От старинного дома остались дубовые балки, низкий потолок и огромный камин, а современность представляли маленькие столики с удобными креслами. Заказ приняла молоденькая девушка, вышедшая из-за стойки. На вид ей было лет восемнадцать, так что она вряд ли помнила постояльцев шестилетней давности. Коктейль принесла официантка, которая вежливо поинтересовалась: — Кушать здесь будете, мадам? — Да, — кивнула миссис Брэдли. — Тогда проходите через заднюю дверь. Я спросила, потому что скоро у нас будет полно народа, а сейчас можно занять хороший столик. За обедом вряд ли получилось бы поговорить, поэтому, получив свой коктейль, миссис Брэдли передала записку Джорджу, сидевшему в баре. В ней она велела ему пообедать, после чего вернуться в Уондлс за чемоданом. Она собиралась пожить в гостинице пару дней, чтобы ознакомиться с местной географией, поскольку адрес Мьюриэл был пока неизвестен. После обеда мисс Брэдли совершила небольшую прогулку, целью которой был дом с привидениями. Хозяин дома с похвальным здравомыслием решил извлечь выгоду из его дурной славы, и миссис Брэдли с удивлением узнала, что, заплатив шиллинг, она может осмотреть это место в сопровождении пожилого джентльмена, который показал ей место, где нашли тело, и окно, из которого оно выпало. Экскурсия также предусматривала «Прогулку с привидениями» (живописное дополнение к уже известным легендам о духах) и посещение «Ледяной комнаты» (еще одна интерпретация старой сказки?), где явно чувствовалось легкое движение воздуха, который просачивался в комнату через трещину в стене, невидимую в слабом свете, проникавшем сюда с лестничной площадки. — Это все? — спросила миссис Брэдли, когда экскурсия закончилась и она снова оказалась у входной двери. — Чтобы посмотреть остальное, нужно особое разрешение, какое получают охотники за привидениями, когда приезжают сюда летом, — объяснил старик. — А у кого я должна получить такое разрешение? Видите ли, я знала кое-кого из людей, которые жили здесь раньше. Когда случилось несчастье, я была за границей, и внезапная смерть того джентльмена стала для меня серьезным ударом. — Да уж, внезапная, это точно. Хороший был человек, добрый. Я отлично его помню. Говорят, его убили. Не иначе как привидения его прикончили. Да больше и некому! Тихо засмеявшись, он добавил: — До его приезда мы тут о привидениях толком ничего не знали, хотя многие могли поклясться, что после его смерти слышали тут стоны и всякие завывания, да и раньше тоже. — Но я так поняла, что в доме появлялся некий охотник с рогами. Человек без головы. — Чушь, — решительно возразил старик. — Деревенские сплетни. Хотя имейте в виду, дом очень старый, гораздо древнее, чем кажется с виду. — Он ведь долгое время пустовал? — Это из-за сырости. Что ни делай, а вода все равно просачивается, а вот откуда, сказать не могу. Здесь рядом воды нет, кроме одного колодца, но с ним все в порядке. — Вода до сих пор просачивается? — Да, но не в это время года. Обычно в октябре, и, если идут дожди, здесь все стенки мокрые. — Какая жалость. Разве ничего нельзя сделать? — Не знаю. Вот в другом доме, за которым я приглядывал, сырость можно было объяснить. Его построили прямо над рекой, потому что его первый хозяин не дружил с головой. — Старик постучал себе по лбу. — И он говорил, что за ним охотится ведьма, а проточную воду она не перейдет. Но здесь-то ничего подобного нет. Кроме этой глупости о призраке без головы. — Интересно, а когда появились все эти истории о привидениях? — Очень давно, еще до того, как я здесь поселился, а этому уже лет пятьдесят. Но вот вся эта битая посуда, перевернутая мебель и надписи на стенах случились уже при мистере Терни, том джентльмене, который выпал из окна. Да, совсем забыл. Не хотите взглянуть, что написано на стенке? Будет стоить еще три пенса. Почему-то все хотят на это посмотреть, даже смешно. Заплатив три пенса, миссис Брэдли получила второй билетик и отметила, что здесь ко всему строго деловой подход. Интересно, кто сейчас владелец этого дома? Поинтересовавшись, она получила неожиданный ответ. — Да та самая леди, которая получила все деньги. Сестра той, которую судили за убийство, а потом она утопилась. Она купила этот дом, а потом завещала сестре, а сама в нем не жила. — Так он принадлежит мисс Тессе Фоксли? — Да, Фоксли ее фамилия. — И она платит вам жалование? — Ага. — А почему она не разрешает осматривать весь дом? Почему некоторые комнаты заперты? — Да там ничего интересного. Но, если хотите, можете на них посмотреть. Насчет них никаких распоряжений нет. Честно говоря, держу их на замке, потому что так меньше уборки. Посетители не возражают. Им достаточно «Комнаты смерти», «Смертельного пятачка», «Ледяной комнаты» и «Прогулки с привидениями». А я вам все это показал. И потом у посетителей обычно нет времени, чтобы посмотреть что-нибудь еще. Они вечно куда-то торопятся. Им ведь надо еще осмотреть аббатство и руины, а потом вовремя вернуться в Лондон. Американцы еще хуже англичан. Бегут по дому, как ненормальные, чуть с ног меня не сбивают. Всегда просят брошюрки и либо не слушают, что я им рассказываю, либо, наоборот, задают кучу вопросов, на которые я и не знаю, как ответить. — А у вас есть буклеты? Я бы хотела купить один. — Еще шесть пенсов. Но оно того не стоит. Мой вам совет — не тратьте попусту деньги. — Если там есть план дома, это как раз то, что мне нужно. — Да, план там имеется. — А обозначения тоже есть? — Вот, посмотрите. Пролистайте его, и, если не захотите покупать, можете вернуть мне, только не запачкайте. За просмотр я обычно беру пенни, но раз вы так интересуетесь, то для вас даром. — Я покупаю его, — твердо заявила миссис Брэдли. — И еще дайте мне адрес мисс Фоксли. За обедом она положила буклет на стол и стала рассматривать, прихлебывая суп. Официантка, считавшая своим долгом болтать с постояльцами, спросила, убирая тарелку: — Были в доме с привидениями? Зря только деньги потратили, мадам. Я там раз была с моим парнем, когда дом только что открыли для публики, да только там совсем не страшно. В тот же вечер мы пошли на фильм с Борисом Карлоффом, и можете мне поверить, даже сравнивать нельзя. — Да, я тоже так думаю, — подтвердила миссис Брэдли. Когда официантка подала фруктовый пирог с заварным кремом, миссис Брэдли спросила: — Вы местная? — В общем-то, да, хотя я четыре года жила в Лондоне и разучилась говорить по-местному. Они в Лондоне смеются над деревенщиной, так что пришлось научиться говорить как они. Если хочешь выжить, держи хвост пистолетом, так ведь, мадам? Согласившись с этим утверждением, миссис Брэдли поинтересовалась, давно ли у дома дурная репутация. — В детстве я о нем и не слышала ничего. Тогда все больше говорили о карете с лошадьми. Правда, они ничего такого не делали, просто ехали по дороге, которая начинается за этим домом. Вы ее заметили? А еще я слышала, что там, где сейчас сад, тоже пролегала дорога, а потом ее скруглили, чтобы легче было ездить. — И как давно стоит здесь этот дом? — Ужас как давно. Дождавшись, когда официантка принесла сыр, миссис Брэдли продолжила расспросы: — Значит, когда вы были ребенком, дом уже существовал? — Да, мадам. Моя бабушка помнит, как его перестраивали. Она говорит, что раньше это был старинный особняк, а потом его так переделали, что и не узнать, разве что вы сами разбираетесь в старине. Миссис Брэдли снова развернула буклет и, поглощая сыр с крекерами, стала исследовать план здания. Не отрывалась она от него, и когда принесли кофе. Взяв буклет с собой в номер, она положила его на прикроватный столик, чтобы наутро продолжить изучение. Она встала рано утром и еще до завтрака отправилась в деревню, где зашла на почту, которая работала с девяти. Там она купила несколько марок и бланк почтового перевода для внука (которому очень нравилось обменивать такие бумажки на деньги) и, видя, что почтмейстерша не прочь поговорить, сообщила, что она побывала в доме, где произошла трагедия, добавив, что знала живших там людей и всегда хотела написать вдове, но, когда погиб ее муж, она как раз была в Америке. А возвратившись в Европу, потеряла всякую связь с «бедняжкой Мьюриэл». Этот слегка придуманный рассказ возымел требуемый эффект. Оказалось, что вдова оставила на почте адрес, на который следовало пересылать письма, и, хотя уже несколько лет писем никто не шлет, адрес, несомненно, сохранился в «книге». Книгу немедленно извлекли из ящика, после чего адрес был торжественно продиктован. — Правда, она опять могла переехать, — заметила почтмейстерша. В гостиницу миссис Брэдли вернулась с отличным аппетитом и после завтрака вновь отправилась к дому с привидениями. На этот раз комнаты ей показывал не старик, а его дочка. Заплатив три пенса за просмотр надписи на стене, миссис Брэдли поинтересовалась: — А те люди, которые сюда приезжали, когда-нибудь вызывали духов? Со слов вашего отца я поняла, что такое здесь случалось. — О да, с полдюжины раз и даже больше. Они получали специальное разрешение и обычно устраивали спиритические сеансы в «Комнате смерти». Но, похоже, у них ничего не получалось. — Я слышала, что перед смертью последнего жильца здесь происходили довольно странные вещи. Как бы там ни было, но я хочу немного поэкспериментировать сама. Это дорого? — Точно не знаю. У тех, кто приезжал из Лондона, похоже, деньги водились, так что они могли разбрасывать их куда попало, тем более что это был их конек. Вам придется написать мисс Фоксли. Она здесь всем заправляет сама. Мне не доверяет. — А когда проходил последний спиритический сеанс? Вы не помните? — Месяца три назад. Да, это было уже после Рождества. Один джентльмен приезжал два раза. Он считал, что духи проявляют активность в зависимости от времени года. Ерунда какая-то, но он в это верил! Но если у вас полно денег и времени, почему не развлечься подобным образом. Правда, ему оба раза не везло, и он никак не мог понять почему. — А вы сами замечали в этом доме что-нибудь странное? — Упаси бог! Да я бы рехнулась, если бы такое произошло. Ни минуты здесь больше не осталась бы. Но говорят, после смерти того бедного джентльмена здесь происходили очень странные вещи. — А вы верите в привидения? — Нет, какое там! Представляю, что сказал бы наш священник! Я готовлю для него еду в свободное время. — Вы жили в деревне, когда убили того жильца? — Нет. Я работала в Варвикшире. — А когда вы были ребенком, этот дом тоже считался нехорошим? — Да. Ночью сюда опасались ходить из-за этой кареты. Не знаю, откуда пошла эта сказка, но я никогда не встречала людей, которые бы видели карету. Сама я в этот вздор не верю. Это как-то не по-христиански.