Глава 12 Допрос Бочкина – Да-а, – протянул Скворцов, – этой Симагиной палец в рот не клади, откусит всю руку. – А муж мне ее понравился, – заметил Попов. – Я, Кирилл Александрович, обратил внимание, что он покраснел, когда вы спросили, как ей удалось услышать этот разговор. – Зато у неё вид был самый безмятежный. – Кирилл Александрович, а почему вы передумали и не вызвали её к себе? – О, я ещё допрошу обоих. Дело в том, что я собирался к Бочкину, и, надеюсь, вы не обидитесь, Владимир Андреевич, но я буду допрашивать его без свидетелей. – О чём речь, – тут же согласился Скворцов. В этот момент они заметили не спеша идущую им навстречу Таисию Игнатьевну. – Здравствуйте, Таисия Игнатьевна, – поздоровался с ней Попов. – Ну как продвигается следствие? – с лукавой улыбкой поинтересовалась Сапфирова. – Помаленьку, помаленьку, – в тон ей ответил следователь. – А знаете, я вас вспомнила, – неожиданно обратилась старушка к Скворцову, – вы несколько лет назад гостили у Терентьева. – У вас великолепная память, – сделал ей комплимент Скворцов. – Кажется, мы с вами играли в покер. – Да, и я выиграла. В разговор вмешался Попов. – Владимир Андреевич, если Таисия Игнатьевна не откажется, вы бы могли поговорить. Уверен, у Таисии Игнатьевны есть ценные мысли. – Вы слишком уж меня расхвалили, – игриво упрекнула его Сапфирова. – Ну что вы, что вы, – запротестовал Попов. Сапфирова согласилась, и Попов отправился к Бочкину. Артамон Матвеевич был дома: поливал огород. Увидев следователя, ветеринар поставил лейку на землю и вытер руки. – Добрый вечер, Артамон Матвеевич, а я по вашу душу, – проговорил следователь. Голос его был спокоен, лицо ничего не выражало. – Проходите, проходите, очень рад, – засуетился Бочкин. – Я тоже, но вам придется пройти со мной. Неофициальные беседы закончились. – Одну минуту, только вымою руки. – Да, и захватите с собой паспорт. Через десять минут Попов уже приступил к допросу. Он списал паспортные данные и спросил: – Давно на пенсии? – Пять лет. Ушёл, как и положено, в шестьдесят. – Нравится вам здесь жить? – Если б не нравилось, так и не жил. – Какие у вас были отношения с Тишкиной? – Хорошие. – Вы когда-нибудь ссорились? – Так, по мелочам. – Интересно, – проговорил следователь, сверля глазами свидетеля. – Что вы на меня так смотрите? – не выдержал Бочкин. – Хочу понять, кто вы есть. Скажите, вы видели Тишкину в день её смерти? – Мельком. – А разговаривали с ней? – Так, перебросились парой слов. – А о чем шел разговор? – Да ни о чем, о погоде, кажется. – Артамон Матвеевич, – елейным тоном спросил следователь, – а вы знаете, что за дачу ложных показаний можно попасть в тюрьму? – Нет, – ответил Бочкин. – Откуда мне знать? – Так я вас предупреждаю, – голос следователя неожиданно стал жестким. Он продолжил: – Мне все известно о вашей ссоре с убитой, причем в подробностях. Я очень вам советую немедленно все рассказать. – Кто же это донес на меня? – прищурился ветеринар. – А вот это вас не касается. В любом случае отпираться бесполезно. Рассказывайте. Бочкин сжал зубы и выложил всю историю. Она совпала с показаниями двух свидетельниц. Попов откинулся на спинку стула и в течение двух минут разглядывал Бочкина. Тот сидел прямо, с выражением злости на красном мясистом лице. – Значит, вы не осматривали больных коз? – продолжил допрос следователь. – Нет. – Почему? – Я был болен. – Ладно, оставим это. Отвечайте: на что намекала Тишкина, говоря: «Скоро об этом все узнают?» – А я почем знаю?! – внезапно заорал Бочкин, и его красное лицо сделалось багровым. – Она была старой, сумасшедшей дурой. Ей самое место… – Молчать! – рявкнул следователь. – Ваше дело – отвечать на мои вопросы. Ясно? Бочкин молчал. – Я спрашиваю, ясно? – повысил голос Попов. – Я и отвечаю, – проворчал Бочкин. – Значит, вы отказываетесь отвечать, что имела в виду Тишкина? – Я не знаю, что она и где имела, но я человек с чистой репутацией, и ей нечего было про меня рассказывать, разве что сочинила бы какой-нибудь вздор. – Ничего, я во всем разберусь, – многозначительно пообещал ему следователь. – Я вообще не понимаю, какое я имею отношение к убийству, и ваши вопросы меня оскорбляют. Я возмущен! – Оставьте ваше возмущение при себе, – оборвал его Попов. – Если вы еще не поняли, то я объясню: ваше положение не из лучших. Вы подозреваетесь в убийстве. – Что? – вскочил Бочкин. – Сядьте! – скомандовал Попов. – Где вы были между двумя и тремя часами вчера? – В четверть третьего я вернулся домой из леса.