– Тихо! – скомандовала Трой. Ее послушались. – Принимайтесь за работу. Выставка открывается шестнадцатого числа. Думаю, многие из вас захотят поехать в Лондон, чтобы принять в ней участие. Я, так и быть, отпущу на тот уик-энд слуг, а мы продолжим работу в понедельник. – Если эта штука у меня получится, я ее выставлю, – сказала Кэтти Босток. – Если нет – сдам в музей. – Думаю, на просмотр вы поедете все? – спросила Трой. – Кроме меня, – мотнул головой Гарсия. – Я хочу куда-нибудь смотаться. – А мы с тобой как? – спросила Вальма Сиклифф Бейсила Пилгрима. – Как скажешь, милая. – «Мы»? – изумилась Трой. – «Милая»? Что это значит? – Скажем им, Бейсил, – мило улыбнулась Вальма Сиклифф. – К чему скрывать? Только не падайте в обморок. Вчера вечером мы обручились. Глава 4 Уголовное дело для мистера Аллейна Стоя на коленях на садовом коврике, леди Аллейн посмотрела на сына: – Что ж, мой дорогой, мне кажется, для одного дня мы посадили уже вполне достаточно. Увози свою тачку и иди в дом. Тяпнем по стаканчику хереса и поболтаем. Мы заслужили. Старший инспектор Аллейн послушно затрусил по дорожке, толкая перед собой тяжеленную тачку. Вывалив ее содержимое в костер, он смахнул со лба капельки пота и прошагал в дом. Полчаса спустя, приняв ванну, он присоединился к матери, поджидавшей его в гостиной. – Садись к камину, сыночек. Наливай себе херес. Я сберегла самую лучшую бутылку для нашего прощального вечера. – Мадам, – с чувством произнес Аллейн, – вы – идеальная женщина. – Нет, всего-навсего идеальная мама. Я люблю польстить себе, почитая себя хорошей воспитательницей. Ах, как тебе идет вечерний костюм, Родерик! Жаль, твоему брату недостает твоего шика. Джордж всегда выглядит слишком расхлябанным. – Джордж – славный малый, – улыбнулся Аллейн. – Да, я его тоже люблю. – Вино и впрямь замечательное. Жаль, что это наш последний вечер. Три дня у Батгейтов – и письменный стол, телефон, незабываемые запахи Ярда и славный старина Фокс, улыбающийся до ушей. Впрочем, я уже изрядно соскучился по работе. – Родерик, – укоризненно произнесла леди Аллейн. – Ну почему ты не хочешь прогуляться со мной в Татлерз-Энд? – По одной простой причине, мамуля: сердечный прием меня там не ждет. – Почему ты так думаешь? – Мисс Трой меня на дух не выносит. – Ерунда! Она очень милая и толковая молодая особа. – Мамочка, дорогая! – Зайдя к ней, я пригласила ее отужинать с нами, пока ты здесь. Она согласилась. – А потом отказалась. – Согласись, у нее была веская причина. – Допустим, – кивнул Аллейн. – Она ведь, как ты выразилась, очень толковая молодая особа. Леди Аллейн перевела взгляд на висевший над камином портрет сына. – Нет, дорогой, не может она к тебе так относиться. Судя по этому портрету, ты ошибаешься. – Эстетическое восприятие объекта живописи не имеет ничего общего с личным отношением. – Вздор! Не болтай напыщенную чепуху о вещах, в которых не смыслишь. Аллейн усмехнулся. – И вообще, – величественно продолжила леди Аллейн. – Ты стал жутко упрямым и своенравным. – Мамочка, – взмолился Аллейн. – Можно подумать, что виноват я, а не эта особа! – Я вовсе тебя не виню, Родерик. Налей себе еще. Нет-нет, мне не надо. – Как бы там ни было, я рад, что этот портрет достался тебе, – сказал Аллейн. – А в Квебеке ты с ней часто встречался? – Нет, мамуля, – улыбнулся Аллейн. – Совсем немного. Мы с ней раскланивались, когда наступало время трапезы, и порой вели светскую беседу в гостиной. В последний вечер я сводил ее в театр. – Ну а там хоть лед растаял? – Нет, но мы держались очень вежливо. – Ха! – хмыкнула леди Аллейн. – Мамочка, – сказал Аллейн. – Ты же знаешь, я – сыщик. – Он приумолк, с улыбкой глядя на нее. – Ты просто очаровательна, когда краснеешь. – Да, Родерик, не стану скрывать, я была бы счастлива женить тебя. – Ну подумай сама – зачем я ей сдался? Выбрось эти мечты из головы, мамулик. Я сомневаюсь даже, выдастся ли мне вообще еще случай перекинуться словом с мисс Агатой Трой. В гостиную вошла горничная: – Звонят из Лондона, мадам. Просят позвать мистера Родерика. – Из Лондона? – скривился Аллейн. – Боже мой, Клибборн, неужели ты не могла сказать, что меня только что похоронили? Или похитили инопланетяне. Клибборн улыбнулась терпеливой улыбкой хорошо вышколенной служанки и распахнула дверь. – Извини, мамочка, – сказал Аллейн и поспешил к телефону. Уже снимая трубку, Аллейн ощутил неприятное легкое покалывание в затылке – предвестник дурных новостей, которые так часто сопровождали нежданные звонки из Лондона. Предчувствие не обмануло Аллейна. Он ничуть не удивился, услышав знакомый голос: – Мистер Аллейн? – Собственной персоной. Это вы, Уоткинс? – Да, сэр. Очень рад вас слышать. Заместитель комиссара хотел бы поговорить с вами, сэр. – Я готов! – Мистер Аллейн? – ворвался в трубку новый голос. – Здравствуйте, сэр. – Вы можете идти, Уоткинс, я вас потом вызову. – Непродолжительное молчание, потом: – Как дела, Рори? – Все прекрасно, спасибо, сэр. – Готов выйти на работу? – Да. Вполне. – Что ж, тогда слушай. Как ты относишься к тому, чтобы впрячься в работу на три дня раньше срока? Дело в том, что преступление случилось буквально в двух шагах от твоего дома, а местная полиция обратилась к нам. Если согласишься, ты нас здорово выручишь. – Разумеется, сэр, – с упавшим сердцем ответил Аллейн. – Когда приступить? – Немедленно. Речь идет об убийстве. Запиши адрес: Татлерз-Энд… – Что? Прошу прощения, сэр. Слушаю. – Там закололи женщину. Ты, случайно, не знаешь это место?