– Нет, я считаю, что она была хорошей женщиной. – И? – ожидая продолжения, спросил Николя. – И любила мужчин. – И зарабатывала на жизнь проституцией? – Нет, вовсе нет. В наше время красивой женщине нельзя и платье надеть, чтобы ее не оклеветали. Нет, Катрин Нуар была хорошая женщина. Просто любила жизнь. – Первая фраза, которую вы мне посчитали нужным сказать, звучала так, цитирую: «Была хорошей женщиной, но, похоже, проституткой». Вы отказываетесь от своих слов? – Я так сказала? Да простит меня Бог, что я наговариваю на бедняжку! Это все из-за жары – сама не знаю, что говорю. Конечно нет. Она была добрая, порядочная, умная. Ни одного плохого слова не могу сказать про свою хозяйку. Николя Фонтен откинулся на спинку стула, закурил сигарету и, не прерывая затянувшегося молчания, долгим взглядом посмотрел на Анну. То, что она хитрая, как черт, было ясно сразу. Он не мог понять, скрывается ли что-то важное за этой хитростью или же это просто черта характера, присущая некоторым женщинам: делать загадку ради загадки. – С кем она встречалась вчера? Возможно, вы слышали, как она разговаривала с кем-то по телефону, или кого-то видели? – Мне кажется, она встречалась с мужчиной. Но могла и с женщиной. У нее есть подруга, они тесно дружат. – Но едва ли она стала бы набирать целую ванну воды для встречи с подругой, верно? – Значит, она встречалась с мужчиной. Правильно вы подметили. – Но лично вы видели ее в компании мужчин? Можете назвать имена? – Конечно. Месье Анри приносит ей круассаны дважды в неделю. Месье Паскаль раз в месяц стрижет и красит ее волосы. Еще я видела бланк приема у гинеколога, доктора Донато. Конечно, я не хочу сплетничать, но приличным девушкам нет нужды ходить к таким врачам… ну вы меня понимаете. – А кроме булочника, парикмахера и врача в ее жизни были мужчины, с которыми она вступала в отношения? Их имена вы знаете? – Нет, месье. Не знаю ни одного. Да и времени разговаривать у меня особо нет. На работу пришла, только начала убирать – уже вечер. «Она точно что-то знает», – решил Николя. – Хорошо, мадам, подпишите все необходимые бумаги и можете быть свободны. Обратите внимание, что вы кроме прочего подписываете обязательство не покидать город. Анна вышла из участка в некотором беспокойстве. Она знала, что прикинуться дурой сумеет блестяще. Больше ее беспокоило другое – не перегнула ли она палку и не показалась ли дурой настолько, что ее словам не придадут значения? Она хотела кинуть тень на свою бывшую хозяйку, чтобы жандармы подумали о ее легкомысленном образе жизни. В этом случае они не будут копать так сильно. Ведь если убитая – проститутка, почти никому не интересна ее гибель. Все спишут на местные разборки и в итоге повесят это убийство на того, у кого будут найдены очевидные улики. И Анна даже знала такого человека. А местную жандармерию интересует больше игра в петанк, нежели правосудие. Дотошного Шерлока Холмса среди них не найти. Анна ухмыльнулась, вспоминая ход допроса. Знала ли она по именам тех, с кем ее хозяйка вступала в отношения? Ха! Да каждого за последние полгода. Сен-Карно – город маленький, а у Катрин был вполне определенный вкус на мужчин. Но открывать карты и показывать, как много ей известно, в планы Анны точно не входит. А в случае с господином Фонтен это и вовсе небезопасно. Времени было около шести вечера, поэтому она ускорила шаг, чтобы добраться до назначенного места раньше своего спутника. Глава 20 – Анна! Да быть не может, что это вы! – иронично рассмеялся мужчина, увидев, кто именно пришел за деньгами. Кажется, вся эта ситуация его забавляла. – Здравствуйте, месье. Я тоже очень рада вас снова видеть. Деньги у вас с собой? – Знаете, да. С собой. Хотя я мог бы сломать вам шею в любой момент, и это было бы дешевле и проще. – Это создало бы вам неприятности – я же сказала, что поделилась информацией с другим человеком. – Глупенькая, но такая храбрая Анна! Я могу в два счёта выяснить, с кем вы общались за последние сутки, убить их всех и сжечь их дома. Ваша предосторожность смехотворна. – Тогда зачем вы пришли? – Считайте, что я принес вам аванс. Вы сообразительная, смелая, вхожи в чужие дома, суете нос, куда не следовало бы, и явно хотите много денег. Я мог бы вас привлекать к более интересным проектам. – Так глупенькая или сообразительная? Я не поняла, месье. – Расслабьтесь. Давайте выпьем вина и все обсудим. После того как официант принял заказ, он продолжил: – Сто тысяч я вам, конечно, не дам. И пятьдесят не дам. Я дам десять за то, что вы мне все расскажете, и, возможно, за то, чтобы бросить тень подозрений на кого-то другого. – А если я откажусь? – Анна, Анна! – Он разочарованно вздохнул. – Вы когда-нибудь думали о том, что будет, если вы станете калекой? Без рук, без ног, с изуродованным лицом, с отрезанными ушами. Вы будете так жалки и беспомощны, что не сможете даже покончить с собой. Анна ошарашенно вникала в смысл его слов. Этого человека она знала совсем с другой стороны. Раньше он всегда был безукоризненно вежлив, но что-то в его глазах подсказало ей, что он не шутит. Волна холодка прокатилась по ее телу, но она взяла себя в руки и решила не показывать страх. – Я думаю, месье, десять тысяч – это очень щедрое предложение. Тем более я думаю, вы не убивали мадам. Вы ее любили, как мне кажется. – Неужели? – Да, месье. И потом, я видела другого человека, который зашел в квартиру до вас и выскочил оттуда очень встревоженным. И вы тоже выскочили оттуда спустя всего пару минут после того, как вошли. В общем, я думаю, что это не вы. – А кто же это был? – Нет, месье, я не скажу. У вас свои дела, а у меня свои. Тем более я могу быть вам больше полезна с ушами, руками и ногами. Десять тысяч здесь, десять тысяч там, гляди – и выбьюсь в люди. – Так вы два письма написали? – не поверил мужчина. – Ну, Анна, вы меня удивляете! В тихом-то омуте! «Три», – поправила его про себя Анна, но вслух сказала: – Как и обещала, я могу отвести от вас подозрение, если кто-то из соседей скажет, что видел вашу машину. Она у вас, прямо скажем, приметная. – Каким же образом? – Давайте этот секрет тоже останется со мной. Вам еще предстоит допрос у жандармов. Меньше знаете – естественнее будете себя вести. К тому же если вы ее любили, то наверняка хотите узнать, кто ее убил. И это будет для меня гарантией того, что вы не избавитесь от меня сразу. А потом, может, и правда какую работу для меня найдете. Мужчина усмехнулся. Эта ситуация вызывала у него интерес. Он давно не встречал людей, которые были настолько жадны, чтобы это перебивало страх смерти. Но эта женщина явно была создана для криминального мира: смелая, умная и отчаянная. Определенно он найдет ей применение. Если до этого случайно не убьет. – Два дня и полная свобода действий. Через два дня мне все расскажешь. Расплатившись за ужин и отдав своей новой знакомой деньги, мужчина пересек улицу и сел в свой ярко-желтый спорткар. Сегодня вечером у него было еще одно дело. Недавно назначенный мэр соседнего городка Экс-Ан-Лозар устраивал прием у себя на вилле, и нужно было успеть попасть туда до начала официальной речи. Глава 21 – Добрый вечер, мадемуазель Дюпри, – поприветствовала Ирэн высокая женщина в бежевом костюме. – Проходите, пожалуйста. Ирэн приехала на консультацию ровно в назначенное время. Как и предполагалось, адрес привел ее к частному дому. Большая комната с отдельным входом была светлой и хорошо обставленной. На вкус Ирэн, даже слишком хорошо обставленной. Для рабочего кабинета здесь было чересчур много предметов, которые говорили о хозяйке дома и отвлекали внимание. Не очень профессионально. Будь Ирэн настоящим клиентом, пришедшим со своей проблемой, она бы чувствовала себя здесь некомфортно. А если бы она имела более серьезные психологические проблемы, то, возможно, любой предмет мог бы послужить триггером и вызвать массу ненужных ассоциаций. А вот эта тяжелая и острая статуэтка и вовсе стала бы орудием нападения. «Господи, какого нападения? Ирэн, успокойся уже!» – приказала она себе. – Спасибо, что смогли принять меня так быстро. Мне это сейчас необходимо. – Пожалуйста, расскажите все, с чем вы пришли. – Мою лучшую подругу, которая была мне почти как сестра, убили. И я ощущаю острую необходимость говорить о ней. – Понимаю. – Ее зовут… Звали… Ее звали Катрин Нуар. – Катрин убита? Ужасное известие! Примите мои соболезнования. – Да. Она была такая хорошая. – Понимаю. – Э-э… Она меня очень вдохновляла. Она была мне поддержкой и опорой. Я как будто не хочу ее отпускать, понимаете? – На глаза Ирэн навернулись слезы. Говорить о любимой подруге и приплетать вранье казалось кощунством, ей было противно от самой себя. Но с другой стороны, ей нужно было любым способом добыть информацию, а эта женщина наверняка многое знает. Поэтому Ирэн продолжила: – Хочу сохранять с ней связь. Хочу ходить по тем же местам, где мы вместе ходили, есть в тех же самых ресторанах, делать то же, что мы делали. И что она делала. – Понимаю. ««Понимаю»? Серьезно? Ради этого я плачу сто пятьдесят евро в час? Ради слова «понимаю»?» – возмутилась Ирэн. – Мне даже захотелось писать картины, как она. Мечтаю быть ближе к ней. Копировать ее. Мне кажется, так я смогу почтить ее память и расстаться с ней постепенно, понемногу отпуская ее из своего сердца. «Господи, Катрин, прости меня! – думала Ирэн. – Дурацкая была затея, из этого ничего не выйдет». – Катрин вела довольно легкомысленный образ жизни, – неожиданно заявила психологиня. – Вы уверены, что хотите копировать все стороны жизни вашей подруги?