. Агата, обычно избегавшая курить на людях, с отсутствующим видом следила за дымком, поднимавшимся от ее сигареты. Она с отсутствующим взглядом повернулась к По. – Если не можешь заснуть, у меня таблетки есть. Выпей и ложись. В глазах Агаты мелькнула настороженность: – Таблетки? Не буду. – Да чего ты боишься? Это просто снотворное. – Не буду. Ни за что. – Хорошо. Смотри внимательно, Агата… По открыл кожаную сумку, висевшую на спинке стула, и достал маленький пузырек. Вытряс на ладонь пару белых таблеток, разломил каждую пополам и вложил две половинки в руку Агаты. – Сейчас я у тебя на глазах проглочу свои половинки. Тебе нечего бояться. Агата молча посмотрела на лежавшие в раскрытой ладони таблетки и вяло качнула головой. – Вот и молодец! На бородатом лице По появилась неловкая улыбка, и он тут же закинул в рот свою порцию таблеток. – Видишь, со мной всё в порядке. Теперь ты. – Я никак не могу уснуть. Не получается… – Ничего удивительного. Нервы. – Сегодня утром я будто слышала голос Карра. Как бы издалека. А потом задремала, и вдруг из его комнаты донесся какой-то непонятный звук. – Понимаю. Вот выпьешь снотворное и ночью будешь спать спокойно. – Правда? – Конечно. Сразу уснешь. Агата наконец положила в рот таблетки, закрыла глаза и проглотила. – Спасибо… Она бросила на По лишенный жизни взгляд и улыбнулась: – Спокойной ночи, Агата. Не забудь запереть дверь. – Да-да. Спасибо тебе, По. Агата скрылась в своей комнате, и у всех оставшихся в холле в унисон вырвался звук, похожий на вздох. – Ну ты голова, По! Быть тебе знаменитым доктором. – Эллери улыбнулся, помахивая сигаретой, зажатой в тонких пальцах. – Просто бесподобно! Саму мадемуазель Агату обработал! Завтра того и гляди еще и кто-то из нас к тебе в пациенты запишется. – Да хватит тебе! Не до шуток сейчас. – А мне вот хочется пошутить. – Эллери пожал плечами. – С серьезностью перегибать не стоит, так и свихнуться недолго. Тем более что меня сегодня чуть не убили. – А вдруг ты это сам нарочно подстроил? – Что?.. Ну если ты серьезно, ничего не поделаешь. Но ведь это представление могла устроить и Агата. – Если преступник – один из нас, им может быть каждый. Шансы равны у всех, – заявил Ван, грызя ногти. – Единственный, кто знает про себя, что он не убийца, это он сам. И ему ничего не остается, как самому себя защищать. – А-а… Но почему это все произошло?! – Схватившись за голову, Леру швырнул очки на стол. – Ты-то не собираешься впадать в истерику, надеюсь? – У меня на это здоровья не хватит, Эллери-сан. Но почему убийца начал все это безумие? Кто-то из нас, Сэйдзи Накамура… какой, к чертям собачьим, у него может быть мотив?! На лице Леру с маленькими круглыми глазками было написано отчаяние. – Мотив, говоришь? – пробормотал Эллери. – Должен быть какой-то. – Я не верю в версию, что убийца – Сэйдзи, – с раздражением бросил Ван. – Сэйдзи Накамура жив только в воображении Эллери. Даже если это так, Леру прав: зачем Сэйдзи понадобилось нас убивать? Это же не шутки. – Сэйдзи… Всякий раз, когда Леру слышал или называл это имя, его охватывало странное беспокойство. Это чувство появилось накануне со словами Эллери, что Сэйдзи Накамура, возможно, не умер. В стеклах очков Леру, лежавших на столе, отражались дрожащие язычки пламени керосиновой лампы. Глядя на них, он пытался что-то извлечь из чувства тревоги, которое никак не хотело его отпускать. Воспоминание… Но никак не мог вспомнить. Ко всему этому примешивалось что-то еще, какое-то гораздо более свежее воспоминание, волновавшее его еще больше. «Что же это?» – раз за разом спрашивал себя Леру. Свежий эпизод, имеющий отношение к чему-то, что произошло уже после их прибытия на остров. Не сознавая того, что видит, он видел где-то что-то чрезвычайно важное… – По! Боль, которая мучила Леру, как он проснулся, по-прежнему стучала в голове. «На сегодня хватит, надо идти спать», – подумал он.