– А вы? – Имел с собой. – Но как я понимаю, у вас никто их не потребовал. – Вы правильно понимаете, Тамара Викторовна. – Александр Васильевич, откройте, пожалуйста, причину вашего шантажа. – Ну это сугубо медицинский вопрос, Тамара Викторовна, – замялся Котеев. – Мне не совсем удобно говорить об этом. – Но нам надо знать. – Я понимаю. Вот что. Я дам вам координаты моего лечащего врача и он вам всё объяснит. А меня, пожалуйста, избавьте от этого. – Хорошо, – уступила Ялович. – Спасибо, Тамара Викторовна. Да уж, всё-таки штука баксов после кризиса – деньги немалые, – вздохнул Котеев. – Конечно, не хухры-мухры, – заметила Лидия Валерьевна. – Так вы же не отдали деньги, – удивилась его расстройству Ялович. – Сейчас не отдал. А когда приходил к Поиловой, выложил штукарь как миленький. Кстати, не нашлись мои деньги? – с надеждой спросил он. – Пока нет. Но мы работаем над этим вопросом. Вернёмся к убийству Разумовской. Александр Васильевич, что вы делали примерно в течение часа перед тем, как пришли в поликлинику? – Минут 40 добирался на своей машине. Были пробки и я застрял. – А кто-нибудь может это подтвердить? – Один раз я разговаривал из машины по мобильному телефону. – Но ведь это не доказательство, что вы ехали в машине там-то и там-то. Говорить вы могли откуда угодно. – Ваша правда, – угрюмо согласился свидетель. – Александр Васильевич, не подумайте, что мы вас сильно подозреваем, но и исключить из нашего списка не можем. – Я всё понимаю, кивнул Котеев. – Ну вот и отлично. Скажите. Вы встречались раньше с убитой Разумовской? – Да, я видел её в коридоре в тот вечер, когда приходил к Поиловой, чёрт бы её побрал! – эмоционально прибавил Котеев. – А вы разговаривали тогда с Разумовской? – Кажется, я её спросил, когда же наконец начнётся приём. Да, я вспомнил, именно так и было. Она пошла узнавать, и тут Поилова вышла из кабинета зама, не помню её фамилии. – Митченко, – подсказала Ялович, – но это неважно. Больше вы Разумовскую не видели? – Только мёртвой вчера вечером. – Понятно. Скажите, у вас нет никаких мыслей, соображений по поводу её убийства? – Я думал над этим, Тамара Викторовна, но пока ничего не пришло в голову. – Ну что ж, спасибо, Александр Васильевич, вы нам очень помогли. Подпишите, пожалуйста, протокол и пока никуда не уезжайте. Котеев подписал и поднялся. – Я решил, что надо во всём сознаться, всё равно рано или поздно вы узнаете, я, конечно, имею в виду шантаж. – Вы поступили совершенно правильно, – улыбнулась Ялович и подала ему руку. Котеев попрощался с остальными, и уже в дверях спросил: – А кто была та девушка, что ушла передо мной, Вера Григорьевна, кажется? – Да, Кольцова Вера Григорьевна, близкая подруга убитой. – Спасибо, что удовлетворили моё любопытство, – улыбнулся в свою очередь Котеев, – до свидания. – Не за что, до свидания. Когда Котеев ушёл, Седельцева сочла нужным слегка попенять Ялович. – Зря вы занимаетесь благотворительностью, Тамара, – упрекнула она следователя, – не стоит давать подозреваемым лишнюю информацию. – Вы имеете в виду Кольцову? Так я же ничего не сказала. Что-то вы пуганая, Лида. – Да, мне тоже кажется, что ничего не произошло, – поддержал Ялович прокурор. – Ты, Олег, всегда был наивным, – согласилась с ним супруга. – Ладно, хватит пререкаться, – недовольно сказал Седельцев. – Тамара Викторовна, как думаете дальше вести следствие? – Предполагаю собрать оперативную информацию. Пусть Дима разузнает, кого и за что могли шантажировать, соберёт всю подноготную. Ещё надо выяснить всё о Разумовской, знакомства, связи, особенно в последнее время. Важен мотив. И, конечно, поискать деньги, кто-то же их взял. – И где вы намерены искать их. Тамара? – осведомилась Седельцева. – Ну не знаю, надо подумать. – Согласна, подумать надо. А теперь я хочу заострить один вопрос. Вчера вечером дверь кабинета Поиловой была открыта, также была не закрыта и входная дверь в поликлинику. Это значит, что мы имеем дело с человеком, у которого были ключи. – Верно, – задумчиво проговорила Ялович, – Вы думаете, это кто-то из поликлиники, например, Митченко? – Не знаю, Тамара, я просто выделяю этот момент. Необязательно человек, открывший двери, убийца, мы пока блуждаем впотьмах. Я хочу сказать, что нам надо узнать, у кого есть ключи от кабинета главврача и от входной двери в поликлинику. – У Митченко наверняка есть, – заметил прокурор. – Наверняка, наверняка, – Седельцева не скрывала раздражения, – нам нужны факты, а не твои домыслы. – Будут тебе факты, – пробурчал прокурор. – Ну как вам свидетели? – попытался разрядить обстановку Кораблёв. – Много полезного, – живо откликнулась Ялович, – есть над чем подумать, что проработать. – Когда предполагаете допрашивать Башевич? – поинтересовался Седельцев. – Ох, не напоминайте, Олег Васильевич, надо как следует подготовиться к встрече с ней. Дима, ты уж постарайся накопать на неё материал. – Приложу все силы, Тамара Викторовна. – Ну что ж, пора закругляться, – поднялся прокурор, у вас ведь есть ещё другие дела, Тамара Викторовна, например о школьниках… – До свидания, коллеги, – Ялович резко встала и быстро вышла из прокурорского кабинета. – Зря ты её раздражаешь, сказала мужу Седельцева. – Ничего, у неё сроки там поджимают. А допрос действительно был плодотворный. Тамара молодец. – На этот раз я с тобой согласна. Капитан, проводите меня до такси, – очаровательно улыбнулась Кораблёву Седельцева. – Охотно, Лидия Валерьевна, – капитану нравилась супруга шефа. – Вечно ты на такси. Деньги не считаешь, – проворчал Седельцев. – Пока, милый, тебе ещё работать, – и послав мужу воздушный поцелуй, она вместе с капитаном скрылась за дверью. Седельцев хмыкнул и углубился в свои бумаги. Глава 24