– Есть? – Ван с недоумением посмотрел на него. – Как можно сейчас есть, Эллери? Так почему убийца?.. – Потом, потом. Не надо так торопиться. Мы с утра ничего не ели. Эллери повернулся и направился на кухню. 8 – Ну что ж… – перекусив старыми припасами и чашкой кофе, начал Эллери. – Заморив червячка, займемся нашей задачей. Нет возражений? – Нет, конечно. Только давай без мистификаций, – отозвался По. Ван ответил кивком в знак согласия. Слова и поступки Эллери, после того как разговор зашел о следах, приводили По и Вана в недоумение. За едой они не спускали с него глаз, однако все это время Эллери сохранял полную невозмутимость, и с лица его не сходила обычная улыбка. – О’кей. – Он оставил чашку с тарелкой и вновь открыл свою тетрадь. По и Ван расселись за столом, стараясь держаться подальше друг от друга. – Еще раз, что мы имеем… – Мельком взглянул на схему и продолжил: – Мы пришли к выводу, что преступнику принадлежат только те следы, которые ведут от лестницы к телу Леру и обратно. Это означает, что он пришел со стороны моря, и туда же вернулся. Предположим, что убийца – один из нас, и попробуем проследить его маршрут… Итак, он вышел из Десятиугольного дома, спустился к бухте, доплыл до площадки в скалах, поднялся по лестнице и вышел к Голубой вилле. После убийства тем же путем вернулся назад. По сказал, что убийца имел причину так поступить, но из чего это следует? Чем больше я ломаю голову над этим вопросом, тем меньше понимаю, зачем это надо было делать. Полная ерунда. Нет никакого смысла так поступать. И вообще эта идея совершенно нереалистична. – Но тогда получается, что убийца не один из нас, а кто-то другой. Так ведь, Эллери? Некто, пришедший с моря, приплывший на остров извне. – А почему бы и нет, По? – Эллери закрыл тетрадь. – Самый логичный вывод в этой ситуации: убийца не среди нас, он кто-то другой. Мы не можем покинуть остров, но у других людей есть достаточно способов, чтобы добраться до него. И не надо глупых догадок насчет возможности сделать это вплавь. У убийцы есть лодка. – Лодка… – Почему Орци и Леру были убиты рано утром? Потому что лучшее время, чтобы попасть на остров незамеченным, – ночь или раннее утро. Как вам кажется? Глядя на По и Вана, Эллери вытащил из кармана пачку «Салема» и, увидев, что она пуста, бросил ее на стол. – Хочешь? – предложил По и толкнул свой портсигар Эллери. – По, похоже, со мной согласен. – Эллери сунул сигарету в рот и зажег спичку. – А ты, Ван? – Думаю, ты прав. По, можно мне тоже сигарету? – Не вопрос. Эллери подвинул Вану портсигар По. – Но если все так, как ты говоришь, зачем убийце понадобились таблички? – задал вопрос По. – Что главное в этих табличках? То, что на них не только «Жертвы», но еще «Детектив» и «Убийца». – Эллери с полузакрытыми глазами выпустил изо рта облачко дыма. – Во-первых, эти таблички заставили нас поверить, что «Убийца» – кто-то из нашей семерки. В результате мы оказались беззащитными перед лицом, так сказать, внешней угрозы. – А во‐вторых? – Психологическое давление. У последних оставшихся в живых возникает взаимное недоверие, и дело может кончиться тем, что они поубивают друг друга. Возможно, в этом и есть цель убийцы. И рук марать не надо. Так или иначе, его окончательная цель – убить всех семерых. – Кошмар! – пробормотал Ван, закуривая. – Есть еще один вопрос, – сказал По, прижимая к виску толстый большой палец. – Почему убийца после убийства Леру тут же направился к морю? – Что значит «почему»? – спросил Ван, возвращая По портсигар. – Преступник старался создать впечатление, будто никаких «чужаков» на острове нет и убийства совершил один из нас. Раз так, было бы умнее оставить на месте преступления больше следов – например, между входом и лестницей и обратно. Сделать это было бы несложно. – А может, он не обратил внимания на свои следы? – И вернулся на большую землю? Но когда же он приладил на дверь табличку с «Третьей жертвой»? – Да-а, тут… Видя, что Ван не знает, как ответить, По повернулся к Эллери: – А ты что скажешь? – Думаю, дело было так, – ответил Эллери и положил сигарету в пепельницу. – Нельзя исключать, что убийца, как сказал Ван, упустил из виду проблему следов. Но предположим, что он все-таки обратил на нее внимание. В таком случае ему следовало бы оставить еще один след в оба конца между входом на территорию виллы и лестницей. Однако он этого не сделал. Ситуация не позволила. Объяснить это можно, поразмыслив об обстоятельствах убийства Леру. Тот умер от ударов по голове. По характеру следов, начинающихся от лестницы, похоже, что за ним кто-то бежал. Скорее всего Леру увидел внизу, на площадке, человека и лодку. Убийца, наверное, как раз собирался отчалить от острова. Сообразив, что происходит, Леру бросился бежать. Убийца увидел его и помчался в погоню. Леру, наверное, кричал, звал на помощь, но убийца догнал его и убил. После этого его охватила паника – ведь крики Леру могли кого-нибудь разбудить. Вдруг мы выскочили бы из дома… Конечно, убийца мог где-то спрятаться, но допустить, чтобы мы увидели лодку, было нельзя. Поэтому ему пришлось оставить следы как есть, вернуться на площадку под лестницей и оттуда на лодке переплыть в бухту. Ему надо было понять, не ищем ли мы Леру. На его счастье, мы ничего не услышали и шума не подняли. Тогда он поднялся к Десятиугольному дому, заглянув в окно кухни, убедился, что все еще спят, проскользнул в дом и приладил табличку на дверь. Плюнул на следы и уплыл с острова. Посчитал, что, раз время уже не такое раннее, слишком рискованно снова возвращаться к Голубой вилле. – Хм-м… То есть убийца был на острове всю ночь? – Я полагаю, он приплывал сюда каждый вечер. С наступлением ночи высаживался на берег и следил за нами. – Прячась за окном в кухне? – Очень может быть. – И оставлял лодку в бухте или на площадке среди скал? – Возможно, он ее прятал. Выпустить воздух из маленькой резиновой лодки и сложить ее – задача несложная. Ее можно отнести в рощу или укрыть под водой, привязав какое-нибудь грузило. – Резиновая лодка? – По нахмурил брови. – Можно на ней доплыть до большой земли? – В этом нет необходимости, когда совсем рядом есть замечательное убежище. – Кошачий остров? – Именно. Кошачий остров. Думаю, у убийцы там лагерь. Туда легко дойти на веслах от нашего острова. – Вот оно что… Он там, ты считаешь? – Давайте еще разок разберемся в действиях убийцы. – Эллери закрыл тетрадь и отложил в сторону. Незаметно в его руках появилась колода карт с ангелом-велосипедистом. Он стал раскладывать их на столе. – Прошлой ночью убийца переправился сюда с Кошачьего острова. Понаблюдал за нами, высматривая возможность совершить следующее убийство, но на этот раз у него не получилось, и на рассвете он вернулся на площадку. Дождь, начавшийся ночью, к тому времени скорее всего еще не кончился. Поэтому его следов, ведущих от входа на территорию виллы к лестнице, не осталось. Пока он готовил лодку на площадке, дождь кончился. Теперь уже на земле следы оставляли четкие отпечатки. В этот момент появился Леру, хотя мне непонятно, что он там делал в это время. Леру увидел лодку и убийцу. Тот схватил первый попавшийся камень, бросился за Леру и заставил его замолчать навеки. Боясь, что кто-нибудь выскочит из дома на крики Леру, преступник прыгнул в лодку и поплыл в бухту. Подождал немного и, поняв, что никто из нас еще не проснулся, пробрался в Десятиугольный дом и прикрепил табличку на дверь комнаты Леру. Вот как-то так все было. Не отрывая большого пальца от виска, По оперся локтем о стол и сердито пробурчал: – Ну и кто же этот настоящий убийца, который прячется на Кошачьем острове? – Сэйдзи Накамура, конечно, – без малейшего колебания отвечал Эллери. – Я с самого начала это твержу. Когда я говорил про тебя, про свои подозрения, это ж было просто так, несерьезно. – Допустим на минуту, что Сэйдзи действительно жив. Не знаю, как вы, но я лично не могу представить, какой у него может быть мотив. Зачем ему понадобилось всех убивать? Представить не могу. Или ты просто думаешь, что он чокнулся? – Мотив, говоришь? Конечно, есть. И весьма серьезный. – Какой же? О чем ты? – одновременно воскликнули По и Ван, подавшись вперед. Эллери ловко собрал карты, разложенные веером на столе. – Мы здесь обсуждали, какие мотивы могут быть у каждого из нас. Судили, рядили… А с Сэйдзи Накамурой все куда яснее. Я понял это сегодня ночью, когда вернулся к себе. – Серьезно? – И в чем же дело, Эллери? – Не в чем, а в ком. В Тиори Накамуре. Помните ее? В полутемном холле на какое-то время воцарилась тишина. Ее нарушал только доносившийся издалека шум волн. Дождь, стучавший по крыше, прекратился. – Тиори Накамура? Это которая… – Голос Вана стал еле слышен. – Да, она самая. С младшего курса. Которая умерла из-за нашей глупости и пофигизма в прошлом году, в январе. Та самая Тиори Накамура. – Накамура – Сэйдзи Накамура – Тиори Накамура… – пробормотал По как заклинание. – Но этого не может быть. – Может. Это единственно возможная причина. Тиори была дочерью Сэйдзи Накамуры. – А-а…