Саша и Роберто поспешили в Кастельмонте, девушке нужно было привести себя в порядок, им обоим поужинать, прежде чем ехать обратно. По дороге их обогнала черная фигура с летящими за спиной крыльями сутаны: мотоцикл летел, невзирая на знаки и правила, дон Доменико опаздывал к вечерней мессе. * * * Дома Саша сжевала приготовленный Фионой кальцоне, греть было лень, и она хомячила огромный мясной полу-пирог-полу пиццу, держа салфеткой, прихлебывая минеральную воду. Домоправительница сейчас начала бы охать, всплескивать руками, требовать, чтобы Саша прекратила сухомятку, но она отправилась навещать внуков с кучей наготовленной снеди. Завтра Фионе предстояла важная миссия по обучению повара в замке своему фирменному ризотто. Симона, до которой дошли слухи о Сашиных подвигах, действительно «творила» очередной шедевр и выключила звук телефона. — Но ведь все получилось еще лучше, все же утряслось? — Она долго хихикала над предстоящей поездкой Роберто и Саши в Поджибонси, — и Марианне не к чему придраться, свидание, но все чинно, в храме Божьем! И так всю неделю! Ровно в 19.3 °Cаша с гордо поднятой головой — действительно, нечего Марианне придираться, они по делу! — вышла из дома, уселась в машину графа и через пятнадцать минут они были на центральной площади Поджибонси. Пока народ расходился после мессы. Саша с Роберто тихонечко проскользнули на дальние скамьи и затихли. Дон Кристиан ненадолго отходил, потом выходил пройти по храму, демонстративно громко топал, отправляясь в исповедальню и долго поправлял тяжелую черную занавеску, выходил на каменный ступени, ведущие с площади в церковь, в общем, делал все, чтобы оставаться на виду. Время шло, темнело. Священник хоть двигаться мог, а у Саши с графом затекли ноги и казалось, что минуты и часы ползут медленнее, чем обычно. В один момент ей даже показалось, что Роберто задремал. Ему проще, немногословный граф прекрасно существовал со своими мыслями, а вот Саше это время показалось настоящей пыткой. Она не умела молчать и ей нужно было постоянно делиться с окружающими своими соображениями и вообще всем, что приходило в голову. Пару раз она даже пыталась что-то шептать графу, но акустика в церкви была такая, что дон Кристиан с грозным взглядом сразу появлялся в поле видимости. Уже близилось к полуночи, когда тихо скрипнула дверь. Саша вытянула шею, пытаясь рассмотреть скользнувшую в храм невысокую худенькую фигуру в темном, с низко опущенным капюшоном спортивной куртки. Вот уже человек дошел до центральной части, как появившийся из исповедальни дон Кристиан напугал его. Темная фигура резко отскочила и быстро пошла обратно, к входной двери. Саша выскочила, так и не вспомнив имя убийцы, она закричала: — Стой! Джованни Джоли! Фигура споткнулась. Замерла. Медленно повернулась в ту сторону, где стояла Саша. — Откуда ты знаешь? Как ты можешь знать??? — Я знаю! Я все знаю про ту историю. И дон Кристиан знает. Мы здесь, чтобы помочь. Не бойся! Дон Кристиан уселся на переднюю скамью: — Они сейчас уйдут, а мы с тобой поговорим. Если ты захочешь, потом я вызову карабинеров. Если не захочешь — уйдешь. Хочешь исповедаться? — Нет! Вернее да! Или нет! Вы же не можете раскрывать тайну исповеди? — Нет. Не имею права. — А мне надо, чтобы вы рассказали. Чтобы вы поняли, и всем рассказали, мне одному не поверят. — Это обязательно. Мы все с тобой решим. — Дон Кристиан жестом показал Саше и Роберто что они могут уходить. — ты не хочешь, чтобы они остались? — Нет, пусть уходят. — Уверены? — спросил граф, не понятно кого, парня, или священника. Ответил дон Кристиан: — Уверен. Он показал два пальца. Саша сначала не поняла, но потом догадалась и беззвучно спросила: — Ore? Падре кивнул. Через два часа нужно вызывать карабинеров. Саша смотрела на часы каждые пять минут. Эти два часа длились даже дольше, чем почти четыре часа ожидания в храме. Она и боялась за священника, и умирала от любопытства, в конце концов даже Роберто надоели ее верчения в машине, и он позвал девушку прогуляться. Перевалило за полночь и старый городской центр затих. Ни машины, ни случайного прохожего. Стараясь громко не цокать, Саша с графом осторожно бродили по булыжным мостовым узких улочек, мимо спящих домов, окрашенных в теплые флорентийские цвета, мимо высоких серых палаццо, где первые этажи были отданы под многочисленные лавочки, магазинчики и бары. В этот час были закрыты даже бары, не туристическая, обычная Тоскана отдыхала, завтра рано утром снова закипит жизнь, люди отправятся в школу и на работу, по делам и за покупками. Городок спал, не зная, что страшный убийца, которого все так боялись последние три месяца, беседует с настоятелем их прихода в старинном храме на центральной площади. Наконец время подошло, Саша заранее позвонила дону Доменико, все объяснила, и осталось лишь проконтролировать. Тот позвонил сам, сообщил, что позвонил, карабинеры выехали. Девушка с графом вернулись на центральную площадь, куда подъехали несколько машин с выключенными мигалками. Они держались в стороне, стараясь не попадаться на глаза стражам правопорядка, чтобы не объяснять свое присутствие. Карабинеры рассредоточились по площади, главный тихо отдавал команды, но никто не успел войти в храм. Двери отворились и на каменные ступенях появились две фигуры: священник и убийца. Дон Кристиан кивнул, подтолкнул парня вперед. Тот неуверенно начал спускаться по ступеням, ту к нему бросились карабинеры. Парень успел обернуться: — Вы приедете? Вы обещали! — Конечно приду. Я тебя не оставлю. Загудели моторы и машины вмиг растаяли в ночи, а Саша бросилась к падре Кристиану. Тот устало помотал головой: — Сил нет. Завтра, все завтра. Приезжайте на ужин, все расскажу. * * * На следующий день Александре показалось, что вечер никогда не наступит. Она перемыла полы в доме Фионы, сбегала в далекий супермаркет за продуктами, а время даже до полудня не дошло. Саша решила перекопать огород, но вовремя остановилась, иначе бедная хозяйка не досчиталась бы многих овощей и полезных растений, огородник из девушки был еще тот! Обвязанная фартуком Фионы, который был ей слишком короток в длину, но в ширину обвязывался как раз вдвое, с подвязанными косынкой лохмами и раскрасневшимися щеками, Саша открыла дверь на стук и увидела Роберто. — Тоже день тянется? Интересно, что расскажет нам падре? — Тоже! — Вздохнул хозяин замка. — Хотел позвать тебя на обед, все время быстрее пройдет. Обидевшись в душе на окончание фразы — типа других причин пообедать с тобой нет, только время потянуть, Саша решила согласиться. — Мне надо полчаса на душ и собраться, и я готова. Куда пойдем? — Увидишь, — граф улыбнулся. — буду через полчаса. На сей раз Саша отказалась от привычных джинсов и футболки. Надела летнее яркое платье без рукавов, чуть выше колена, узкое, но мягкое, прекрасно подходящее к ее фигуре. Задумалась, разглядывая босоножки на каблуке, но в последний момент обула спортивные летние туфли, по булыжникам на каблуках не побегаешь. Роберто по-швейцарски пунктуально постучал в дверь ровно через полчаса, пошутил: — Не узнаю Алессандру! — и кивнул на припаркованную на обычном месте машину. Хозяин замка был единственным, кто оставлял автомобиль прямо на узкой улице верхнего города, кто ж возразит, если дома по обе стороны принадлежат ему. Когда-то Роберто рассказал девушке романтичную историю о трех сестрах, дочерях тосканского графа. Больше сорока лет назад в замке остановился путешествующий по Тоскане судья из Швейцарии, влюбился в среднюю дочь и забрал ее с собой. У пары родился сын, старшая сестра тоже вышла замуж, уехала в Рим. После смерти отца замок и половина города на холме достались по завещанию младшей дочери, которая так замуж и не вышла и всю свою жизнь посвятила замку, его саду, устроила ресторан во дворе и стала принимать постояльцев. Прошли годы, сын судьи вырос и пошел по стопам отца, закончив юридический факультет университета, но работать по специальности так и не начал. Он с детства занимался музыкой и стал неплохим музыкантом, играя на саксофоне в известной джазовой группе, гастролировал по всему миру, говорил на четырех языках. А потом случилась автокатастрофа, унесшая жизнь родителей, и молодой человек уже не возвращался в Швейцарию, путешествуя с группой по Америке и Канаде. Но в один прекрасный день пришло письмо. Тетка, которую он никогда в жизни не видел, писала ему о Тоскане, о старом замке, которому более семисот лет, о городе на горе с прекрасным видом на окружающие холмы, туманы и городки. О том, что кроме племянника ей некому оставить замок, а он не заслуживает быть заброшенным: с буйным садом, утопающим в цветах, ленивыми черепахами и серьезными котами, фонтаном посреди старинного двора. Это письмо изменило жизнь молодого человека, тронуло незнакомые доныне тосканские струны его швейцарской души. Конечно, он мог нанять управляющего и продолжать гастроли и заниматься любимой музыкой. Но он вернулся, вошел в двери замка, увидел холмы и туманы и остался навсегда. — Жалеешь? — спросила тогда Саша. — Не знаю… иногда жалею, иногда думаю, что это судьба, которая была мне уготована всегда, и я просто вернулся на положенное мне место. Так что, я не граф, я внук графа, и зовут меня вообще-то Роберт, — грустно улыбнулся он. — Приятно познакомиться, Роберт, — серьезно взглянула на него Саша. — А группа как же без тебя? — Группа приезжает сюда в Кастельмонте, и мы устраиваем джазовые вечера, и собирается много народу, а летом, во время музыкального фестиваля, мы даем мастер-классы. А еще мы записываем музыку, это она с дисков играет фоном в столовой. И саксофон — это я. Роберт превратился в Роберто, а после смерти тетки унаследовал не только замок, но и все дома на улице, правда не полностью, часть принадлежала другой тетке в Риме, но у той не было детей и однажды и вторая половина старого борго перейдет в его полную собственность. А на Сашины подколки: — Да ты магнат! — совсем по-итальянски махал руками и жаловался, сколько денег съедают налоги, ремонты и прочие совсем не удовольствия повседневной жизни.