Глава 69 Бэлла Шатаясь, Бэлла шла по тропинке, размахивая бутылкой узо, голые ступни поднимали пыль с пересохшей земли. Фонарик мобильного телефона освещал дорогу, в темноте вырисовывались силуэты валунов и кустарников. Бэллу качало во все стороны в опасной близости от обрыва, луч скакал по скалам, прорезая темноту ночи, и растворялся в черном зеве пропасти, где далеко внизу плескалось море. – Осторожнее! – четко и громко произнесла Бэлла, словно пытаясь доказать самой себе, что трезва. Она выпрямилась, подняла голову, глубоко вздохнула. Все в порядке, со всем можно справиться. Бэлла пошла дальше. Подол платья щекотал бедра, волосы слиплись и висели солеными сосульками. Красная шаль свалилась с одного плеча, ее конец тащился по земле. Она была уверена, что поступила правильно, рассказав Лекси об Ане. Почти уверена. Кто-то ведь должен был это сделать. Подобное не может сойти с рук. Неожиданно Бэлла вспомнила, как изменилось лицо невесты, словно потрясение стало слишком сильным. Наверное, не стоило вываливать новости вот так, с бухты-барахты. Что у нее за привычка – сначала делать, а потом думать? Наверное, нужно было притормозить и осознать, какой эффект окажут ее слова. Вдруг Бэлла кое-что поняла и остановилась как вкопанная. Ее поступок был продиктован не заботой о Лекси, а желанием поставить на место Ану. Что с ней не так? Что за моральное уродство – ранить тех, кого любишь? Она открутила крышку, приложила бутылку ко рту и, стукнувшись зубами о горлышко, сделала большой глоток. По щеке потекла струйка узо. Бэлла вытерла рот тыльной стороной ладони и поморщилась. Перед глазами неожиданно встало его лицо. Большие, полные страха глаза, сухие губы, рот, хватающий воздух. Еще несколько часов назад, заступив на смену, она подшучивала над пациентом, который попал в больницу из-за происшествия на мальчишнике. Сэм Мейн. Он нравился Бэлле, она его поддразнивала. А потом убила. Бэлла поплотнее закуталась в шаль и побрела дальше. Луч фонарика хаотично прыгал по скалам. Она так и не призналась подругам, почему ушла из больницы. Сказала, что решила круто изменить жизнь и, широко улыбаясь, шутила: «Буду иметь дело с бриллиантами, а не с утками». Чушь собачья! Бэлле нравилась профессия медсестры. Это была не просто работа, а истинное призвание, часть ее самой. Из темноты донеслись чьи-то голоса. Бэлла посмотрела вперед – тропа поднималась к вершине утеса – и двинулась дальше, ступая по острым камням. Взобравшись наверх, она увидела сидящую на валуне Робин. Малышка Робин. Даже сейчас при виде подруги сердце Бэллы странно реагировало: одновременно и трепетало, и сжималось. Робин смотрела куда-то в сторону. Когда она пошевелилась, Бэлла поняла, что девушка не одна, с ней рядом кто-то сидит. Фэн. В темноте никто из двоих не заметил приближения Бэллы. Она выключила фонарик и стала наблюдать. Девушки сидели рядом, склонив головы, как будто делились секретами. Бэлла подумала, не о ней ли разговор. Она ненавидела ситуации, когда при ее появлении голоса смолкали, а взгляды устремлялись в ее сторону. И решила, что подойдет к подругам и извинится. Уж это у нее точно хорошо получалось. Бэлла мгновенно вспыхивала, зато быстро остывала, и это достоинство – умение искренне просить прощения – перевешивало недостатки. Прямо сейчас она поговорит с Фэн и хотя бы постарается сохранить ее дружбу. Воодушевившись, Бэлла направилась к валуну, когда заметила кое-что странное. Сидящие на камне держались за руки. Робин, наклонив голову, смотрела прямо в глаза Фэн. Бэлла почувствовала, как спина покрывается холодным потом. Только не это! Ее ноги словно приросли к месту, оставалось лишь смотреть и ждать. Фэн и Робин потянулись друг к другу и начали целоваться. Глава 70 Робин Робин полностью растворилась в себе, ощущая жар тела, движение крови. Мысли исчезли, остались только чувства. Она тихо застонала от удовольствия и слегка отстранилась – ровно настолько, чтобы можно было видеть лицо Фэн. Та улыбалась, глаза блестели в лунном свете. – Ничего себе! Рот Робин разъехался до ушей, ее сердце затрепетало, в груди разливалось тепло, распространяясь по всему телу. Они молча смотрели друг на друга в темноте. Где-то позади послышался шорох: посыпалась земля из-под чьих-то ног. Робин настолько погрузилась в ощущения, что ничего не замечала и не увидела наблюдавшую за ними фигуру. – Как ты могла? Робин резко обернулась, улыбка исчезла с ее лица. На краю утеса стояла Бэлла – босая, с перепачканными пылью и песком ногами. Она куталась в ярко-красную шаль, лицо побледнело, рот широко раскрылся. Робин и Фэн вскочили на ноги и одновременно воскликнули: – Бэлла! Наступила тишина. Море тихо лизало подножие горы, на небе серебром мерцали звезды. Три девушки, стоя на вершине утеса, смотрели друг на друга. – Как ты могла? – тихо повторила Бэлла, и от тона ее голоса у Робин побежали мурашки по телу. Бэлла перевела взгляд на Фэн. – Мы ведь… Мы ведь расстались только сегодня утром! Та ответила: – Знаю. Прости. Это мерзко. – Я ведь люблю тебя. Как ты могла? – Извини, я так глубоко тебя ранила. Бэллу шатало. Казалось, ее ноги вот-вот подогнутся. «Она стоит слишком близко от обрыва», – подумала Робин и начала: – Бэлла… Та повернулась. – А ты! – Губы девушки презрительно изогнулись, она выпрямилась. – Ты просто шлюха! Робин понимала, что получила по заслугам. Не стоило целовать Фэн, хотя каждая клеточка тела молила об этом. Она открыла рот, желая хоть что-нибудь сказать, извиниться, попытаться объяснить, но Бэлла продолжала: – Малышка Робин у нас традиционной ориентации. Ты хотела, чтобы все так и думали, да? Вот только я подозревала, я всегда знала! – Я не… Но Бэлла уже повернулась к Фэн. – Эта крошка делает вид, что впервые целуется с женщиной, да? Думаешь, она в тебя влюбилась? Как бы не так, тоже мне, мисс невинность. Робин почувствовала, что ее лицо вспыхнуло, и поймала на себе взгляд Фэн. – Нас с ней кое-что связывает, – продолжала Бэлла. – Твоя пассия рассказала об этом? Помолчав, Фэн ответила: – Нет. Бэлла посмотрела прямо в глаза Робин и произнесла: – Она первая женщина, с кем я переспала. Глаза Робин широко раскрылись. Как первая? Нет, не может быть! Бэлла всегда открыто говорила о своей сексуальной ориентации. Словно у нее была уже куча женщин. – Я… Я не знала, – дрожащим голосом прошептала Робин. Бэлла продолжала смотреть на нее и надломившимся голосом произнесла: – Я была в тебя влюблена. А ты сказала, что ничего не помнишь из-за сотрясения, приправленного алкоголем. Придавленная чувством вины Робин не двигалась. После ночи, проведенной с Бэллой, она не знала, как поступить, не понимала, как это произошло и какие чувства у нее вызвало. Поэтому предпочла вычеркнуть эпизод из своей жизни. – После твоих слов я почувствовала себя так, словно воспользовалась ситуацией. Наша прекрасная связь стала чем-то извращенным и мерзким. К своему ужасу, Робин увидела, что по щекам Бэллы текут слезы. Она и понятия не имела, что подруга так страдала. Когда они увиделись спустя несколько дней, Бэлла вела себя как обычно: смеялась, шутила и выглядела беззаботной. – Бэлла, – начала Робин, делая шаг по направлению к подруге. – Мне безумно жаль… – Прекрати! – оборвала ее Бэлла и качнулась. Она стояла слишком близко к краю утеса. – Осторожно! – предупредила Фэн. Бэлла развернулась лицом к морю, красная шаль взметнулась на ее плечах. Ситуация становилась опасной. Негромко, чтобы не испугать подругу, Робин произнесла: – Ты у самого обрыва. Стоя к ним спиной, Бэлла ответила: