– До? – Бэлла пыталась переварить услышанное. – Получается, ты выбирала свадебный наряд вместе с Аной? Невеста кивнула. – Ты же говорила, что все случилось спонтанно. На пути попался магазин, ты туда зашла… – Все верно. Только со мной была Ана. Бэлла чувствовала себя одураченной. Она-то думала, что первая увидела свадебное платье. Они с Лекси выпили по бокалу шампанского – комплимент от магазина, – охая и ахая, любуясь отражением в зеркале в богатой раме. Вот только невеста забыла упомянуть об одной маленькой детали: что наряд ей помогла выбрать Ана. – Почему ты мне не сказала? – Боялась, что ты огорчишься. – Я и огорчилась. – Ну вот. – Потому что ты соврала! Сделала вид, что я первая, кто видит твое платье! – Боже, прости! Я не подумала, – промолвила невеста, качая головой, словно речь шла о небольшом недоразумении. Вот она, настоящая Лекси. Никогда не осознавала, насколько ее поступки могут ранить других и какое место она занимает в жизни Бэллы. – Я должна была сказать тебе, что нашла платье, – продолжала невеста. – И позвать на первую примерку. – Да. Должна была. Ана закатила глаза: похоже, она сочла, что Бэлла всех утомила своими претензиями. – Лекси, тебе не нужно извиняться за то, как и когда ты решила купить платье на свою свадьбу! – Я же подружка невесты! И по традиции должна участвовать в процедуре выбора наряда! Реплика прозвучала резко – как будто Бэлла капризно топнула ногой. Воцарилось молчание. – Не могу дождаться, когда увижу тебя при полном параде в самый счастливый день твоей жизни! – попыталась разрядить обстановку Ана. – Ты придешь? – отрывисто выпалила Элеонора. Вопрос прозвучал, словно выстрел. Все обернулись и посмотрели на нее. Элеонора с раскрасневшимся от алкоголя лицом подняла брови и не сводила взгляда с Аны. – На свадьбу Лекси и Эда? Ну, разумеется! – Ана нервно рассмеялась. – Значит, ты ответила на приглашение согласием? – продолжала допытываться собеседница, сверкая глазами. Бэлла с интересом наблюдала за разворачивающейся сценой. – Конечно, сразу же. – Все, кто приехал на девичник, приглашены на свадьбу, – пояснила Лекси, пытаясь разрядить обстановку. Элеонора кивнула и отвернулась, но Бэлла услышала тихо сказанное себе под нос: – Воля ваша. «Воля ваша»? Ей явно не хватает алкоголя! Возле них возник мужчина в розовой рубашке, держа в руках уставленный стопками поднос, который водрузил в центр стола. – Дамы, хотите еще выпить? Глава 44 Робин Когда такси остановилось возле виллы, Фэн захлопала глазами, словно удивляясь, что они доехали так быстро. В свете фар на ее лице отчетливо виднелись подтеки от туши. – Давай выпьем чего-нибудь перед сном, – предложила Робин. – Сейчас принесу на террасу. Она зашла в дом, скинула сандалии и начала рыться в сумке в поисках обезболивающего. Положив в рот пару таблеток и запив их водой, Робин достала из холодильника две банки пива и вышла наружу. Фэн сидела возле низкого парапета, обложившись подушками и расставив вокруг свечи в декоративных фонарях. Робин примостилась рядом, протянула подруге выпивку, а затем облокотилась о теплую каменную стену, чувствуя, как растягиваются мышцы на пояснице. – Хочешь поговорить о случившемся? – Ты же все слышала, – ответила Фэн. В свете луны ее глаза сияли. – Ты сказала: «С этим островом связаны не только хорошие воспоминания». Это оно? Фэн кивнула. – Я жалко выгляжу, правда? Робин поставила банку на каменный пол. – Нет. Ничего подобного. Его поступок просто ужасен. – Он не ударил меня. Не изнасиловал. А вылил поток грязных слов. – Фэн покачала головой и продолжала: – Я не знала, что с этим делать. Его слова прочно засели в моей памяти. Я так и не смогла ничего забыть и годами тащила этот груз, который становился все тяжелее. Робин не сводила глаз с подруги. – Он меня еле вспомнил. Так странно: человек полностью изменил мою жизнь, а сам совершенно забыл о моем существовании. Я позволила его словам пустить во мне корни и прорасти. Робин взяла Фэн за руку. – Воспоминания и чувства этого официанта не имеют значения. Важно лишь, что ощущаешь ты. – Я ненавижу себя за то, что до сих пор его боюсь. Думала, я сильнее. – Ты сильная, но в то же время можешь быть уязвимой. Ты же не железная. Девушки некоторое время молчали. Тишину нарушало только пение цикад. – Та фотография, что стояла в гостиной… Почему ты ее спрятала? – Ты видела? Робин кивнула. – Снимок сделали в тот вечер, когда я познакомилась с Нико. Я не могла смотреть на свое изображение, потому что в голове звучал его голос. «Ты отвратительна». Мои родители выражались в таком же ключе… – Господи… – Вот я и спрятала фотографию. Хотела скрыть свой позор. – Фэн покачала головой. – Но мое малодушие лишь сделало врага сильнее. Так нелепо, ведь я знаю, что все, что Нико мне сказал, – неправда. Я проделала огромную работу. Произошедшее заставило меня посмотреть правде в глаза, справиться с низкой самооценкой и комплексами в отношении внешности. Установить график тренировок – ведь я сначала совсем не занималась спортом, а затем стала одержима им, найдя утешение в физической активности. – Фэн обняла колени руками и сжалась в комок. – И вот я вернулась в Грецию, и прежние страхи вдруг подняли голову. И я злюсь – да что там, я в ярости, потому что не предполагала, что буду себя чувствовать именно так. – Она резко затрясла головой. – Прости, наговорила тут полной чепухи… Робин улыбнулась. – Это вовсе не чепуха. Фэн подняла голову и пристально на нее посмотрела. – Знаешь, когда я зажала Нико в коридоре, то думала о тебе. Как ты стояла на краю скалы у лагуны, колебалась, но все равно прыгнула. – Фэн помолчала. – Почему ты решилась? Робин ненадолго задумалась. – Потому что пришла к мысли, что, наверное, пора начать делать то, чего я боюсь. В сгустившейся темноте она чувствовала на себе взгляд Фэн. В груди разлилось пульсирующее тепло, словно начинал разгораться костер.