– Это касается Руперта, – сказал Уилл, – Гарри, прошу тебя. Хотя на его лице по-прежнему отражалась неуверенность, Гарри все же осторожно опустился в другое кресло. Уилл тем временем продолжал ходить по комнате, по-видимому, слишком взволнованный для того, чтобы сесть. – Так что там с Рупертом? – резко бросил ему Гарри. Уилл сбивчиво рассказал ему, как тайком уединился с Рупертом во время вечеринки. – У меня не было времени подняться к Люси наверх. Я должен был сразу тебе все объяснить, но испугался, что о нас с ним узнают все остальные, – добавил он. – Я так перед тобой виноват, Гарри. Тот покачал головой. – Мне от тебя требовалось только одно – поддержка. А ты сначала прятал Руперта много лет, а потом, когда я привел в дом любимую женщину, отказался мне помочь… На последних словах у него сорвался голос, Гарри умолк, но потом добавил: – Я так нуждался в тебе. На лице Уилла застыло потрясенное выражение. – Я тоже нуждался в тебе. Нэнси украдкой закатила глаза. Если по правде, то с мужчинами бывает ой как нелегко. Ну почему им было так трудно друг с другом поговорить? – Вы оба нужны друг другу. Каждый из вас совершал ошибки, но это не мешает вам оставаться братьями, а раз так, разве ваши отношения не стоят того, чтобы их спасти? – спросила их Нэнси. – Но как тогда объяснить твою ссору с моей женой, а? – выпалил Гарри. – Полиция сказала, что ты, вероятно, из-за нее Люси и убил. – Попросив ее о разговоре, я искренне считал, что забочусь о тебе. Мне казалось, ты обеспокоен и расстроен, я хотел узнать почему, но она огорчилась, сказала, что я ей явно не верю, а раз так, то с какой стати ей верить мне? Я правда подозревал, что Люси вышла за тебя замуж из корыстных побуждений, а она об этом знала, и, конечно, ей было не по себе. Теперь я понимаю, что взялся за это дело из рук вон плохо. Надо было поговорить с тобой. Поверь, Гарри, я очень об этом сожалею. – Тебе надо было поговорить со мной, и с ней тоже. Ты бы тогда понял, почему у нас все сложилось, почему я ее полюбил, – с болью в голосе произнес Гарри. – Мне ведь требовалось только одно: чтобы семья приняла Люси. На миг воцарилась тишина. Потом Нэнси решила выяснить, насколько ей удастся разговорить Гарри, чтобы он немного разоткровенничался. – Как вы познакомились? – спросила она. – После работы я порой заходил в бар, он как раз рядом с офисом. Понимаете, знакомых в Париже у меня почти не было, одни коллеги да клиенты. А бар располагался по дороге в квартиру, которую я снял, стояло лето, поэтому было здорово возвращаться домой пешком и попутно забегать выпить пива. А потом, в один прекрасный вечер, меня подошла обслужить Люси. Честно говоря, от одного взгляда на нее у меня перехватило дыхание. Гарри улыбнулся своим воспоминаниям, которые перенесли его обратно в то жаркое лето Парижа, где любовь настигает человека с той же легкостью, что и солнечные лучи. – Какой она была? – спросила Нэнси и подалась вперед, пытаясь нарисовать в воображении портрет женщины, которая ворвалась в его жизнь и навсегда ее изменила. – Она не была похожа ни на одну женщину из тех, кого я встречал раньше. Просто сногсшибательная. Впрочем, вы и сами видели ее тем вечером… Гарри умолк и покачал головой. – Она была так очаровательна, что перед ее шармом никто не мог устоять. Все с жадностью ловили каждое ее слово. К тому же в ней горела страсть. Люси показала мне Париж, который просто обожала, и я, впервые за все время, тоже почувствовал, что проникся к нему любовью. Думаю, она озарила собой всю мою жизнь. Какая замечательная мысль. Но, едва Нэнси подумала о любви, горевшей так ярко, она вспомнила и о том, как жестоко эту любовь погасили. – Прости, – опять сказал Уилл. – Я ведь ничего этого не знал, понимаешь? – Гарри, а что, по-вашему, случилось на той вечеринке? – спросила Нэнси. – Кто мог так поступить с Люси? – Я без конца задаю себе этот вопрос, но никак не нахожу на него ответа. Зависть я еще могу понять, но чтобы воспылать ненавистью, да еще в таком чистом виде… Нет, это просто уму непостижимо. Он подавленно вздохнул. – Благодаря ей, я чувствовал себя совсем другим, особенным. Ну как можно было причинить вред человеку, который на такое способен? Нэнси увидела, что он и вправду не догадывался, кто мог убить его жену. Возможно, его ослепляла любовь, но злиться на него за это она не имела права. Ей было его жаль. Он потерял женщину, поддерживавшую в его душе огонь жизни. – А почему ваша семья отнеслась к Люси с таким недоверием? – Моя семья просто не поняла, почему я так быстро на ней женился, да еще и тайком от всех. Причина, как мне кажется, заключалась в том, что я всегда был разумным, осторожным, и все такое прочее. Упорно трудился, обо всем первым делом ставил в известность близких, но вот с Люси получилось совсем иначе. Я понимал – если такая женщина, как она, хочет быть рядом со мной, ее нужно хватать и держать как можно крепче. А может, я еще с самого нашего знакомства каким-то образом догадывался, что могу ее потерять. Не знаю. Жениться на ней всего через месяц после первой встречи было самым безумным поступком в моей жизни, но вместе с тем, как мне казалось, и самым здравым. – А после приезда с ней сюда у вас возникали сомнения в правильности принятого тогда решения? – Думаю, да, но только самую малость. Здесь нас словно окатили ведром холодной воды. С легкомысленными, беззаботными парижскими днями наше пребывание здесь не имело ничего общего. Все смотрели на нас как на сумасшедших. У Люси по-прежнему был я, а у меня она, но нам все равно приходилось гораздо труднее. Потом мы впервые поссорились. Она решила, что я недостаточно ее защищаю, особенно перед матерью – они обе очень сильные женщины. Я понятия не имел, как поступить. Мне хотелось, чтобы все увидели в Люси то же, что видел я, но у них попросту не было такого желания. Все думали, будто она охотилась за моими деньгами, а я рядом с ней чувствовал себя счастливым. И мне было совершенно наплевать на то, привлекает мое богатство или нет. Она могла без остатка получить все, что мне принадлежит. И пока у меня была Люси, меня не покидало счастье. Нэнси сомневалась, что может даже вообразить такую неистовую любовь. А это вообще нормально? Ответить на этот вопрос она не могла. Но Гарри любил Люси. И это была чистая правда. Питала ли Люси к нему столь же пылкое чувство, теперь уже не узнаешь. Но Нэнси все же наделась, что да – ради него самого. – Мне очень жаль, Гарри, что вы потеряли ее и пробыть вместе вам удалось совсем недолго, – искренне сказала она. – Спасибо, – с легкой улыбкой ответил Гарри. – Ты мне нужен, Гарри, – сказал Уилл, – мне надо рассказать семье о Руперте. Я понимаю, что прошу слишком многого, ведь в свое время я не поддержал вас с Люси, но… Ты будешь рядом, когда я им все расскажу? Очень тебя об этом прошу… – Прошлого не изменить, – сказала Нэнси, увидев, что Гарри застыл в нерешительности, – и повлиять можно только на то, что случится в будущем. Наконец он кивнул. – Я просто хочу узнать, что на самом деле случилось с Люси. Нэнси на миг подумала было сказать ему, что они ведут собственное расследование, но потом решила: чем меньше народу об этом узнает, тем лучше. Двустворчатая дверь бесцеремонно распахнулась, заставив их всех подпрыгнуть на месте. – Вот ты где, Гарри, – резко бросила его мать. – А я тебя по всему дому ищу. В этот момент она заметила Уилла и добавила: – Ох, слава богу, ты дома. Эдвардс сказал, что все будет в порядке, но я все равно очень волновалась. – У меня есть алиби, мама, я не мог этого сделать. – Ну конечно, не мог, мой дорогой. Я никогда в этом не сомневалась. Джессика улыбнулась, с ее лица испарилась толика привычной холодности, но тут она увидела Нэнси и презрительно спросила: – А вы что здесь опять делаете? Помимо своей воли, девушка подумала о том, какой матерью своим сыновьям была Джессика. У нее явно был вид человека, неспособного на привязанность и любовь, даже по отношению к близким. И чего тогда удивляться, что сыновья скрывали от нее тех, кого любили? – Она привезла меня сюда после того, как я вышел из полицейского участка, – объяснил Уилл. – Мне нужно вам всем кое-что сообщить. – Ну что же, с нами как раз хочет поговорить дедушка, – ответила на это Джессика, – поэтому можешь сделать это прямо сейчас. Если мисс Хантер, конечно же, примет наши извинения. С этими словами миссис Рот нарочито показала рукой на дверь. – Ну разумеется, – ответила Нэнси и тут же встала, задавшись вопросом, о чем же будет их разговор с Маркусом. Она лишь надеялась, что после откровений внука дед в нем не разочаруется. Ей подумалось, может, Уилл недооценил свою семью, и ему стоило раньше рассказать им о Руперте, но полной уверенности на сей счет у нее не было. Члены семьи, похоже, хранили разные секреты, как от нее, так и друг от друга. – Не провожайте меня, я сама найду выход. – Спасибо вам за все, Нэнси, – сказал Уилл, выступив немного вперед. – Удачи вам, – с улыбкой сказала она, посмотрела на Гарри и добавила: – Надеюсь, у вас все будет в порядке. Он в ответ кивнул, и Нэнси направилась к выходу, чувствуя спиной взгляд прищуренных глаз Джессики. Нэнси хотелось, чтобы Гарри с Уиллом как-то наладили отношения. Если убийцу Люси найдут, их раны смогут зарубцеваться, но пока над домом зловеще реет преступление, это вряд ли возможно. Нэнси быстро пробежала по шахматному полу, радуясь, что сегодня на ней сапожки без каблука, от которых не так много шума, но к входной двери не пошла, а вместо этого свернула и зашагала по коридору в кухню. Нельзя было уйти, не выяснив, где раньше жила Люси. Уилл ее, может, и не убивал, но кто-то ведь это сделал. Теперь, зайдя чересчур далеко, Нэнси уже не могла бросить расследование на полпути. В ней нуждалась Люси. Нельзя допустить ошибок прошлого. Когда она увидела в лице Гарри столько боли, это подстегнуло ее еще больше. Ей надо было довести это дело до конца. Добравшись до кухни никем не замеченной, Нэнси зашагала чуточку энергичнее. Только сейчас у нее возникло чувство, что она по-настоящему взялась за расследование. Страх быть пойманной ее не остановил – она не могла уйти без того, за чем пришла. Да, теперь перед ними возникло множество препятствий, но повода сдаваться девушка в этом не видела – разве в любимых детективах сыщики пасовали перед трудностями? Нет, они лишь упорнее двигались вперед. Заглянув за кухонную дверь, девушка с облегчением увидела, что Натали сидит одна за столом с чашкой чая, видимо, решив устроить себе небольшой перерыв. – Натали… – тихо позвала ее Нэнси, украдкой проскользнув в помещение. – Нэнси? Что вы здесь делаете? – удивленно спросила служанка и с тревогой посмотрела на дверь. Гостья сразу перешла к делу, не желая, чтобы их прервали до того, как она добьется желаемого. – Уилл сказал, что до отъезда в Париж Люси жила в Лондоне, по его мнению, ей сюда доставляли какую-то почту. Если вам удастся раздобыть мне ее адрес, я смогу съездить туда и попытаться выяснить что-нибудь о ее прошлой жизни. А это поможет нам понять, что же с ней случилось, – едва слышно отбарабанила она. – Вы так думаете? Но ведь говорят, что к ее убийству причастен Уилл. – Нет, я точно знаю, что он его не совершал. Но кто-то ведь это сделал. И поступив, как я предлагаю, мы быстрее найдем виновного. Так вы сможете достать мне ее адрес или нет?