Миссис Брэдли одобрительно кивнула: — Разумный ход. Сделайте это, и пусть мир дивится на вас! Инспектор взглянул на собеседницу с подозрением, к которому было примешано недоверие. — А когда я разберусь, кто купил бельевой шнур… — начал он. — Вы узнаете, вероятно, кто опустил тело в пруд и кто отправил следом за ним статую русалочки. — Миссис Брэдли рассмеялась, после чего неожиданно спросила: — Вам нравится статуя русалочки, инспектор? Каково ваше мнение, если рассматривать ее как объект искусства? — Не могу сказать, что когда-либо смотрел на нее с этой точки зрения, — признался Блоксхэм, хмуря брови в попытке вызвать из памяти облик упомянутой скульптуры. — Не теряйте времени, стараясь изобразить то, чего нет, — посоветовала миссис Брэдли. — Когда я посмотрела на фигуру той русалочки — именно в этот момент половина истины снизошла на меня. — А вторая половина? — Вы читали «Дело об убийстве канарейки», написанное человеком по имени Ван Дайн? — Да, естественно. — Помните игру в покер? — Помню. Хорошая идея. — Одна деталь приводит к другой, — не без скромности промолвила миссис Брэдли. — Хорошая идея также посетила и меня. Заезженная, как сказал бы вульгарный мир, но все же хорошая. Дартс. — Дартс? — уточнил инспектор, оглядываясь в поисках помощи. Зловещая ухмылка миссис Брэдли, порожденная если не злым, то, без сомнения, мощным разумом, лишала его уверенности. — Дартс. Как им забавляются ради призов на ярмарке в Хилли-Лонгер. Посмотрите на это. И она предъявила ему снятую со скоросшивателя страницу из своего блокнота. Инспектор взял ее, прочитал имена и количество очков, набранных каждым участником. Затем он покачал головой и вернул блокнот. — Интересно, — буркнул он. Миссис Брэдли хохотнула и убрала блокнот. Через четверть часа миссис Паддикет, тянувшая черепашью шею, наблюдала за великолепным зрелищем. Инспектор Блоксхэм, вооруженный увеличительным стеклом, был погружен в скрупулезное изучение статуи русалочки со всех возможных ракурсов и дистанций. Наконец он убрал инструмент и безнадежно покачал головой, разглядывая глупо улыбавшийся «шедевр». — За исключением того, что ты последний предмет на земле, на который любой разумный человек захочет смотреть более двадцати секунд, я не вижу ничего интересного. Доброго вечера, мадам. Инспектор иронически отсалютовал русалочке и отправился в сторону огорода, где миссис Брэдли вела сердечную беседу со скорбным Джозефом Херрингом. Как только Блоксхэм оставил их вдвоем, маленькая пожилая дама требовательно спросила: — Джозеф, кто убил двух кроликов? Проныра опустил ботинок, с которого он методично отколупывал куски засохшей земли с помощью сломанного перочинного ножа, и воззрился на нее со стоическим выражением старого солдата, готового изложить грандиозную древнюю байку. — Мадам, это был Хобсон, — ответил он, сплюнул в кормушку для птиц от мисс Кэддик и вновь занялся ботинком. — Хобсон? Где же я слышала это имя? Джозеф украдкой взглянул на нее, и в глазах его мелькнуло вполне обоснованное подозрение. — Тип, с которым покончили в том кровавом водяном парке, — мрачно произнес он. — Я думала, это был Энтони, — мягко заметила миссис Брэдли. — Что за прекрасное зрелище — это весенний лук, не так ли? — Ну да, он такой, — отозвался приятель, собеседник и помощник этого самого лука, — если бы люди только позволили ему расти, вместо того чтобы выдергивать его и все такое. — Ваш язык красочен, но темен. Переведите. — Мадам? — Что вы имеете в виду? — Да все этот Кауз! — Ричард Кауз? — Ага. Выдергивает его и жует, словно он тут на овощном рынке и все уже купил! Ревень тоже! И латук! И молодую морковь, которую можно очистить ногтем большого пальца! И редиску! Сжирает на месте! Не дает вырасти, налиться соком, набраться спелости! Это жестоко! Миссис Брэдли выразила сочувствие в нескольких тщательно подобранных словах, но Джозеф отказался от утешения, поэтому она вернулась к прежней теме. — Хобсон, — произнесла она. — Что, убил обоих? Некая мысль поразила Херринга. — Кто сказал, что убили двух кроликов? — осведомился он агрессивно. — Вы, судя по всему, — с усмешкой отозвалась миссис Брэдли. — Э? — Джозеф выглядел потрясенным. Она терпеливо объяснила: — Я спросила, кто убил двух кроликов, Джозеф. Вы без колебания ответили, что Хобсон убил двух кроликов. Задавая вопрос, я не знала, что два кролика были убиты. Однако теперь уверена, что так все и обстоит и кровь на двух метательных копьях — нет, на одном копье, Джозеф! Я помню, что газеты поправили сами себя на следующий день: кровь принадлежала кролику. Но я также уверена, во-первых, что вовсе не Хобсон убивал кроликов, а во-вторых, что вы знаете кто. А ну-ка рассказывайте мне все, сейчас! Кто убил этих двух кроликов? — А ну-ка посмотрим, — пылко начал Джозеф, — кого это вы назвали лжецом? — Вас. Проныра дважды сглотнул, буркнул что-то и провел тыльной стороной ладони по губам. — Еще нет двух часов. — Миссис Брэдли посмотрела на наручные часы. — Прекрасно, Джозеф, вы пьете из меня кровь… ну! — И она вручила ему половину кроны. — Премного вас благодарю, мадам, — с усмешкой сказал Джозеф, задержал дыхание и выпалил: — Это был мистер Энтони, мадам, я так думаю! — Разумеется, — промолвила она небрежно. — Так и было. В этот момент в огороде появился инспектор, и миссис Брэдли двинулась ему навстречу. — Ну, дитя мое? — поинтересовалась она, улыбаясь, словно крокодил. — Каков же нынче вердикт Берлингтон-хаус[12]? Блоксхэм печально покачал головой. — Помните, я не искусствовед, — сказал он, — но признаюсь, что не хотел бы, чтобы эта вещь стояла у меня в парке. — Весьма подходящее, сдержанное и тактичное высказывание. Только подумайте о том ужасающем эффекте, который русалочка способна произвести на по-настоящему чувствительную натуру! — Я тут размышлял насчет этого дела с веревкой, — произнес Блоксхэм. — Для чего ее украли из спортзала, как вы считаете? — В качестве возможного отвлекающего маневра она была разрезана в неправильном месте, с одной стороны, — ответила миссис Брэдли. — С другой — она оказалась недостаточной длины, совсем чуть-чуть. — Недостаточной длины? — Чтобы дотянуться через пруд и до второй ивы на этом берегу, — объяснила она. — О! Так эти шнурки использовались для того, чтобы сбросить Хобсона в воду? — И статую русалочки тоже, — подтвердила миссис Брэдли. — Тогда важно выяснить, кто именно пустил в ход эти отрезки веревки. — Блоксхэм нахмурился. — Я обнаружил, что их прятали рядом с дровяным сараем. Однако я не вижу, как… лук и стрела… — А как насчет метательного копья? Один конец веревки привязан к древку копья, а сам снаряд переброшен с одного берега на противоположный. Пойдемте кинем еще один взгляд на эти тихие воды… Около второй ивы на ближнем берегу они остановились. — Заберитесь на вышку для прыжков в воду и киньте вниз камень, чтобы указать мне позицию тела, — попросила миссис Брэдли. Инспектор сделал все, как она хотела, и быстро вернулся к ней. — Можете вы… хотя нет, это не имеет значения. С камнем все получилось хорошо. Бросьте еще один прямо с берега. Ага, правильно. Теперь бросьте его с того места, где стоите, по прямой линии, что пройдет через то место, где лежало тело. Очень высоко.